Скандал у озера - [55]
Жасент вернулась почти мгновенно; лицо ее было таким бледным, что Фердинанд забеспокоился:
– Эге, да что с тобой, милая? Ты будешь завтракать в пальто?
– Конечно нет! Я забыла свою сумку, о нее кто-то мог бы споткнуться.
Она сбросила с себя плащ, сложила его на спинке стула. В нее закрался смутный, леденящий душу страх. «Никто не должен прочитать Эммин дневник, – твердила она себе. – Но папа может сию же минуту вернуться и потребовать у меня сумку сестры, как требовал вчера. Я не отважилась показать черновик письма ни Сидони, ни Лорику. Что они обо всем этом подумают?»
С невозмутимым выражением лица она отрезала кусок хлеба и намазала его тонким слоем масла из соображений экономии. В старинной чугунной печи пыхтел огонь. Жасент представила, как она бросает в пламя дневник Эммы, как забывает о его содержании и возвращается к привычному ритму жизни: одинокое существование, наполненное мудростью и трудолюбием.
– Эге, малышка, мы все сейчас печалимся! – сетовал дедушка. – И все же твоей маме, кажется, немного лучше. Прислушайся к шагам на лестнице.
Альберта и Сидони спустились на кухню: обе одного роста, обе одетые в черное.
– Тебе стало нехорошо, бедный мой папа! Сидони мне рассказала, – произнесла Альберта мрачным голосом. – Я прошу у тебя прощения за то, что привлекла к себе слишком много внимания. Но отныне я сумею держать себя в руках.
– Наверняка тебе помогло лекарство доктора Ланжелье, дочка, – осмелился предположить Фердинанд. – Ты голодна?
– Немного. Увы! Организм заявляет о своих желаниях.
С этими словами Альберта подвинула стул к столу, ближе к отцу. Сидони сделала так же.
– В память об Эмме мы должны держаться друг друга, – уверенно сказала она, на этот раз прямо взглянув в глаза старшей сестры.
Жасент поспешно поднялась, чтобы приготовить чай и кофе. В полной растерянности она размышляла о том, как лучше себя повести.
«Я не должна держать зла ни на маму, ни на Сидони, ни даже на папу. В сложившихся обстоятельствах мое место – здесь, рядом с ними. К тому же я должна присмотреть за дедушкой. Но я нужна и в больнице. Если я уеду сегодня вечером, завтра я смогу уже быть в Сен-Жероме. Нет, дорогу туда затопило. У Пьера в Сен-Методе был баркас… А что, если меня подвезет он?»
Эта мысль заставила ее вздрогнуть – перед ее глазами вновь мелькнули написанные карандашом строчки дневника, в которых шла речь о том, что Пьер все еще ее любит и что у нее есть шанс вновь его завоевать.
– А почему бы и нет? – громко сказала она, стоя перед печкой с горшком из эмалированного железа в руке.
– Жасент? – в недоумении окликнула ее Сидони. – О чем ты задумалась?
– О нас троих, о нашей семье, – соврала она. – Зачем терзать себя и в чем-то обвинять? Ты права, Сидо, мы должны держаться друг друга, несмотря ни на что.
По щекам Альберты текли слезы, тяжелыми каплями падая на жилет. Подборок едва заметно дрожал. К ней вернулась память, а вместе с ней и тяжелый груз, груз их безутешного горя. Во имя благопристойности и преданности своему мужу, во имя четверых детей, которых она произвела на свет, она похоронит в себе всю боль своей ноющей раны, открытой раны, которая никогда не зарубцуется. Пройдут дни, и все снова увидят ее за замешиванием теста для хлеба, стиркой простынь, стрижкой овец и пряжей шерсти, не подозревая о том, что это всего лишь дает ей возможность выжить.
– Я была неправа, обвиняя тебя, моя Жасент, – произнесла мать с мольбой в голосе. – Эмма была хорошенькой легкой бабочкой, которую удержать было невозможно. Ты не могла зорко присматривать за ней и одновременно выполнять свою работу в больнице. Иди ко мне, моя хорошая, поцелуй маму! Горе делает человека несправедливым.
– Мама, моя дорогая мамочка, – заплакала Жасент, бросаясь к Альберте. – И все же я так на себя злюсь! К тому же со времени моего приезда в Сен-Прим я так и не смогла с тобой поговорить. Все вместе: Сидони, Лорик и я – мы смогли бы тебя утешить! Если понадобится, я буду жить на ферме, предложу мэру открыть в деревне должность медсестры. Доктор Клод уже стар, здесь я тоже смогу принести пользу, мама.
Жасент села ей на колени, чтобы крепче ее обнять; лицом она уткнулась маме в плечо. Зеленые глаза Сидони были влажными от нахлынувших на нее эмоций: она нашла эту сцену изумительно красивой, достойной библейской картины. Будучи в душе тонкой натурой, чувствительной к эстетике жестов и поведения, Сидони выражала свой природный талант посредством тканей, которые она без конца кроила, обметывала, сшивала и перешивала.
Альберта поправила золотистую прядь на лбу старшей дочери, затем прошептала:
– Мы срежем лилии вместе, все втроем, и пойдем на кладбище. Мне не терпится помолиться над могилой Эммы, нашей малышки Эммы.
Фердинанд Лавиолетт, зачесав свои редкие волосы назад и надев черный костюм с белой рубашкой, только что вошел к своим соседям, Рене и Франку Дрюжонам. В знак приветствия он приподнял свою коричневую фетровую шляпу, на губах у него играла застенчивая улыбка.
– Добрый день, мои дорогие друзья, – сказал он. – Решил нанести вам небольшой визит. Это немного отвлечет меня. Вы ведь были на кладбище, так? Но я не помню, поздоровался ли я там с вами.
Франция, 1897 год. Юная Клер Руа — непокорная красавица с гордым нравом. Такая же свободолюбивая, как и ее верный и необычный питомец — волчонок, которого девушка спасла от голодной смерти и забрала домой. Но теперь перспектива нищеты и голода нависла над семьей самой Клер. Дело ее отца, мэтра Колена Руа, переживает не лучшие времена. Чтобы выплатить долги, Колен вынужден выдать дочь за сына богатого землевладельца, Фредерика Жиро. Клер знает, что он жесток и беспринципен, и ничего, кроме неприязни, к нему не испытывает.
Гийом, Катрин и их дочь Элизабет мечтали начать новую жизнь. Оставив родную Францию, они отправились в Нью-Йорк. Но мечты о свободе превратились в кошмар. Малышка Элизабет осталась одна в самом сердце огромного американского города, который отнял у нее родных. Волей случая девочка попадает в богатую семью Вулворт. Там она растет как настоящая принцесса, ей дают новое имя - Лисбет и отнимают память о настоящих родителях. Однако на шестнадцатый день рождения Лисбет узнает ужасную правду о своем удочерении. Неумолимая судьба вновь лишает ее крова.
1899 г. Элизабет Дюкен вместе с женихом Ричардом отправляется в Нью-Йорк. Девушка пытается забыть о том, что сотворил с ней собственный дед, властный Гуго Ларош. Элизабет хочет вернуться к чете Вулвортов — своим приемным родителям и единственным людям, которые любили девушку, как родную дочь. Но во время путешествия через Атлантику страшный шторм забирает жизнь Ричарда. Вновь оставшись одна, убитая горем Элизабет ищет покоя и защиты в доме приемных родителей. Сердце девушки рвется от терзаний. Ведь, пытаясь сбросить путы прошлого, она оборвала связь с Жюстеном, беззаветно дарившим ей свою любовь.
Волнующая, потрясающая воображение судьба девушки-сироты. Холодным январским днем сестра Мария Магдалина находит на пороге монастырской школы малышку, завернутую в меха. В записке указано имя — Мари-Эрмин. Почему родители оставили ее у двери приюта как ненужную ношу?Со временем Эрмин, наделенная прекрасным голосом, станет той, кого будут называть соловьем. Она полюбит Тошана, и когда до помолвки останется совсем немного, девушка получит страшное известие о смерти любимого. Внезапно в жизни Эрмин появляется… ее мать Лора.
Эта девушка пела в церковном хоре — и ангелы завидовали ее нежному голоску! Даже когда сердце Мари-Эрмин без остатка заполнила любовь к Тошану, а на руках появился милый младенец, она не оставила мечты о сцене… А поезд уже мчит ее в Квебек: одно прослушивание — и ее судьба решена!
Волшебное пение Снежного cоловья вызвало бурю аплодисментов. Хрустальный голос Эрмин Дельбо, казалось, проникал в самое сердце, и его хотелось слушать бесконечно… Для Эрмин это был особенный концерт – ведь на нем собрались все родные и близкие ей люди. Все, кроме Тошана… Уезжая, он обещал, что разлука будет недолгой, но из поездки во Францию вернулся с незнакомой красавицей. Кто она и что их связывает? Сердце Эрмин терзают муки ревности. Сумеют ли они понять друг друга и сделать шаг навстречу? Ведь только вместе, простив все обиды, они смогут спасти свою семью…
В гостинице сначала происходит убийство, затем — похищение вдовы убитого. Все переплетается и запутывается. Даже те, кто изначально совершил преступление, теперь не могут понять, кто же на самом деле «дергает за ниточки» и понуждает всех сцепиться в схватке за обладание алмазным гарнитуром.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой всю свою сознательную жизнь занимался опасной работой. И уживаются в нем два человека — мирный Леха Синицын и не совсем мирный Чума. У него прекрасная семья и замечательные друзья, готовые ради него погрузиться в самые рискованные авантюры, которые не заставят себя ждать. Читатель, уставший от обыденности и тусклой повседневности, имеет отличную возможность оказаться внутри самого настоящего героического и безумного действа, с массой событий, героев, экзотических декораций тропического острова в Индийском океане и не менее рискованных похождений героя в родных пенатах.
Книга «Оправданные» включает три фантастические философские повести; «Рожденные от Бога», «… и неся крест свой», «Купленные дорогою ценою». В первой повести в фантастической форме описывается проект Бога относительно Вселенной, человечества, смены рас, шестой расе. Главные герои проходят через испытание смертью и испытание жизнью и заканчиваются поиском Гипербореи.В двух следующих повестях выдвигаются гипотезы, связанные с причиной аварий, подобных Чернобыльской, природой тунгусского метеорита и назначением Соловецких лабиринтов.
Синопсис сценария. Психологический и политический триллер. Захватывающее повествование о слиянии банковских кругов, криминала, политиков и борьбе главных героев с ними.
Встреча писателя с режиссером могла сулить появление интересного творческого тандема, но получила неожиданное развитие. Настолько неожиданное, что перевернуло мировоззрение писателя.