Синий, который красный - [82]

До Феллы начало доходить, что «наемник из внешнего мира» позволяет себе над ней издеваться. А такое не могло пройти безнаказанным ни с кем — особенно с презренным иномирцем.

Бестия даже не стала прибегать к сложным приёмам — к чему это со смертными? Просто выкинула руку вперёд с простейшим силовым ударом — достаточно для сломанных рёбер и приведения не-мага к пониманию — не спорить с пятым пажем Альтау.

Под первый силовой концентрированный поток иномирец неожиданно нырнул, второй был шире и сильнее и зацепил цель как следует.

Фелла только не знала, что на бронежилете лежит артемагический отвод боевой магии.

Потому изрядно удивилась, когда мощный силовой удар возвратился к ней с явным намерением отправить в полёт на ближайшую стенку.

Бестия среагировала быстро: ощутив толчок в грудь, она подняла рассеивающий щит, не пострадала, только слегка развернулась боком от отдачи собственной магии… Упустив на миг из виду Макса Ковальски, который не собирался стоять столбом, пока его пытаются прикончить.

Из наблюдений за Кристо и Дарой Макс успел сделать пару выводов:

— слишком полагаются на магию, вряд ли хорошо владеют рукопашным боем.

— невозможно спастись бегством, если не дезориентировал противника настолько, чтобы магия не достала.

Из чего закономерно следовал вывод последний: прокачивать эффект неожиданности и скорость.

Резкое сокращение дистанции стало для Бестии крайне неожиданным: пятого пажа Альтау уже лет четыреста как не атаковали люди.

Безоружные люди пятого пажа не атаковали в принципе никогда — за три тысячи лет в Целестии как-то не нашлось идиотов.

Пока завуч Одонара пыталась додумать закономерную мысль «Какого Холдона этот иномирец…» — «этот иномирец» объявился на дистанции непосредственного удара и нырнул под машинально выкинутый вперед кулак. В следующую секунду Бестия получила сбоку в челюсть, потом подсечку, а потом короткий и смачный полёт в стену с эффектным «шлёп» в конце.

Достаточно, чтобы вырубить на пару минут какого-нибудь громилу из южного Бронкса.

Фатально мало для мага — Макс понял это, когда отступлению помешала невидимая стена, на которую он наткнулся, не пройдя десяти метров.

— Девчонка… — прошипела пунцовая Бестия, вскакивая на ноги и двумя пассами артемагии «разрубая» узлы «зеркального щита», которые лежали на жилете иномирца.

Позор — просмотреть, что противник облачён в артемагические доспехи (кому вообще придёт в голову вешать «зеркальный щит» на эту внешнемирскую дрянь?!). Позор — пропустить удар от не-мага, и вот об этом позоре уже никто не должен узнать. Раз так — иномирцу не жить. Можно было бы теперь раздавить его магией, но лучше сделать проще…

— А, чёрт, — выдавил Ковальски, который по лицу Феллы прекрасно прочитал её намерения. Бронежилет просто разлезся кусками, опадая на пол, путь отхода — блокирован. И да, теперь понятно, кто обучал этого юнца, Кристо, неадекватным реакциям.

— Что это Озз нацепил на тебя? — спросила Бестия, одним небрежным движением придвигая Ковальски ближе. Перебрала в воздухе пальцами правой руки. — Заготовка для простейшего «спевника»? Отлично.

Пальцы задвигались, вывязывая артефакторные узлы. Куда посложнее, чем Озз собирался навесить на подвеску из аметиста. «Спевник» — шуточка простейшая, в ходу у теориков: заставляет горланить песенки. Но тут… тут будет веселее.

— Повинуйся, — почти нежно приказала Фелла, активируя артефакт. Полный контроль разума. Эйфория служения. Слегка запрещённая техника… но кто узнает?

Глаза Макса Ковальски остекленели, лицо окостенело, он вытянулся в струнку, прошептав:

— Повинуюсь, госпожа.

— Ты забудешь, что было только что, — монотонно приказала Фелла. — Забудешь встречу со мной. Повинуйся.

— Повинуюсь, госпожа.

— Ты пойдёшь к директору артефактория, и когда он будет говорить с тобой, ты на него нападёшь. Скажем, попытаешься задушить. Ты понял?

— Повинуюсь, госпожа.

Бестия поморщилась — заклинило этого иномирца, что ли? Может, она вложила слишком много сил в артефакт. Ладно, неважно. Иномирец будет представлять угрозу — стало быть, она ликвидирует эту угрозу на месте. Пока Мечтатель будет отходить над флаконом нюхательной соли — убрать артефакт… а помешательство иномирца спишут на влияние Браслета Гекаты, конечно. Итого: она — спаситель директора, директор — непомпетентный идиот, оставивший угрозу в стенах Одонара. Магистериум порадуется отчёту.

— Больше ты не причинишь вреда никому. Твоя цель — только директор. Экстер Мечтатель.

— Ответ положительный, — выдавил Ковальски, глядя в никуда. — Цель. Подлежит устранению. Быстро, тихо, эффективно.

— Что?! — Холдон, так он ещё правда прикончит Мечтателя. — Нет, иномирец. Ты не понял. Ты будешь с ним любезен. Ты будешь слушать, что он говорит тебе. А когда он спросит о Браслете… вот тогда ты взбесишься и попытаешься его придушить. Можешь… хм… треснуть его по челюсти, но без серьёзных повреждений. Имитация нападения — ты понял?

— Ответ положительный, — выдал Ковальски, застывая после этого в полной неподвижности.

Бестия выдохнула сквозь стиснутые зубы. Это ещё что за внешнемирские реакции? На не-магов Целестии подчинение обычно влияет малость иначе. Почему он вообще торчит на месте — контроль настолько полон?