Сияние - [10]

К нему приблизилась Анхусет, и он отбросил печальные мысли. Слепящий утренний свет освещал ее фигуру сзади и заливал трупы за ее спиной желтым сиянием.

Анхусет смотрела на него, сощурившись и поджав губы. Бришен пораженно отпрянул, когда кузина вдруг упала перед ним на колени. Отряд, расположившийся у дороги, затих. Наступила мертвая тишина.

Склонив голову, Анхусет протянула ему на вытянутых руках свой меч.

– Я подвела вас, Ваше Высочество. Возьмите в наказание мою жизнь и мой огонь жизни, – хриплым от стыда голосом произнесла она, глядя в землю.

– Что ты такое говоришь? – поразился Бришен.

Анхусет не подняла головы, все так же держа меч на вытянутых руках.

– Мне было поручено защитить херцегеши. Я не справилась с заданием. Если бы не вы, она бы погибла.

Бришен поморщился. Его кузина, должно быть, приложилась к бочонку вина из повозки с провизией, иначе каким образом она могла прийти к такому смехотворному умозаключению? Он действительно спас Ильдико от разбойника, но причем тут Анхусет? Его кузина исключительно умелый воин, и в армии Каи ее уважают за храбрость и мастерство, но она не богиня войны.

Она и те двое, что стерегли Ильдико, оказались против нападающих в меньшинстве. Они сражались решительно и храбро, но их было слишком мало. Анхусет никак не смогла бы заметить, что один из грабителей пробрался под телегу, потому что для этого ей пришлось бы повернуться к противникам спиной, и тогда ей в два счета отрубили бы голову.

Бришен смотрел сверху вниз на сияющие в свете солнца серебристые волосы. Обернувшись, он увидел неподалеку Ильдико, сидящую на пне. У нее слипались глаза, и она сутулилась от усталости. Ее стеной окружали хмурые солдаты каи с оружием наизготове.

– Ильдико. – Она медленно подняла голову. – Подойди, пожалуйста, – позвал он.

Она поднялась, отряхнула платье и встала рядом с ним возле коленопреклоненной Анхусет.

– В чем дело? – нахмурившись, спросила Ильдико.

Бришен махнул рукой на Анхусет, которая упорно не поднимала головы.

– Мой лейтенант желает, чтобы я казнил ее за то, что она не смогла тебя защитить.

– Что?

В этот раз ему не пришлось распознавать выражение на лице жены. Вопрос и тон Ильдико говорили сами за себя. Одна мысль о казни ей претила. Бришен не собирался убивать двоюродную сестру, тем более что она ни в чем не виновата. Пусть протокол и предполагает, что решение относительно вины Анхусет первоначально принимает пострадавшая от ее действий сторона, но последнее слово все равно остается за ним.

Ильдико перевела изумленный взгляд с Бришена на молчащую Анхусет.

– Это же просто глу…

Она поджала губы, не договорив оскорбительное слово, и Бришен был ей за это благодарен. Он был согласен с мнением жены: просьба Анхусет – глупость, но его кузина чрезвычайно гордая, и Бришен заметил, как напряглись ее плечи от невысказанного замечания Ильдико.

– Анхусет считает, что не смогла исполнить свой долг, поскольку не защитила тебя от разбойника. – Бришен говорил ровно, сохраняя нейтральное выражение лица. – Но в результате ее оплошности пострадал не я, а ты. Что скажешь? Считаешь ли ты себя пострадавшей и настаиваешь ли на наказании?

Брови Ильдико изумленно приподнялись, она склонила голову набок, и Бришен вновь с легкостью угадал, о чем она думает: «Ты говоришь серьезно?». Он кивнул, и она закатила глаза. Воины, наблюдавшие за их молчаливым диалогом, дружно вздрогнули.

– Я не пострадала, – помолчав, сказала Ильдико. – Анхусет справилась с поручением и защитила меня от нападавших. Их было много, а она – одна. – Ильдико улыбнулась лошадиной улыбкой и добавила: – И она сражалась лучше, чем трое солдат гаури.

По толпе прошел одобрительный ропот. Анхусет поднялась, вскинув голову. Бришен заметил в ее взгляде растущие уважение. Она протянула меч Ильдико, все еще считая себя недостойной его.

– Примите мой меч, ваше высочество.

– Это честь для меня, но пустая трата великолепного оружия, – отмахнулась Ильдико. – Вне всякого сомнения, вы сможете найти ему лучшее применение, чем я. Я скорее нечаянно отсеку себе палец на руке или ноге. Лучше оставьте меч себе, вдруг придется снова меня охранять.

Бришен с трудом удержался, чтобы не улыбнуться и не обнять жену. Она поступила, как опытный дипломат, даже лучше, поскольку говорила искренне. Ильдико только что сделала Анхусет лучший комплимент из возможных, выразив уверенность, что та защитит ее в будущем.

Серьезное лицо Анхусет на мгновение вспыхнуло от удовольствия, но она почти тут же овладела собой и уставилась в пустоту. Убрав меч в ножны, она низко поклонилась Бришену и его жене.

– Прослежу за тем, как будут разбивать лагерь. С вашего разрешения, Ваши Высочества.

Бришен кивнул, и она отошла, раздавая приказы убрать трупы, разобрать палатки и выставить часовых по периметру.

Бришен наклонился к Ильдико, она придвинулась ближе и прошептала:

– Я все испортила, да?

Он повернулся к ней. От усталости под ее глазами залегли тени приятного сероватого цвета. Хоть она и уродлива на вкус каи, но у нее острый ум и доброе сердце, которыми Бришен с каждой секундой восхищался все больше.

– Думаю, ты зарываешь в землю свой талант, супруга. Из тебя вышел бы отличный посол.