Через пару недель Слэйда здесь может уже и не быть.
— Можно повесить звезду на верхушку, прежде чем я пойду спать? — спросил Марк.
— Конечно. Но со стремянки не дотянуться.
— Я подниму его, — предложил Слэйд.
Она отошла в Сторону.
— Звезда в ящике у дивана.
Марк спрыгнул со стремянки и пошел искать.
— Это ты расписала? — Слэйд взял в руки шар. На нем было выписано имя Марка, дата его рождения и нарисован ангел, от которого исходило сияние.
— На его первое Рождество.
— Сияние ангела. Ты умеешь придавать вещам особый смысл.
Слэйд говорил негромким грудным голосом, отчего сердце у нее встрепенулось. Что ты имеешь в виду?
— Когда Марк видит его, у него возникает чувство своей неповторимости. Бьюсь об заклад, что ты каждый раз печешь ему торт ко дню рождения.
Она кивнула, не сомневаясь, что Слэйд никогда не отмечает свой день рождения.
— Когда ты родился?
— Восьмого апреля.
Она подумала, что к тому времени его уже здесь не будет.
— Некоторые из украшений выглядят старыми. — Слэйд указал на кружевную снежинку на елке.
— Это мама сделала, когда мне было пять лет. Многие из них висели у нас на елке, когда я была еще маленькой. Марк любит слушать, как я рассказываю, откуда они появились. Вон того брыкающегося мустанга, например, отец купил, когда навещал друга в Вайоминге. — Она осторожно постучала пальцем по деревянной церквушке. — А эту мне подарил Даллас, когда мы учились в школе. Они все связаны с какими-то воспоминаниями.
Под взглядом серьезных глаз Слэйда, смотрящего на нее сверху вниз, она пыталась понять, о чем он думает.
— Даже не представлял, что рождественская елка может быть связана с воспоминаниями, — проговорил он. — Наверное, чувствуешь себя… частью большого целого.
Ей хотелось сказать: «И ты мог бы чувствовать себя частью целого». Но она не успела. К ним подошел Марк со звездой в руках.
Слэйд поднял Марка, чтобы тот повесил звезду на верхушку. Звезда была золотистой и немного потускневшей, но Марк смотрел на нее, словно она была прекраснейшей из звезд.
Слэйд опустил его, и мальчик взглянул на мать:
— Ведь здорово она смотрится наверху, а? Разве мы нашли не лучшую елку?
— Елка — лучше не бывает, это уж точно.
Эмили улыбнулась Слэйду — своим присутствием он сделал это Рождество особенным для Марка.
И для тебя, прошептал ей внутренний голос, но она постаралась заглушить его.
— Может, зажжем елку прямо сейчас? — спросил Марк.
— Зажжем, и ты пойдешь переодеваться ко сну.
— Споем рождественскую песенку?
Эмили повернулась к Слэйду.
— Мы всегда так делаем, когда зажигаем огни.
— Еще один обычай? — хрипловато спросил он.
Она кивнула. Слэйд зажег огни, и Эмили обняла Марка.
— Что будем петь?
— «Тихую ночь», — тотчас отозвался он.
Она запела, а за ней Марк, и под конец запел и Слэйд. Когда они допели, воцарилось молчание — они наслаждались мгновением, которое, в чем Эмили не сомневалась, сохранится в их памяти на всю жизнь.
Тишину нарушил звонок. Эмили пошла к телефону, бросив Марку:
— Иди наверх. Поднимусь, когда поговорю.
Вечер оказался слишком волнующим для Слэйда. Рождество и впрямь становилось явью. Когда зажглись огни на елке, у него в горле от волнения встал ком, с которым он никак не мог справиться. Видно, он и впрямь загостился в «Двух белых отметинах». Что он делает здесь, чувствуя себя порой членом семьи?
Пожелав Марку доброй ночи, он собрался идти к себе, когда услышал голос Эмили:
— Привет, Даллас. Ты уже приехал на Рождество?
Слэйду вдруг захотелось выпить стакан молока, и он решил сделать это без излишней спешки. Невольно прислушиваясь, он узнал, что Даллас все еще в университете, и догадался по разговору, что парень выяснял у Эмили, не надо ли ей с Марком чего-нибудь, не обижает ли ее незнакомец.
Она оглянулась на Слэйда:
— Да, он еще здесь. Останется на праздники.
Поговорив еще несколько минут, Эмили положила трубку.
— Даллас хотел что-то сказать? — Слэйд поставил стакан на стол.
— Нет, просто справлялся о моих делах. Соседи здесь приглядывают друг за другом. Разве на других ранчо, где тебе приходилось работать, было не так?
— На других ранчо я жил в хозяйственных пристройках и просто делал свою работу. Не кажется ли тебе, что Даллас довольно далеко отсюда, чтобы проявлять соседскую заботу?
— Расстояние дружбе не помеха. После смерти Пита он поначалу названивал через каждую пару недель. Просто чтобы удостовериться, что у меня все в порядке, — тихо добавила она.
Их взгляды встретились.
— Как нога?
— Прекрасно.
— Ты ведь не сказал бы мне, даже если бы это было не так, верно?
В голосе ее слышалась укоризна, и он почувствовал что-то вроде удовлетворения.
— Точно. Не стал бы подрывать свой ковбойский имидж.
От его мягкого подтрунивания она осмелела и приблизилась к нему на несколько шагов.
— У тебя доброе сердце, Слэйд. Ты превратил Рождество в настоящий праздник для Марка.
— Тут ты ошибаешься. Это ты с детьми превратила его в праздник для меня. — Он помолчал. — Я посмотрел на те санки, что ты принесла. Может, я пройдусь по ним наждаком? Пусть это будет нашим общим подарком.
— Ладно, — медленно выговорила она, будто обдумывая. — Но только при условии, что позволишь мне поиграть с вами в баскетбол.
