Сияющий Алтай. Горы, люди, приключения - [117]

Мы один за другим, строго след в след, въезжаем в реку. Вода обтекает брюхо наших коней, мочит обувь в стременах. Брод направлен наискосок реки, сверху вниз по течению, копыта лошадей скользят под водой по гладкой гальке. Вода летит внизу, притягивая к себе наши взгляды и кружа головы. Лошади ступают в реке осторожно, вода пенится вокруг их сильных ног. Мир вокруг растворяется, становится призрачной декорацией. Все, что мы теперь видим, – это только головы и гривы наших коней, зажатый в руке повод, разноцветную гальку на дне реки, мчащуюся влево наискосок от нас прозрачную воду и колонну всадников, словно бы плывущих по течению реки невесть куда…

Переезжая реку и стараясь держаться строго за хвостом идущего впереди коня Кошона, я вспоминаю, как наш американец Игорь, едущий позади меня, искупался однажды вместе с лошадью в Катуни. Причиной тому была его собственная ошибка. Случилось это в самом первом нашем походе, к истокам Катуни. Когда мы расстались тогда у Язевого озера с пьяненьким егерем-казахом и спустились к Катуни, едущий впереди колонны Ефимыч строго предупредил всех нас:

– Брод этот очень глубокий. Вода белая, внизу ничего не видно. Я поеду впереди, а вы за мной. И смотрите не растягивайтесь. И езжайте строго след в след за мной. Ни шагу в сторону!

Ефимыч въехал в белоснежную ледяную Катунь, я двинулся за ним, стараясь держаться возможно ближе. За мной потянулись все остальные. Был теплый летний вечер, солнце уже цеплялось за верхушки сосен, быстро закатываясь за гору. Мы спешили попасть на широкую поляну, чтобы встать там на ночлег. Поляна была хорошо видна прямо перед нами, сразу за рекой.

Несмотря на предупреждение Ефимыча, колонна сильно растянулась на реке. Катунь широко разливалась по долине, глубина ее была небольшая – по колено лошадям. Мы, сильно уставшие за долгий дневной переход, ехали медленно и в полудреме. До правого берега оставалось совсем немного, когда сзади кто-то громко закричал. Мы с Ефимычем резко обернулись. Посреди реки в молочной воде Катуни метались рядом две головы – голова Игоря в красной бейсболке и голова его коня, с торчащими острыми ушами. Игорь громко блажил матом, а все прочие всадники замерли посреди длинного брода, ошеломленные произошедшим. Американец ехал самым последним и далеко отстал от колонны. Ехавшие впереди него также двигались небрежно, и каждый из них по очереди, на полметра-метр, отклонялся от брода, показанного Ефимычем. В результате Игорь отдалился вбок уже метров на пять-шесть и угодил в глубокую невидимую речную яму. Яма была такая глубокая, что лошадь Игоря ухнула в нее по шею, потеряв всеми четырьмя ногами дно. Вместе с ней ушел под воду и американец.

– Да чтоб тебя! Куда ты его завел, зараза?! – разозлился на Игоря Ефимыч. Не было еще в том году у него группы, чтобы кто-то не поплавал в Катуни.

Тем временем сам Игорь страшно напугался и громко материл из воды своего коня и особенно Ефимыча. Игорева лошадь также была до смерти перепугана. Она что есть мочи гребла по-собачьи и через минуту сумела вынести Игоря из глубокой катунской промоины на галечное мелководье. С лошади, с сумин, с ремней, с поклажи, с самого Игоря ручьями стекала вода. Он искупался в ледяной реке по самое горло и теперь дрожал от холода.

– Чертов Ефимыч – ты куда нас завел?! – громко ругается мокрый Игорь.

– Да ты сам как баран – я же сказал вам – след в след за мной ехать, а ты куда в сторону съехал! – еще злее ругается на Игоря Ефимыч.

Мы выехали на берег и тут же устроили большой костер. Выдали Игорю, у кого какие были, теплые вещи, чтобы он переоделся в сухое. Отдали в его распоряжение избушку с печкой для ночлега. В домике затопили железную печку, и Игорь развесил сушиться вдоль стен мокрую одежду. К сожалению, купание в реке намочило немало и чужих вещей, ехавших в попавших под воду суминах.

Как только Игорь переоделся и пришел к костру греться, мы налили ему полный стакан водки, чтобы он выпил и не заболел. Потом и второй стакан. Игорь выпил всю водку, раскраснелся, согрелся, его обида на Ефимыча прошла. Теперь он смеялся над своим глупым купанием и рассказывал нам впечатления от неприятного происшествия:

– Еду я спокойно, дремлю в седле и вдруг вижу – я уже по шею в ледяной воде! Я гляжу с недоумением на своего коня, а он обернулся ко мне из воды и так же изумленно смотрит на меня: «Где это мы, хозяин?! Что за хрень с нами приключилась?!»

Мы смеемся над Игорем, Ефимыч ворчит, но уже беззлобно. Главное, что все обошлось. С тех пор мы твердо запомнили железное правило бродов: всегда идти след в след за проводником и друг за другом. И не отклоняться в сторону ни на метр…

Выбравшись благополучно на правый берег Карагема, мы делаем короткую остановку, проверяем и подтягиваем покрепче подпруги и начинаем подъем по тропе к далекому перевалу. И здесь в этом нашем безмятежном движении, в нашей медленной лени, в нашей тихой алтайской пасторали звенит первый тревожный звонок. Не успели мы начать свой первый серьезный подъем в направлении Юнгура, как эта загадочная река, от которой нас все еще отделяет огромный хребет, послала нам отчетливый предупреждающий сигнал.