Скандальный Роман - [21]

— И вам, — киваю я, и не сбавляя темпа спускаюсь вниз.

— Меня зовут Мелиса. Мелиса Томпсон. — кричит она мне в след.

Да хоть Мата Хари. Неинтересно.

Пересекаю небольшую лужайку со скамейками с фонтанчиком в центре и направляюсь к выходу. Наталкиваюсь на очередную группу студентов. Одна из девушек напоминает мне мисс Мейсон, но это не она. Просто похожий типаж. Заметив мой взгляд, брюнетка широко улыбается, демонтируя красивые зубы и ямочки на щеках.

— До свидания, мистер Джордан. — произносит она с чувственной интонацией. Мне хочется рассмеяться, но я заставляю себя вежливо кивнуть.

«Я думала, вы меня поймете. Когда вы сказали, что писали, мистер Джордан… я думала, что вам знакомо то, что знакомо и мне.» — всплывают в памяти слова Русланы Мейсон, пока я двигаюсь в людском потоке по широкой улице. Я не беру машину, чтобы не тратить время на пробки. На Манхеттене быстрее передвигаться пешком. Полчаса быстрым шагом, и я дома. Небольшая разминка для мышц и тридцать минут для всяких абсурдных мыслей не будут лишними.

Да, Руслана, конечно, мне знакомо то, что знакомо тебе. Да, черт побери. Я знаю, что такое бессонные ночи, когда горят пальцы и дымится клавиатура. Когда забываешь, какой сейчас день, час, время суток, не помнишь, когда в последний раз ел, пил, ходил в туалет. Это ужасное состояние сродни зависимости. Одержимости. Но когда все только начиналось, я верил, что это дар, особенность, которая отличает меня о других. Мне было чуть больше двадцати, когда у меня появилась первая оконченная книга. Я был счастлив и горд, и мне хотелось писать больше. Пробовать новые жанры. Что я и делал. Мне казалось, что ощущение свободы, которое испытываешь, заканчивая роман, и есть счастье и удовлетворение за проделанный труд, но нет. Пятнадцать лет спустя я придерживаюсь других понятий в отношении того, чем я одержим. Талант, дар, особенность — я больше в них не верю. Я ничем не отличаюсь от тех, кто просто смотрит кино и фантазирует о том, каким бы хотел увидеть свой финал.

Телефон в кармане начинает вибрировать в тот момент, когда я открываю входную дверь. Я беру трубку, не глядя на дисплей.

— Леша, мне нужно, чтобы ты забрал Кристину с танцев. Я не успеваю, — слышу в трубке торопливый голос Анны. Опираюсь спиной на дверь, захлопывая ее, и обвожу взглядом небольшой беспорядок в прихожей, который оставил утром.

— Я тоже рад тебя слышать, Аня, — произношу, взъерошивая волосы и чувствуя себя смертельно уставшим. — Сейчас семь вечера. Ты работаешь до пяти. По-моему, понедельник и пятница твои дни.

— То есть ты отказываешься? — повышая голос, спрашивает Анна. Я качаю головой, потирая переносицу.

— Нет. Просто спросил. Хорошо, я заберу.

— Захвати Марка по дороге. Я заеду за ними после девяти вечера.

— То есть мне везти детей к себе? — уточняю я на всякий случай.

— Да, а ты против?

— Конечно нет, но…

— До вечера, Леш.

— Эй… — в трубке раздаются короткие гулки. Иногда она бывает такой сукой. — Черт, — убираю телефон в карман пальто. Снова выхожу из дома, беру черный Бентли из гаража и еду за детьми.

Кристина уже стоит на ступеньках в коротком голубом пальтишке, белых колготочках и с рюкзачком за спиной. Темные кудряшки заплетены в две аккуратные косички, торчащие из-под шапочки. Заметив мой паркующийся Бентли, она по-детски непосредственно хмурится, явно ожидая увидеть не меня.

— Привет, малышка, — наклоняясь, я целую ее в холодный капризный носик и беру за руку. Крис даже не пытается скрыть своего недовольства. Чем мне нравятся дети — они совершенно не умеют лицемерить и притворяться. Марк постарше, и он не так поддается внушению, как его сестра. А в том, что Аня способна неосознанно настраивать против меня детей, я не сомневаюсь. Не так давно к ней из России приехала мама. И я уверен, что они частенько перемывают мне кости в присутствии Марка и Кристины.

— А где мама? — спрашивает дочь. Я пожимаю плечами и веду ее к машине.

— Хотел бы я знать, — выдыхаю я. — Давно ждешь?

— Нет, только вышла, — качает головой Кристина. Сажаю ее на заднее сиденье, пристегивая ремнем.

— Сейчас заберем Марка и поедем ко мне. Ты не против? — глядя в глаза дочери, спрашиваю я. Кристина снова хмурится, поджимая губы.

— И к тебе опять придет эта мерзкая тощая Стейси? — спрашивает она, заставляя меня удивленно вскинуть брови. Вот значит откуда ветер дует. В прошлый раз, когда Кристина и Марк оставалась у меня на выходные, Стейси действительно заходила, чтобы обсудить кое-какие рабочие дела. Но время уже было позднее, и дети находились в своих комнатах, и как я предполагал, спали. Мы со Стейс немного поболтали, выпили… и она задержалась буквально на пару часов. Мы вели себя крайне тихо. Я никак не думал, что у детей такой чуткий слух. В следующий раз нужно быть осторожнее. Зато я теперь знаю, почему последние две недели Анна разговаривала со мной в таком резком тоне. Черт, она же сама меня бросила. Мне, что теперь, сан монаха принять?

— Нет, котенок, сегодня мы будем только втроем. К тому же мама обещала приехать, — я натянуто улыбаюсь, целую дочь в лоб и, выпрямляясь, захлопываю дверцу. Завожу машину и двигаюсь к следующему пункту назначения.