Сияющий Алтай. Горы, люди, приключения - [115]

Эта единственная дорога соединяет Джазатор с крохотным, всего в 20 дворов, селом Старый Аргут, расположенным на левом берегу Аргута. Там живут охотники-таежники и скотоводы, пасущие свой скот на берегах Аргута. Дальше этой деревушки по реке населенных пунктов нет и по берегам разбросаны одни лишь пастушеские стоянки. По автомобильной дороге от Джазатора до Старого Аргута всего 40 км, но это одна из самых опасных дорог всего Алтая.

Когда-то давно и такой дороги не было и по склонам над правым берегом Аргута проходила лишь старинная конная тропа.

На месте Старого Аргута располагалась небольшая зимняя пастушеская стоянка в несколько домов. После стоянка разрослась в небольшую деревеньку, от джазаторского колхоза там начала числиться бригада скотоводов. Тогда колхозники решили пробить к бригаде автомобильную дорогу. Из Джазатора выехала пара тракторов с тяжелыми острыми ножами и принялась вырезать в крутых склонах узкую дорогу – прямо там, где шла конная тропа. Через два месяца дорога была готова. Местами она шла по широким полянам, со стоянками у берегов Аргута, где-то пробиралась густым лесом. Местами взбиралась на головокружительную высоту и шла там узким карнизом, выбранным в осыпистом каменистом склоне. В таких местах сразу за краем колеи обрывалась вниз отвесная километровая пропасть. Двум машинам на таком карнизе было не разъехаться, да и одна едва цеплялась за узкий и осыпчатый край. Почти каждый год после открытия дороги в эту пропасть падали машины и трактора. Их ржавые остовы и теперь валяются далеко внизу на дне пропасти, где шумит зажатый в ущелье Аргут.

Самое опасное место на всей староаргутской дороге – участок над Карагемским прорывом, т. е. тем местом, где Аргут прорезает тесное схождение двух огромных хребтов, Катунского и Южно-Чуйского. Река пенится и ревет в узком каньоне в километре ниже дороги, густо заваленном крупными скалами с острыми гранями. Дорога лепится к сухому крутому склону. Склон постоянно осыпается, как выше узкого карниза, так и ниже него. Дожди и талый снег методично подмывают дорогу, все больше наклоняя ее в сторону страшной пропасти. Справа борт машины цепляет зыбкий сыпучий склон, слева колеса выдавливают мелкие камушки прямо в пропасть. Очень опасно! Особенно ночью, когда в кромешной тьме диких гор вообще ничего не видно, кроме освещенного слабыми фарами кусочка дороги впереди машины. И когда можно улететь прямо в пропасть, просто неосторожно выйдя из машины не в ту сторону. Сразу за опасным карнизом над Карагемским прорывом начинается очень крутой спуск к месту впадения в Аргут правого притока, реки Карагем. При подъеме же от Карагема в сторону Джазатора мотор ревет и работает на пределе своих возможностей, капот задран высоко вверх, а если вдруг заглохнешь на этом жутком подъеме, то можешь и вовсе отсюда не выбраться.

Есть на староаргутской дороге печально знаменитый поворот, верблюжья шея. Его так прозвали за форму (и вправду похожую на шею верблюда), круто изогнутую латинской буквой S. Эта «шея» обрывается резко вниз по крутому склону, машина должна не только вписаться в очень крутой поворот, но и не сорваться при этом камнем вниз. Хуже всего приходится длинным грузовикам – они могут вписаться в поворот, только зависая боковыми колесами над пропастью. Так это или нет, но мне рассказывали, что иногда водители привязывают свои грузовики железным тросом к большому дереву, повисая на котором как на прочной оси они и огибают, рискуя жизнью, с открытой на всякий случай дверью, страшный поворот. Некоторые не вписались и улетели в пропасть.

Словом, дорога эта страшная и местные жители без необходимости по ней не ездят. Если им и приходится по ней ехать, то только по делу, например чтобы завезти припасы в Старый Аргут. Село стоит на противоположном левом берегу реки, и грузы перевозят туда, перетащив с машин на лодках, а по осени – вброд ниже села на конях. Зимой местами по реке встает крепкий лед, и тогда можно переехать реку на машине или на тракторе. Расстояние от Джазатора до Старого Аргута невелико, но дорога занимает часа два, ведь ехать по ней надо медленно и осмотрительно.

Совсем другое дело – передвигаться здесь на лошадях! Мы едем и любуемся прекрасными пейзажами. Лес сменяется широкими солнечными полянами, на которых высятся большие скифские курганы, почти все разграбленные еще в древности. От курганов ритмично бегут на восток каменные столбики, балбалы. На каждой такой обширной поляне есть зимняя стоянка, сейчас, летом, пустая. Когда дорога взбирается от прибрежных полян наверх, мы сначала едем лесом, переезжаем по ходу холодные чистые ручьи, а потом попадаем на высокие ровные полки далеко над Аргутом. Здесь, обдуваемые свежим ветерком, пасутся пестрые коровы с маленькими телятами и кобылицы с резвыми жеребятами.

Оттуда, с верхних полок, нам открываются захватывающие виды. По ходу в одном приметном месте у дороги растет одинокая лиственница, с ее ветвей струятся на ветру разноцветные узкие ленточки. Дерево растет на травянистом круглом бугре высоко над Аргутом. Этот перевал – одно из самых высоких мест староаргутской дороги и здесь полагается сделать короткий привал. Мы, конечно, останавливаемся, лежим на солнце, перекусываем и пьем чай. Прямо под нами за рекой распахивается широкая золотая степь Самаха, вся разрезанная, как золотистый пирог, темно-зелеными лентами хвойного леса. Блестит и весело бежит внизу Аргут. Вдалеке на юге за степью, куда уходит синяя река Коксу, плывут высокие голубые хребты на самой границе с Казахстаном.