Скандал у озера - [152]
– Началось! Проход хорошо открыт, – заявил Гослен. – Ребенок крупный, но она сможет родить его здесь.
Это было несколько часов назад.
Валлас прошел по коридору, не обращая внимания ни на позолоченные рамы картин, ни на латунные и медные настенные светильники. Крики и стоны не прекращались. Наконец он дошел до двери, за которой тянулся этот страшный спектакль, когда из комнаты вышла его мать – ее побагровевшее лицо было искажено и не предвещало ничего хорошего.
– Боже мой, как страдали ее тело и ее душа! И все еще не закончено, Валлас! Ивану удалось достать ребенка, но мальчик родился мертвым. Пуповина трижды обвила шею.
– А как Фелиция? Она вне опасности?
– Теоретически – да. Только представь себе ее горе! Она обожала Теодора, вопреки всему! Воспитание второго его ребенка могло бы помочь ей это пережить. Но Господь не захотел этого.
Потрясенный Валлас тихо произнес:
– Господь или дьявол, мама! Прости, я уже не понимаю, что говорю.
С этими словами он пожал плечами и убежал.
Глава 16
Иголка в стоге сена
Две одетые в черное красивые молодые женщины стояли на палубе парохода «Перро» среди двадцати других пассажиров. Девушки поднялись на борт за полчаса до отправления, обе выглядели серьезно и ни на секунду не отходили друг от друга. Какой-то матрос, очарованный их красотой, сообщил им, сколько будет длиться переправа.
– Если поднимется ветер, мадемуазели, вы сможете зайти внутрь. Там есть бар и лавочки для сидения, – добавил он.
В ответ он получил лишь тихое «спасибо».
Покидая порт, судно лавировало, и из дымохода тянулась струйка черноватого дыма. Преемник старого парома «Норд», этот крупный пароход был назван в честь министра Колонизации Квебека Жозефа-Эдуарда Перро. Он был спущен на воду в августе 1920 года, в Робервале, с большой помпой, под бурные аплодисменты явившейся поглазеть на торжество толпы. Однако освятил судно кюре из Перибонки.
В пасмурном утреннем небе, развернув свои белоснежные крылья, то крича, то затихая, проносились чайки.
– Боже милостивый, мы отъехали! – восторженно воскликнула Сидони.
Она перегнулась через поручень палубы, чтобы следить за скольжением воды вдоль корпуса судна. Жасент любовалась внушительной архитектурой своей бывшей больницы и окрестных зданий – всем этим знакомым пейзажем, который постепенно уходил вдаль.
– У меня такое чувство, будто я ушла из больницы сотни лет назад, – призналась Жасент сестре. – Я не могу поверить, что целый год жила там, на улице Марку. Так много всего случилось за столь короткое время!
Сидони посмотрела на сестру с укором. Этим туманным утром ей хотелось обратить свои мысли к будущему. Ее пьянила сама перспектива простого путешествия в Перибонку и обратно: этот край представлялся ей далекой неизведанной землей.
– Я пытаюсь об этом забыть, Жасент, – сказала она. – Прошу тебя, давай поговорим о наших планах, в частности, об Анатали. Вчера вечером я так переживала по поводу нашего путешествия, что не могла заснуть. Есть один вариант, о котором никто не подумал – ни мама, ни ты, ни я. Кто-то мог ее удочерить. Ребенок мог бы заинтересовать какую-то бездетную пару. В таком случае найти ее будет сложно или даже невозможно.
– Будем надеяться. Нет смысла строить какие-либо предположения, пока мы не узнали больше. Я представляла себе худшее.
– Замолчи, она жива, – отрезала Сидони.
Вскоре «Перро» уже плыл вдоль берега острова Кулёвр. Жасент указала на него Сидони и рассказала ей, как они с Пьером спасались здесь десять дней назад и что последовало вслед за этим. Естественно, все интимные подробности она опустила, но ее слов было и так достаточно, для того чтобы смутить сестру.
– Боже милостивый, это кажется мне немыслимым, – тихо ответила Сидони. – Ночью, на природе… Я так наивна!
– Почему?
– Супружеский долг я всегда представляла так: в постели, за плотно закрытой дверью и с выключенным светом.
Внезапный шквал ветра заставил Сидони замолчать, сдувая с ее головы черный платок.
– Господи, какая тоскливая фраза – супружеский долг! – вздохнула Жасент. – Что касается меня, то я еще не замужем, и это не имеет ничего общего с долгом, поверь мне.
– Ни слова больше! – испуганно ответила сестра, отворачиваясь от Жасент. – Нас могут услышать!
Рядом с сестрами устроилась какая-то женщина с мальчиком приблизительно десяти лет, у каждого из них на плече было что-то наподобие серого холщового свертка. Оба они молча всматривались вдаль. Немного поодаль стояли в кругу мужчины в картузах. Некоторые с озабоченным видом курили, сидя на прочно закрепленных ящиках. Временами они бросали на девушек в трауре любопытные взгляды.
С шести утра Альберта занималась туалетом своих дочерей. Им велено было надеть темно-зеленые шелковые блузы и серые трикотажные костюмы. Волосы были принудительно убраны с их лиц и заплетены в косы, закрепленные на затылках.
Воспоминания о материнских наставлениях заставили Жасент улыбнуться. Она взяла сестру за руку и вполголоса произнесла:
– Если бы Эмма нас увидела, она бы наверняка над нами посмеялась. Или же подумала бы, что мы отправляемся в монастырь.
Франция, 1897 год. Юная Клер Руа — непокорная красавица с гордым нравом. Такая же свободолюбивая, как и ее верный и необычный питомец — волчонок, которого девушка спасла от голодной смерти и забрала домой. Но теперь перспектива нищеты и голода нависла над семьей самой Клер. Дело ее отца, мэтра Колена Руа, переживает не лучшие времена. Чтобы выплатить долги, Колен вынужден выдать дочь за сына богатого землевладельца, Фредерика Жиро. Клер знает, что он жесток и беспринципен, и ничего, кроме неприязни, к нему не испытывает.
Гийом, Катрин и их дочь Элизабет мечтали начать новую жизнь. Оставив родную Францию, они отправились в Нью-Йорк. Но мечты о свободе превратились в кошмар. Малышка Элизабет осталась одна в самом сердце огромного американского города, который отнял у нее родных. Волей случая девочка попадает в богатую семью Вулворт. Там она растет как настоящая принцесса, ей дают новое имя - Лисбет и отнимают память о настоящих родителях. Однако на шестнадцатый день рождения Лисбет узнает ужасную правду о своем удочерении. Неумолимая судьба вновь лишает ее крова.
1899 г. Элизабет Дюкен вместе с женихом Ричардом отправляется в Нью-Йорк. Девушка пытается забыть о том, что сотворил с ней собственный дед, властный Гуго Ларош. Элизабет хочет вернуться к чете Вулвортов — своим приемным родителям и единственным людям, которые любили девушку, как родную дочь. Но во время путешествия через Атлантику страшный шторм забирает жизнь Ричарда. Вновь оставшись одна, убитая горем Элизабет ищет покоя и защиты в доме приемных родителей. Сердце девушки рвется от терзаний. Ведь, пытаясь сбросить путы прошлого, она оборвала связь с Жюстеном, беззаветно дарившим ей свою любовь.
Волнующая, потрясающая воображение судьба девушки-сироты. Холодным январским днем сестра Мария Магдалина находит на пороге монастырской школы малышку, завернутую в меха. В записке указано имя — Мари-Эрмин. Почему родители оставили ее у двери приюта как ненужную ношу?Со временем Эрмин, наделенная прекрасным голосом, станет той, кого будут называть соловьем. Она полюбит Тошана, и когда до помолвки останется совсем немного, девушка получит страшное известие о смерти любимого. Внезапно в жизни Эрмин появляется… ее мать Лора.
Эта девушка пела в церковном хоре — и ангелы завидовали ее нежному голоску! Даже когда сердце Мари-Эрмин без остатка заполнила любовь к Тошану, а на руках появился милый младенец, она не оставила мечты о сцене… А поезд уже мчит ее в Квебек: одно прослушивание — и ее судьба решена!
Волшебное пение Снежного cоловья вызвало бурю аплодисментов. Хрустальный голос Эрмин Дельбо, казалось, проникал в самое сердце, и его хотелось слушать бесконечно… Для Эрмин это был особенный концерт – ведь на нем собрались все родные и близкие ей люди. Все, кроме Тошана… Уезжая, он обещал, что разлука будет недолгой, но из поездки во Францию вернулся с незнакомой красавицей. Кто она и что их связывает? Сердце Эрмин терзают муки ревности. Сумеют ли они понять друг друга и сделать шаг навстречу? Ведь только вместе, простив все обиды, они смогут спасти свою семью…
Книга иркутского писателя Дмитрия Сергеева состоит из повестей «За стенами острога», «Особняк на Почтамтской», «Собачье поле». В ней рассказывается о жизни старинного сибирского города Иркутска, начиная с петровских времен и до наших дней.
Книга «Оправданные» включает три фантастические философские повести; «Рожденные от Бога», «… и неся крест свой», «Купленные дорогою ценою». В первой повести в фантастической форме описывается проект Бога относительно Вселенной, человечества, смены рас, шестой расе. Главные герои проходят через испытание смертью и испытание жизнью и заканчиваются поиском Гипербореи.В двух следующих повестях выдвигаются гипотезы, связанные с причиной аварий, подобных Чернобыльской, природой тунгусского метеорита и назначением Соловецких лабиринтов.
Шуточное посещение славянской «Ванги» оборачивается для восемнадцатилетней Матильды полным кошмаром, когда колоритная псевдорусская ведунья открывает ей глаза на множество рыжих девиц у её мужа, солидного бизнесмена. Стремясь вывести супруга на чистую воду, Матильда обнаруживает в его рабочем кабинете загадочные конверты с фотографиями девушек и визитку с вензелем НВ. Погружаясь всё глубже в расследование, Матильда отправляет знакомого в таинственный особняк на встречу к НВ. Когда опасность угрожает уже ей самой, Матильда должна во что бы то ни стало раздобыть видеозапись той злополучной встречи.
Синопсис сценария. Психологический и политический триллер. Захватывающее повествование о слиянии банковских кругов, криминала, политиков и борьбе главных героев с ними.
Встреча писателя с режиссером могла сулить появление интересного творческого тандема, но получила неожиданное развитие. Настолько неожиданное, что перевернуло мировоззрение писателя.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.