Сияние. Остров теней - [19]

— Вот это да, — натурально удивился Стас. — Пилоты что, спускались с деревьев на парашюте?

— Ты гляди, — указывал Игорь. — Он выглядит почти новым.

Почти новым… Да, Марина тоже заметила, что парашют, запутавшийся в кронах деревьев, смотрится гораздо новее самолета. Будто тот, кому принадлежал парашют, опустился на землю совсем недавно.

— Может, это парашют спасателей? — предположила она, так как иных мыслей не возникало.

— У спасателей парашюты должны быть оранжевыми или хотя бы белыми, — задумчиво чесал бедро Игорь. — А этот — серый. Военный. Такие парашюты используются в ВВС США.

— Ты-то откуда знаешь, какие там используются парашюты? — хмыкнул Стас.

— Фильмы смотрел про их авиацию, — совершенно серьезно ответил Игорь. — Они там именно такой цвет используют, чтобы парашют меньше бросался в глаза.

Стропы парашюта опускались почти до земли. Если бы Стаса подсадили, он вполне смог бы ухватиться за нижнюю стропу, и по ней, опираясь ногами о ствол дерева, взобраться к ветвям. Дальше по ветвям можно было попасть в кабину бомбардировщика.

— Подсадишь? — спросил он Игоря.

Тот прикинул, хватит ли роста двух мужчин, и кивнул. Но предупредил:

— Если ты разобьешься, попрошу занести в протокол, что и я, и наша очаровательная спутница предупредили тебя об опасности.

— Сплюнь, дурак, — крякнул Стас. — Давай-ка, подсади меня.

* * *

Подали устрицы. На блюдах кроме устриц нашли себе место еще, наверное, с десяток угощений, в центре стола возвышалась темная бутылка вина, рядом — коньяк для отца. Мать чопорно сидела чуть слева от Марины, отец — чуть справа. Таким образом они удобно и, главное, ПРАВИЛЬНО разместились за круглым столиком.

Все ждали, пока глава семьи возьмется за столовые приборы, к слову сказать, изготовленные фирмой «Villeroy Boch», дабы еще раз подчеркнуть роскошь лайнера «Кристал Серенити». В ресторане сегодня было многолюдно, как никогда, богатенькие тетеньки и дяденьки поглощали дорогие кушанья и пили дорогие вина, смиренно беседуя о радостях мира сего, о круизных интрижках, о соседях по столикам и о разыгравшейся ни на шутку буре за бортом. Впрочем, здесь, в ресторане второй палубы, буря не ощущалась: высокие окна были наглухо занавешены шелковыми портьерами, а качка никак себя не проявляла, ведь лайнер был способен держаться прямо при любом шторме.

Отец взял столовые приборы, подождал, пока вооружатся ими и остальные члены семьи. Все стали молчаливо ужинать.

Зачем он притащил меня сюда, зачем? Марина буквально кипела от злости. Она сейчас почти ненавидела отца за этот круиз, за этот ресторан, за этот поганый вечер в кругу богатеньких иностранцев. Я сойду с ума до того, как мы приплывем в США.

В молчании прошло минут десять. Затем отец заговорил:

— Ты останешься в Штатах.

Кусок застрял в горле Марины. До этого сидевшая смиренно, как овечка, она вдруг встрепенулась и стала похожа на готовую наброситься на мышь свирепую кошку.

— Что?!

— Так будет лучше, — не смотря на дочь, говорил отец. — Я уже договорился с мистером Фирелли, он примет тебя в своем пансионе. Получишь образование не хуже гарвардского, к тому же обзаведешься манерами. — Он кашлянул, прочищая горло. — А то последнее время ты вовсе забыла, кем являешься.

— Я не останусь ни в каком пансионе! — со злостью возразила Марина. — Какое право ты имеешь решать за меня?

— Право отца.

— Я уже не маленькая девочка! Мне…

— Ты ведешь себя как маленькая девочка, — не дал дочери договорить отец. — Ты совершенно испортилась, связавшись с теми… друзьями. — Он опять кашлянул. — Я делаю это для твоего же блага, Марина. Для твоего же блага.

— Да откуда тебе знать, что мне на благо?!

— Хватит! — рявкнул отец. — Не возражай мне! В порту тебя будет ждать машина, ты сразу же отправишься на встречу к мистеру Фирелли. И будешь делать то, что он тебе велит, пока не научишься вести себя как подобает!

Вот оно что. С корабля мне никуда не деться, а вернуться домой я уже не смогу. В порту будет ждать машина…

— Так я и знала, что этот круиз — не просто увеселительная прогулка по морю.

Отец промолчал.

— Мама, а почему ты ничего не говоришь? — обратилась Марина к женщине. — Тебе все равно, что я попаду в тюрьму к этому толстому Фирелли?

— Это не тюрьма, дочка, а элитная школа. Не говори глупостей.

— Это тюрьма, мама!

— Отец решил, что так будет лучше, — покорно сказала женщина. — Я тоже думаю, что тебе стоит поостыть и заняться своим будущим. В конце концов, ты принадлежишь в высшему свету, следовательно, должна вести себя подобающим образом. Твоя акробатика не только опасна, но аморальна.

— К высшему свету?! — Марина стукнула ладонями по столу в шикарной белой скатерти. — К высшему свету?! Мама, о чем ты говоришь? Какой высший свет? Ты поверила рассказам отца о том, что он наследник венгерской короны?

— Твой отец уважаем не только на Украине, но и во всей Европе, так что будь, пожалуйста, менее экспрессивна в своих словах, дочка.

— Как же, уважаем! — Марина теперь разозлилась не на шутку. Она если бы и захотела остановиться, то уже не могла. — Пятнадцать лет назад отец торговал бензином на вшивой заправке! Какой тут высший свет?