Скандальная дуэль - [28]
– Поженитесь? – вскрикнула вдова. – Дженна, ты не можешь выйти за него сразу после помолвки с Рупертом. О чем ты думаешь? Что люди скажут? Ба! Ты прекрасно знаешь, что они скажут! Что ты должна была выйти за этого человека, как много лет назад его брат должен был жениться на той девушке.
– Саймон сделал мне предложение, мы собираемся пожениться, мама. И ты не сможешь этому помешать. – Дженна вытянула руку, и леди Холлингсуорт уставилась на изысканное кольцо с рубинами и бриллиантами на пальце дочери. Выражение ее лица тут же смягчилось, и Дженна отняла руку. – Ох, мама, – презрительно бросила она.
– Что ж, думаю, что мы сделали лучший выбор, – защебетала вдова, вертясь в кресле. – У него титул, и, должна сказать, более престижный, чем у Руперта. К тому же он герой войны. Я, конечно, обо всем позабочусь. Я отвезу тебя в Париж, чтобы пополнить приданое. Да! Мы сыграем свадьбу в Лондоне, поскольку его сиятельство предпочитает город побережью.
– Так он уже «его сиятельство»? А куда делся «негодяй», погубивший мою репутацию? Ну знаешь, мама…
– Этот брак избавит меня от беспокойства о реставрации Тисл-Холлоу… и от расходов, – лепетала вдова. – И конечно, я добавлю фамилию Радерфорд к Холлингсуорт. Двойные фамилии так модны сегодня, и Радерфорд гораздо внушительнее, чем Марнер! Как только я распакую вещи…
– Нет, мама, – перебила Дженна. – Ты распакуешь их в Тисл-Холлоу. Я уже велела отнести твои чемоданы в фаэтон. Как только вы с Эмили закончите завтрак, ты уедешь. Теперь это мой дом, и тут все будет по-моему. Ни Саймон, ни я не желаем пышной свадьбы. Мы хотим, чтобы это было скромное событие. Не хочу показаться грубой, но прошу тебя впредь не появляться здесь без приглашения. По твоему лицу я вижу, что ты хочешь возразить. На твоем месте я бы не стала. Мне не хотелось бы выставлять тебя отсюда, но если ты будешь стоять на своем, мне придется это сделать. – Прекрасно!
– И еще… если ты осмелишься добавить фамилию Радерфорд к чему-нибудь, я подам против тебя судебный иск.
– Неблагодарная девочка, – завопила вдова, заливаясь крокодиловыми слезами. – Я едва не умерла, рожая тебя… два дня я мучилась родами, и вот моя награда! Как ты можешь быть такой жестокой с матерью? Если бы твой бедный отец был жив…
Это затронуло больную струну.
– Если бы отец был жив, – повысила голос Дженна, – мне бы не пришлось…
– Чего бы тебе не пришлось? – злобно огрызнулась мать.
– Не имеет значения. Пожалуйста, допивай чай и уезжай, пока я не наговорила такого, о чем мы обе пожалеем. И на будущее, пожалуйста, запомни: если я захочу тебя увидеть, то пришлю тебе приглашение. – Дженна выплыла из гостиной и, не оборачиваясь, добавила: – До свидания, мама.
Глава 9
Модистка приехала следующим утром, и Дженна провела с ней большую часть дня. Ее звали Олив Рейнольдс, и Саймон дал ей карт-бланш на новый полный гардероб Дженны, включая свадебное платье.
Мисс Рейнольдс прибыла с двумя помощницами и рулонами щелка, кашемира, муара и батиста. Привезла она и образцы тюля, валансьенских, брюссельских, малинских кружев и пачку картинок с фасонами. На них было представлено все – от шляп до бальных платьев. Саймон ничего не упустил, он даже заказал несколько новых нарядов для Молли, соответствующих ее новому статусу.
Модистка, невзрачная женщина лет пятидесяти с острыми чертами лица и таким же язычком, дала понять, что на дом к заказчицам не ездит, но для графа Кевернвуда сделает исключение. Дженна сразу сообразила, что женщина пытается выяснить, почему новая клиентка не приехала к ней в салон, как остальные.
Но поскольку Саймон не объяснил, Дженна тоже не собиралась этого делать. Модистка обладала безупречным вкусом и почти столь же умелыми руками, как мадам Флобер. Дженна была более чем довольна.
Теперь, когда мать привезла ее чемодан, никаких проблем с гардеробом у Дженны не было. Но Саймон дал четкие инструкции сшить многочисленные платья: утренние, дневные, для приемов, балов, амазонки, жакеты-спенсер и накидки разных цветов, а также дамское белье и верхнюю одежду, включая две мантильи, одну меховую на холодную погоду, а другую из прекрасной мериносовой шерсти, отделанную шиншиллой. Он также поговорил с сапожником, который позаботится об обуви.
Конечно, Саймону заниматься этим крайне неприлично, и Дженна не могла удержаться от смеха, представив, что заявила бы по этому поводу ее матушка. Нет сомнений, она будет просто шокирована. Но Дженна знала ум Саймона и, главное, его сердце. Он словно пытался стереть все следы ее жизни до него. И она обожала его за это, особенно потому, что против его принципов заниматься претенциозной мишурой аристократии. С его стороны это не было лицемерием, это была любовь, и ее сердце таяло. Как однажды метко выразилась леди Эвелин, Саймон Радерфорд действительно революционер. Общество сделало его таким, или он таким родился? Дженна не знала, но это не имело значения. Никогда в жизни не была она так счастлива, если бы не один вопрос, мучивший ее совесть, грозящий ее счастью, темным облаком застилавший радужный горизонт… если бы не тяготившая душу тайна, в которой ей так отчаянно нужно признаться.
Лондонский свет всегда отворачивался от тех, кого постигла неудача.Никому из прежних воздыхателей красавицы Ларк, леди Эддингтон, и в голову не пришло выкупить ее из тюрьмы, куда девушка попала по досадному недоразумению.На помощь Ларк пришел лишь граф Грейшир, очень опасный человек некогда знаменитый капер, чье имя наводило ужас на врагов Англии.Но зачем Ларк понадобилась графу?Поначалу он собирался использовать ее как пешку в рискованной политической игре. Однако очень скоро хитроумные планы Грейшира рухнули, ведь в сердце ею пробудилась любовь к очаровательной и нежной Ларк, любовь страстная и неодолимая…
Лекарь Яков Ван Геделе прибывает в Москву, только что пережившую избрание новой императрицы. Потеряв своего покровителя, шпиона, отравленного ядом, Яков бежит в Москву от дурной репутации – в Кенигсберге и Польше молва обвиняла в смерти патрона именно его. В Москве, где никто его не знает, Яков мечтает устроиться личным хирургом к какому-нибудь в меру болезненному придворному интригану. Во время своей московской медицинской практики Яков наблюдает изнанку парадной столичной жизни и в необычном ракурсе видит светских львов и львиц.
Он хотел обвенчаться с ней и представить ее в Шервуде как свою супругу – она вернула ему слово и пожелала стать вольным стрелком. Он позволил, и она увидела его в прежде незнакомом ей облике строгого и взыскательного командира, справедливого, но жесткого правителя. Она осознала, что в жизни лесной державы нет места бесшабашным вольностям, о которых из уст в уста передаются легенды. Ряд событий наводит его на мысли о предателе в Шервуде, но эти мысли он пока хранит при себе, понимая, на кого падет подозрение.
Увы, прекрасные принцы приходят на помощь только в сказках. И Эльза поняла это довольно быстро. Приходится все делать самой — спасать королевство, свою семью, жизнь, и согласиться выйти замуж за тирана, убившего ее отца, и захватившего дом. Однако она не так глупа, чтобы сразу опустить руки. И самоуверенный жених поймет, что принцессы могут не только вышивать крестиком. А особенно разозленные принцессы.
СССР, конец 70-х. Вчерашний студент Олег Хайдаров из абсолютно мирной и беспечной Москвы попадает в пылающую войной Анголу, которая только что рассталась с колониальным прошлым и уже погрузилась в кровавую, затянувшуюся на два десятилетия гражданскую бойню. Война перемалывает личные отношения, юношеский романтизм, детские представления о добре и зле. Здесь прочитанные книги становятся бесполезной макулатурой, дикие звери в африканской саванне обретают узнаваемые человеческие черты, свобода превращается в призрак долгого и тернистого пути в бесконечность, Родина кончается на лжи и предательстве близких и начинается вновь, когда возникают надежда, вера и любовь…
Покинув стены Смольного института, юная Алина Осоргина (née Головина) стала фрейлиной императрицы, любовницей императора и вошла в высший петербургский свет — а значит, стала заинтересованной свидетельницей драмы, развернувшейся зимой 1836-го и приведшей к дуэли на Черной речке 27 января 1837 года. На обложке: Алексей Тыранов, «Портрет неизвестной в лиловой шали», 1830-е годы. Холст, масло. Государственный Русский музей, СПб.
Это викторианский роман о любви, ошибках и заблуждениях, подлостях и истинном благородстве…
Рипли Тодд — помощник шерифа на небольшом островке Три Сестры — вполне довольна спокойной, размеренной жизнью и не хочет признавать своего магического дара, делающего ее одной из трех ведьм, которые должны развеять тьму трехсотлетнего проклятия. Она категорически отказывается от своего дара, но только до тех пор, пока на остров не приезжает обаятельный профессор Макалистер Бук. Рипли чувствует приближение Зла, которое может погубить всех, кого она любит, и самое страшное — она сама может стать его орудием.
Знаменитый автогонщик и яхтсмен Кэмерон Куин путешествовал по всему миру, тратил деньги на женщин и шампанское и не знал ни в чем удержу. Но жизнь Кэма резко меняется в тот миг, когда он поклялся умирающему отцу позаботиться о мальчике, судьба которого была так похожа на его собственную. После многих лет беспутной, независимой жизни ему и его братьям надо заново учиться жить вместе – а это совсем не просто. К тому же в их жизни появляется красавица Анна – умная, очаровательная женщина, любящая и страстная.
Лаки Сантанджело, великолепная и энергичная, успешно ведет дела на киностудии «Пантер». Но вдруг мир вокруг нее начинает рушиться. Случайность? Нет! Зловещая тень клана Бонатти нависает над ней. И Лаки принимает вызов.
Себастьян Баллистер, маркиз Дейн, прослывший самым известным повесой Англии, умел развлекаться и обольщать хорошеньких женщин, не пропуская ни одной.Джессика Трент привыкла идти к цели кратчайшим путем. И ради спасения любимого брата она готова на все – даже рискованно флиртовать и кокетничать с «позором рода Баллистеров».Однако чем чаще Джессика встречается с Себастьяном, тем больше попадает под власть его неотразимого обаяния. Похоже, остановиться вовремя будет очень, очень нелегко…