Сияющий клинок - [24]

«Беги поскорей, но будь осторожна», – предупредила мать. И Галена поскорей помчалась за водой, но об осторожности позабыла и на обратном пути к шатру, поскользнувшись, вместе с тяжелым полным кувшином рухнула наземь. Сосуд разлетелся на целый миллион осколков. Прохожий ремесленник предложил помочь собрать их, но Галена лишь отмахнулась. В слезах прибежав домой, она сжалась в комок у копыт дедушки.

– Я разбила его, – проскулила она, крепко обхватив его ногу. – Мать меня предостерегала, а он разбился! Теперь я проклята навеки. Предки меня ни за что не простят.

Дедушка Отуе потрепал ее по голове, пригладил растрепанные косы, а остальные – брат и другая родня – захихикали над ее горем, толстухой криворукой дразнить принялись.

– Вот тебе и урок: всегда думай о времени, – твердо, но не без добродушия сказал ей Отуе. – Что принесла тебе спешка? Одни только сожаления.

– Я только хотела поскорее вернуться и послушать твои рассказы!

– Что ж, теперь нам никаких рассказов не видать. Кто-то должен воды принести, а кто-то – о разбитом кувшине матери рассказать.

С тех пор Галена никогда ничего не делала в спешке, кое-как – неизменно работала методически, вдумчиво, тщательно. Если прочие ученики Круга Кенария брались за уроки не раньше утра того дня, к которому наставник велел их приготовить, Галена начинала готовиться загодя, задания выполняла по два, а то и по три раза, затем делала записи, а после заучивала записанное на память. Потому и попала в ученицы к мастеру Тал’даре в столь юном возрасте. Одним словом, своим вниманием и аккуратностью Галена немало гордилась, никогда не забывая помянуть добрым словом науку матери и дорогого дедушки Отуе.

Но вот сейчас она стояла посреди опустевшей поляны, а постель из лапника, устроенная для Тариндреллы, была примята, однако пуста. Пуста… Куда же она подевалась?

Разумеется, Галена немедля бросилась обыскивать все самые очевидные уголки Дозорного холма, но дриады нигде не нашла. Конечно, об ее исчезновении еще никто не знал, но это – ненадолго, и, стало быть, вскоре Галене придется сознаться в собственном упущении мастеру Тал’даре, а тот наверняка придет в ярость, прогонит ее из учениц и отошлет назад, в Громовой Утес, до конца жизни жарить пахучие бифштексы из мяса долгонога в таверне матери!

Пару раз шумно вздохнув, Галена стиснула кулаки, отвернулась от таверны и снова направилась к лунному колодцу. Та же дотошность, педантичность характера, что довела ее до нынешнего положения, приведет ее и к дриаде. Она поклялась мастеру Тал’даре приглядывать за Тариндреллой и защищать ее, и именно этим сейчас собиралась заняться.

Вокруг едва рассвело; бодрствовала только новая смена стражи, едва заступившая в караул. С тем, что они упустили дриаду, разобраться можно было и после – вначале пропавшую подопечную следовало отыскать. Расчистив клочок земли, Галена обвела его кругом, а затем разворошила палые листья вокруг лунного колодца и набрала горстку желудей. Желуди для дриад более чем священны, и, сотворив нужное заклинание, она возьмет след Тариндреллы сразу же.

Стоило, выкопав в земле ямку, бросить на дно пару желудей и прикрыть их ладонями, земля негромко загудела, над желудями взвихрился, засиял, набирая яркости, изумрудно-зеленый свет. Вдоль пальцев, запястий, предплечий заструились кверху токи могучей друидской магии, и Галена вдохнула ее полной грудью. Силы земли, песни земли словно бы стремились на север.

«На север».

Куда дриада могла направляться? Пожалуй, это значения не имело. Задачей Галены было всего лишь найти Дреллу и вернуть ее назад, на Дозорный холм. Изучение необычайных уз, связавших ее с человеческим мальчиком, еще даже не началось, а Кругу Кенария требовалось понять, как сотворена подобная связь. Правда, в возможности ее расторжения Галена уже начала сомневаться, но, вдумчиво изучив вопрос, наткнулась на кое-какие малоизвестные методы, которые стоило бы попробовать.

Но попробовать их было возможно лишь в случае, если дриада живой и здоровой вернется назад. Скорее всего, она просто убрела прочь, завороженная полетом бабочки или кружением листьев, подхваченных ветерком. Те самые черты характера, что придавали Дрелле особое очарование, порой делали ее совершенно несносной. Взбалмошной. Легко отвлекающейся на пустяки. Стоило ли удивляться ее уходу с вырубки, если ей вся природа, весь Азерот – что площадка для игр? Вдобавок, Галена прекрасно ее понимала. Жизнь на Дозорном холме, у самой границы войны, полна тревог – конечно, такое множество боли дриаде пришлось не по нраву!

Да, верно. Дриада. Север… Конечно, план у Галены имелся, но больше – почти ничего. Тихо, как мышка, проскользнув в таверну, она стащила из кладовой горсть орехов да несколько вяленых рыбин, а еще прихватила один из дорожных посохов мастера Тал’дары – на случай, если путь окажется неровен. Вернется она еще до завтрака, а значит, посоха наставник не хватится.

Выбежав наружу, в теплое сияние утра, Галена на ходу окликнула Айель и пообещала вскоре вернуться – вот только сбегает за одной вещью, случайно оброненной в лесу.

Неизвестно, отчего, но, проведя столько времени рядом с Дреллой, Арам не знал, куда девать руки. Руки его ни на минуту не оставались в покое и никак не желали вести себя естественно. Он попробовал сложить их на пряжке пояса, но выглядело это крайне глупо. Тогда мальчик сунул руки в карманы, но те и так были битком набиты всевозможным добром.