Скандал у озера - [164]

– Очаровательная куколка! – расхохоталась целительница.

– Мы с Жактансом так рады, что у нас наконец родилась девочка, – восторгалась Артемиз. – Матильда не ошиблась. Мы назовем ее Мари, чтобы почтить Деву Марию, к которой я так усердно обращала свои молитвы.

– Она могла ошибиться с вероятностью один к двум, – лукаво бросила Альберта, поднимая голову от вязания.

Жасент немного наклонилась и увидела словно вылепленный профиль новорожденной, розоватый цвет ее кожи, светлый пушок на голове.

– А я-то думала, что помогу вам с родами! – заметила она. – Вам не понадобилась ничья помощь, только Жактанса. Я поздравляю вас обоих.

– Да что уж там, мой супруг знает в этом толк. В деревне никто так умело не помогает кобылам жеребиться; потому-то у меня уже есть три славных мальчика…

Столь смелое сравнение рассмешило Матильду. С веселыми искорками в глазах, она, казалось, ждала, что Жасент к ней присоединится, но та все еще любовалась спящей малышкой.

– Я спущусь приготовить отвар, – сказала тогда Матильда. – Я принесла растения, которые ускоряют появление молока. Пойдем, детка, поможешь мне! Еще нужно приготовить чай.

Это было прямым приглашением уединиться вдвоем. Как только они оказались на кухне, целительница не стала тратить времени зря:

– Ты дуешься, барышня. У тебя какие-то неприятности?

– Не совсем, но я злюсь на тебя. Шесть дней назад ты исчезла, не предупредив меня об этом, а теперь возвращаешься как ни в чем не бывало. И если бы только это! Еще до твоего ухода ты как будто отдалилась от меня. У меня часто возникало ощущение, будто мои визиты тебе докучают.

– Все-таки я имею право уходить куда хочу и когда хочу, – несколько напряженно ответила Матильда.

– Я думала, мы с тобой подруги, – упрекнула ее Жасент, прикидывая, как закипятить воду, ведь печь не топилась.

– Артемиз держит спиртовку здесь, в шкафу. Позволь мне, я знаю этот дом. Конечно, мы подруги! Если это тебя утешит, я скажу тебе, что уехала ради того, чтобы оказать тебе услугу. Я тоже села на пароход в Перибонку и навестила семейный пансион. Ты сказала мне, что эта женщина, хозяйка, – метиска. Я решила кое-что проверить.

Жасент почувствовала себя нелепо. Она повела себя несправедливо и чересчур холодно по отношению к Матильде.

– Прости, я ощутила себя брошенной, мне не хватало тебя и Пьера. Что ты хотела проверить?

– Я вопрошала свои карты несколько раз, и меня жутко раздражало то, что я не могу получить никаких ответов на вопросы о малышке. Однако мне хотелось сообщить тебе хорошую новость. Я подумала, что, если я отправлюсь в Перибонку, туда, где Эмма пряталась на протяжении трех зимних месяцев, мои поводыри помогут мне более охотно. Я сняла комнату в гостинице. По вечерам я раскладывала таро, молилась, надеясь получить внятное послание. Все тщетно. Метиска рассказала мне ту же историю, что и вам с сестрой. Она не лжет.

– Ты разочарована? Ты проделала все это зря.

Матильда измельчила в кастрюле засушенные листья малинника и бенедиктовой травы, затем добавила туда семена фенхеля. Склонившись над своим снадобьем, она пробормотала:

– Не зря, бедная моя голубушка. Там я узнала правду. Не изводи себя больше – ребенка, которого ты ищешь, нет больше на этом свете.

Жасент, невероятно взволнованная, вынуждена была присесть. Она отказывалась в это верить.

– Нет, Матильда, этого не может быть. Совсем недавно ты утверждала, что она жива: возможно, ей приходится нелегко, но она жива. Мама так расстроится!

– Она могла умереть в последние дни. Никто из вас не видел этого ребенка, не слышал его смеха. Вы теряете всего лишь мечту, образ. Вам следует носить траур по Эмме и ее дочери. Когда ты выйдешь за своего Пьера, то совсем скоро станешь матерью, Альберта тоже, я думаю…

– Что? – перебила ее Жасент. – Мама, в ее-то возрасте?

– Ну да! Артемиз на четыре года младше твоей матери, и она только что родила без осложнений. Природа еще не лишила красавицу Альберту дара иметь детей.

Жасент, совершенно потрясенная, поняла наконец, как помирились ее родители. «В постели», – как говаривали деревенские кумушки. Но при мысли о смерти Анатали Жасент охватывало тягостное чувство неудачи. Рыдания, подступившие к самому горлу, стали душить ее.

Матильда погладила ее по волосам, ласково шепча:

– Может быть, так даже лучше, поверь мне.

Сент-Эдвиж, тот же день

После нескольких безуспешных поворотов ключа зажигания Журден Прово наконец завел свою машину. Он с извиняющейся улыбкой взялся за руль.

– Мне жаль, я заставил вас ждать, – сказал он Сидони.

– Ничего страшного, – тихо ответила она. – Нам некуда торопиться. Я не стану изъявлять неудовольствие. Ваша мама была так довольна!

– Все благодаря вашему таланту, мадемуазель. Вы пошили безупречную одежду, учли все мамины пожелания.

Сидони ответила не сразу. Они проезжали вдоль реки Витачуаниш, быстрые воды которой блестели на солнце. Невдалеке виднелась ослепительно-белая деревенская церквушка. На фоне голубого неба выделялась стрелка колокольни.

– Сегодня погожий день, – наконец произнесла она. – Вашей матери, должно быть, нравится здесь жить.

– Это место нравится ей больше, чем Труа-Ривьер. Дом, в котором мы там жили, достался нам в наследство от родственников по линии отца, но он был расположен рядом с металлургическими заводами Сен-Мориса, а это шумное и загрязненное место. Когда меня назначили полицейским в Робервале, я искал относительно спокойное место. Недавно мне удалось продать нашу недвижимость по хорошей цене. Это большая удача, потому что днем, а бывает, и по вечерам мне нужно платить сиделке, ухаживающей за матерью.