Хинкл чуть ли не со страхом посмотрел на Карлайла.
- Только не вздумайте и здесь нам показывать свои уравнения! пробормотал он. - Если мне сегодня снова придется столкнуться с символической логикой, я чокнусь.
- Это уже не символическая логика, сэр, - сказал Дарвин. - Доктор Маккинстри сегодня дважды цитировал Священное писание. Стих о Пилате относился к нашему спору о точном значении слова, но пусть дон-тор Маккинстри простит меня, если я скажу, что другая его цитата была не столь уж уместна. Это когда он сказал, что машина навела его на мысль о реве львов. К сожалению, здесь нам опять придется воспользоваться самыми точными определениями. Она действительно взревела, но не как лев. Эти два звука нисколько не похожи, а один не может навести на мысль о другом. Почему же в таком случае доктор Маннинстри вспомнил столь неуместный отрывок?
Большей частью, когда нам нужно запомнить, скажем, номер телефона или адрес, мы ассоциируем его с чем-нибудь уже знакомым. Когда я впервые познакомился с Шелли, мне долго приходилось напоминать себе о серебре и иттербии, поскольку это 47-й и 70-й элементы в периодической системе. Только так я мог запомнить, что она живет на Френчик-уэй, 4770. Вы меня слушаете?
- Да-да, конечно! - сказал Хинкл, с трудом сглотнув. - Серебро и что там еще? Разумеется, любой бы так сделал.
- Не любой, я полагаю, - заметил Дарвин. - Но доктор Маккинстри, будучи умным, добросовестным человеком, попытался связать номер машины с чем-то уже знакомым - в данном случае с 29-м стихом 5-й главы книги Исайи. Каким-то непонятным образом - ведь мозг человека удивительно сложная штука - он впоследствии вспомнил содержание этого стиха, а не его номер, который бы писался "ИСА 5:29".
- Откуда вы так хорошо знаете Библию? - удивился доктор Маккинстри.
- Мой дедушка - он преподает философию в Гарварде - дал мне сто долларов за то, что я в шестнадцатилетнем возрасте выучил наизусть книгу Исайи. Это весьма полезный справочник для ученого. Например, в 65-й главе...
- Вы свободны, - сказал Кунц. - Все идите домой!
Он вдруг вспомнил, почему при виде священнослужителей его всегда мороз подирает по ноже - в детстве он нечестным путем получил фотоаппарат - приз воскресной школы: вместо того чтобы выучить стихи из Библии наизусть, он записал их на манжете.
Кунц почувствовал, что до конца жизни будет теперь считать себя мошенником, так же как Хинкл - дураком. Но унижение в небольших дозах полезно... Вот почему детективы столь рьяно взялись уговаривать Реда Пирсона. Как только тот понял, что никто не пытается пришить ему убийство, которого он не совершал, он охотно, даже с энтузиазмом, стал им помогать. После этого уже не составило труда сломить трусливого Мэнло.
Было 03.29 ночи, когда они, полностью подготовив дело, вышли из управления полиции. Дождь прошел, высыпали звезды. Кровавый полумесяц луны вот-вот должен был закатиться. Повисшая над горами луна показалась Хинклу слабой и беззащитной.
- И все же оставили бы они ее в покое! - со вздохом сказал он.
