Сироты на продажу - [61]
Сестра Уоллис кивнула, решительно пересекла вестибюль и вышла из приюта.
Монахиня со зверским оскалом уставилась на Пию.
— Какой дьявол вселился в вас, мисс Ланге? Вы напугали бедняжку до полусмерти. Разве мы не научили вас хорошим манерам? — Ребенок у нее на руках окончательно проснулся и заплакал.
— П-простите, сестра Эрнестина, — пролепетала Пия. — Такое больше не повторится. — Она протянула дрожащие руки к малышу: — Я отнесу его в отделение для младенцев.
Монахиня снова сурово зыркнула на нее и почти с отвращением пихнула ей в руки дитя.
— Тогда пошевеливайтесь, — буркнула она. — И если услышу от вас еще хоть одно слово поперек, то сама добьюсь, чтобы вас отправили в дурдом.
— Да, сестра Эрнестина, — согласилась Пия. — Обещаю впредь вести себя примерно.
Она прижала к себе плачущего мальчика и на ватных ногах поплелась к двери, боясь сорваться и рухнуть с рыданиями на пол. Выйдя из вестибюля, она уткнулась лицом в мягкую шейку малыша и заплакала вместе с ним.
Глава четырнадцатая
В двадцати кварталах от своего прежнего дома в Пятом квартале Бернис вошла в вестибюль двухэтажного типового дома, свернула в коридор и постучала в первую дверь. Она разгладила руками пальто и расправила плечи, мысленно репетируя речь. С тех пор, как она нашла Нелека, она подобрала и отвела в разные приюты по всему городу еще несколько бездомных детей иммигрантов — трех мальчиков и девочку, от четырех до десяти лет, и пятнадцатилетнего юношу с трехлетним братом. Разделить двух последних оказалось труднее, чем она предполагала: старшего Бернис пристроила в работный дом, и перед разлукой оба брата так плакали, что ей пришлось соврать, будто скоро они снова воссоединятся. Но другого выхода не было: мальчиков старше четырнадцати в приюты не брали.
Бернис прижала руку к переполненной молоком груди и подумала об Оуэне и Мейсоне, оставшихся дома с четой Паттерсон. Что они делают — спят, играют или плачут? Теперь за ними нужен глаз да глаз: мальчики научились дотягиваться до разных предметов, лепетать, реагировать на свое имя, и Бернис не могла дождаться, когда они впервые скажут «мама». В то же время сердце у нее болело от понимания, что Уоллис уже никогда не назовет ее мамой. И если честно, ей не очень-то нравилось, что Паттерсоны пытались научить близнецов называть их «баба» и «деда» да и вообще проводили с ними столько времени. Но другого выхода не было: ей надо работать, поэтому лучше не расстраивать стариков.
Кроме того, Бернис еще не оправилась от потрясения после встречи в приюте с Пией Ланге. У нее несколько дней подряд болела голова, и до сих пор от воспоминаний о неожиданном свидании ее бросало в дрожь. Сначала женщина решила, что Пия узнала ее, но потом вспомнила, что девчонка не присутствовала во время ее перебранки с миссис Ланге и вряд ли слышала настоящую фамилию Бернис. По сути, немочка никогда ее не видела, она вообще мало кого замечала, кроме мальчишки Даффи, на которого мечтательно поглядывала. Когда девчонка не была в школе и не болталась со своим дружком, она сидела на крыльце, уткнувшись носом в книгу. Может, лицо Бернис и показалось ей знакомым, но она слишком расстроилась из-за румынского отпрыска. Лжемедсестра надеялась, что перспектива оказаться в сумасшедшем доме отобьет у девчонки охоту вставать у нее на пути, если их дорожки снова пересекутся.
Однако Бернис пришлось признать, что при виде жалобных рыданий Пии, понявшей, что это не ее брат, сама она испытала угрызения совести. Но они тут же рассеялись, особенно когда девчонка злобно заорала на нее. В тот миг Бернис вспомнила, почему забрала близнецов: Пия слишком юна и непредсказуема, чтобы заботиться о малышах, и она доказала это, сунув младенцев в ящик. Девчонка не заслуживала звания старшей сестры. Зато заслужила свою последующую участь: ее надо было наказать.
Кроме того, Бернис даже удивилась, как быстро сообразила пригрозить Пии обследованием у психиатра и как ловко сориентировалась, когда монахиня спросила ее имя. Иногда ей казалось, что временами в действие вступает некая мистическая сила и помогает ей осуществлять задуманное. Бернис не считала себя особенно умной или хитрой, но в последнее время что-то определенно изменилось. Скоро она поймет, сработает ли ее план — спасти детей иммигрантов от влияния их родителей. Она ведь не случайно выбрала этот район. Только бы ей открыли. Она снова постучала, начиная раздражаться. Наконец ручка повернулась, дверь чуть приоткрылась, и оттуда выглянула молодая темнокожая женщина.
— Вам чего? — спросила она.
Бернис тепло улыбнулась.
— Здравствуйте, — начала она. — Я из Красного Креста, собираю пожертвования на сиротские приюты. Они переполнены детьми, потерявшими родителей во время эпидемии.
Женщина, сдвинув брови, окинула гостью взглядом и распахнула дверь. В коридор потянуло зловонным духом вареной баранины.
— Извините, — с сильным акцентом сказала хозяйка квартиры, — но я ничем не могу помочь. Мне и своих детей кормить нечем.
— Понимаю, — кивнула Бернис. — А сколько их у вас, если не секрет?
— Трое. Девочка и два мальчика.
— Как славно. А сколько лет?
На войне — все жертвы, — говорит отец юной Кристины, призванный в войска Вермахта и едва не погибший под Сталинградом. Голод, холод, кромешный ужас обстрелов и бомбежек, страх за близких, горечь утраты — все это выпадает на долю девушки из бедной немецкой семьи. И выдержать испытания ей помогает любовь — запретная любовь к юноше-еврею. Ради Исаака Кристина готова рискнуть и хрупким благополучием семьи, и собственной жизнью. И в аду концлагеря она остается верна своему избраннику — даже, когда понимает, что он погиб… Символом любви, для которой нет преград, становится хрупкий росток сливового дерева, однажды пробившийся на заднем дворе чудом уцелевшего дома родителей Кристины.
Главные героини романа — две девушки, Клара и Иззи. Они живут в разное время, но их судьбы похожи: обеим пришлось пережить предательство близких людей и один на один столкнуться с жестоким и несправедливым окружающим миром. Выжить или умереть? Уйти без следа или оставить после себя нечто большее, чем полуистлевшие вещи? Элен Мари Вайсман объединяет прошлое и настоящее в завораживающей истории о любви, верности, сострадании и чувстве ответственности за слабых и беззащитных.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Англия, конец 40-х годов. Малышке Рози было всего пять лет, а ее сестре Рите — девять, когда их мать Мэвис привела в дом нового ухажера. Ее избранник пил, бил ее и терпеть не мог девочек, но ведь сердцу не прикажешь…. Вскоре Мэвис поняла, что ждет ребенка, но грубый, алчный Джимми Рэндалл поставил условие: «Женюсь, если сдашь девчонок в приют!» Скрепя сердце, Мэвис согласилась на временную разлуку с Ритой и Рози, но сразу после родов Рэндалл подсунул жене документы о полном отказе от дочерей. И Мэвис, не читая, поставила свою подпись… Теперь жизнью двух несчастных сестер, сердца которых разбиты предательством матери, целиком и полностью распоряжаются хозяева приюта «Нежная забота».
Англия, 1943 год. Вторая мировая воина в разгаре. Жителям прибрежной деревни Тайнхем приказано покинуть свои дома: британская армия будет проводить здесь военные учения. Министерство обороны реквизирует и поместье лорда Альберта Стэндиша, но накануне отъезда в старинной усадьбе разыгрывается настоящая трагедия… 2018 год. Мелисса надеется, что поездка в Дорсет возродит ее зашедшие в тупик отношения с другом Лиамом, но молодой человек предпочитает заниматься серфингом без нее. Оставшись в одиночестве, Мелисса отправляется на поиски местных достопримечательностей.
«У каждого в шкафу свой скелет». Эта фраза становится реальностью для Эвери, успешной деловой женщины, младшей дочери влиятельного сенатора Стаффорда, когда та приезжает из Вашингтона домой из-за болезни отца. Жизнь девушки распланирована до мелочей, ей прочат серьезную политическую карьеру, но на одном из мероприятий в доме престарелых старушка по имени Мэй стаскивает с ее руки старинный браслет… И с этого браслета, со случайных оговорок бабушки Джуди начинается путешествие Эвери в далекое прошлое. Много лет назад на реке Миссисипи в плавучем доме жила небогатая, дружная и веселая семья: мама, папа, Рилл, три ее сестры и братик.
В самом конце Первой мировой войны юная англичанка Эмили Брайс влюбляется в молодого и храброго пилота Роберта Керра, который лежит в госпитале и вскоре должен вернуться на фронт. Зная, что ее родители, которые уже нашли дочери выгодного жениха, не одобрят такой выбор, девушка записывается в Женскую земледельческую армию и уезжает на тяжелые сельхозработы подальше от дома. Она горит патриотическим желанием принести как можно больше пользы стране, мечтает о счастливом замужестве, но еще не знает, какие ужасные испытания готовит ей судьба.