Сияние - [12]

Она попыталась закрыть ему рот пальцами, и Бришен усмехнулся. Схватив ее за руку, он поцеловал костяшки пальцев.

– Ты, женушка, тоже не прослывешь первой красавицей Баст-Харадиса. – Ее рыжие волосы спутались за ночь, а глаза выглядели еще страшнее, чем всегда: белки пронизала сеть кровеносных сосудов.

Уголки ее губ изогнулись.

– Хвала Берсену за это. Я с радостью уступлю этот титул кому-нибудь другому. Ну а если ты считаешь меня самой безобразной женщиной королевства, то мне лучше привести себя в порядок.

Бришен попробовал расчесать ее волосы пальцами.

– Люди считают тебя красивой. Почему ты не вышла замуж раньше?

Она пожала плечами.

– Женщине моего положения ты подходил лучше всех. Моя мать была сестрой Сангура. Если бы я приходилась королю родней по отцу, то была бы принцессой. Но поскольку я связана с троном по женской линии, то стала просто знатной дамой – слишком высокого происхождения, чтобы меня выдали за первого попавшегося, но недостаточно высокого, чтобы сосватать за какого-нибудь наследника престола.

– Поэтому тебя отдали за последнего в очереди к трону, – сказал Бришен без намека на раздражение. Он был младшим из двух сыновей, и шестеро детей его брата надежно обеспечили страну наследниками. Важность Бришена для продолжения рода давным-давно исчезла. Ему даже не нужно иметь собственных детей. Жена из Гаура оказалась всего лишь гарантом договора между королевствами – припиской к соглашению о формировании альянса.

Ильдико продолжала поглаживать его лицо.

– В этом есть свои преимущества. – Она обвела пальцем его подбородок. – Цвет твоей кожи напоминает мне мертвого угря, которого я как-то видела на пляже.

– Ты мне льстишь, – поднял бровь Бришен. – Впервые увидев тебя, я решил, что твоя кожа похожа на плоть моллюсков, из которых делают краситель.

Ильдико перестала его гладить и уставилась на свою руку.

– По сравнению с тобой я розовая.

– Я-то совсем не розовый.

– Вы едите этих моллюсков? – нахмурилась она.

– Нет. На вкус они горькие, и краситель слишком ценится, чтобы употреблять их в пищу.

Ее вздох облегчения пощекотал ему шею.

– Хорошо. Я бы не хотела, чтобы меня сравнивали с едой.

Бришен открыл рот, чтобы ответить, но промолчал. Он был не до конца честен, сказав ей, что люди не привлекают каи в качестве пищи. Каи – древний народ, а люди – новый. Давным-давно, как гласят старые предания, когда каи были более дикими, а люди – менее развитыми, они охотились на них и поедали.

Он поспешил сменить тему:

– Почему у тебя глаза кровавые?

Ильдико вздрогнула и коснулась глаз пальцами. Она убрала руки, но не увидела на них крови и озадаченно нахмурилась. Вдруг ее лицо прояснилось.

– Думаю, такое случается со многими людьми при пробуждении. Глаза как будто сухие и чешутся. Это пройдет.

Она склонила голову набок.

– Каи ведь больше всего беспокоят человеческие глаза? Я заметила, как ты иногда на них реагируешь. Гаури точно так же пугают ваши зубы.

Его жене не откажешь в наблюдательности. Бришен нежно погладил ее по скуле с левой стороны.

– Глаза выглядят отталкивающе из-за белков. Такое ощущение, что невидимые руки дергают их за веревочки или что у вас в черепе живут парами какие-то личинки.

– Это ужасно! – скривилась от отвращения Ильдико. – Ничего удивительного, что каи не могут смотреть мне в глаза.

– Я могу. И смотрю сейчас, – возразил Бришен.

– Верно, – согласилась она. – Но ты делаешь усилие, чтобы не отпрянуть, так же как и я при виде твоей улыбки.

– Мы понемногу привыкаем друг к другу. И мой народ к тебе привыкнет, так же как и ты к ним.

– Надеюсь, – вздохнула Ильдико. – Ведь я уродлива для вас и нахожусь вдали от дома, среди чужаков. – Она накрутила на палец прядь его волос и слегка потянула. – Мне понадобится твоя помощь, супруг.

Бришен прижал ладонь к ее щеке.

– Ты ее получишь, Ильдико, а также мою защиту и терпение. Я не солгал, сказав, что мы поладим.

Ильдико на мгновение прильнула к его руке и отстранилась, хитро улыбаясь.

– Мне будет нелегко удержаться и не дразнить каи время от времени.

Бришен не представлял, как она собирается это делать. Он не мог вообразить, чтобы каи и гаури смеялись одним и тем же шуткам.

– Ты о чем?

Он чуть не выпрыгнул из собственной кожи, когда Ильдико медленно свела оба глаза к переносице.

– О боги! – вскрикнул он, накрывая ее глаза ладонью, и приказал: – Немедленно прекрати!

Ильдико захохотала и оттолкнула его руку. Увидев выражение его лица, она засмеялась пуще прежнего.

– Погоди, – задыхаясь, произнесла она, – я могу еще кое-что. Хочешь, я попробую скосить только один глаз?

– Нет! – отшатнулся Бришен. – Какой кошмар. Пожалуйста, не нужно демонстрировать никому это твое умение, жена.

Посмеиваясь, она поднялась с его помощью с тюфяка. Он вышел, чтобы дать ей возможность переодеться и подготовиться к дороге.

Когда он выбрался из палатки, снаружи было темно, а луна висела низко над горизонтом. Солдаты провожали его удивленными взглядами со своих мест вокруг костров. Наверняка гадают, как он собрался с духом и лег со своей безобразной женой. Небось заключают пари: выбрал ли он легкий путь – в разгар дня, когда каи почти ничего не видят, или трудный – в сумерках.