Симфония тьмы - [50]

Может, высшее наслаждение – это именно наслаждение сорокалетних, когда необходимый опыт уже наработан, а нужное количество сил и энергии еще не растрачено. И если существует секс-пир, то он в полной мере может быть отнесен к эросу сорокалетних. Когда мудрость торжествует над нетерпением, выдержка над торопливостью, а желание доставить удовольствие партнеру становится главной целью интимного общения.

Оба партнера ясно сознавали, что это не любовь. Это не то всепоглощающее чувство, когда сама техника секса не столь важна, а лишь прикосновение к любимому человеку вызывает невероятный восторг, обостряя все чувства. И даже дыхание любимого в этих случаях обладает каким-то завораживающим действием, когда ясно сознаешь, что исходящее из этого тела тепло сливается с твоей энергией, создавая вокруг особое, неповторимое поле. В таких случаях происходит не столько слияние тел, сколько смешение ауры обоих партнеров, рождая из пары разнополых партнеров невероятную по своей внутренней энергетике пару.

В любви всегда присутствует элемент божественного, словно сотворение мира, начавшееся с Адама и Евы, повторяется каждый раз, когда сходятся два партнера. Но это только при большой, всепоглощающей любви Мужчины и Женщины. Энергетика однополой любви двух мужчин или двух женщин больше построена на телесном восприятии партнера, чем на божественных устремлениях. И хотя на протяжении человеческой истории лишь немногие младенцы были зачаты в энергетическом поле большой любви, тем не менее именно их путь был отмечен богами.

Сегодняшняя встреча в отеле «Ритц» двух прежде незнакомых людей не была любовью. Но это было взаимное влечение двух взрослых людей, уже хорошо узнавших жизнь и умевших чувствовать настроение партнера. Ведь в подлинной любви присутствует очень мало секса. Наслаждение доставляет само тело партнера, его тепло, его глаза, его присутствие рядом. Когда начинаешь интересоваться техникой секса, любовь умирает, остается только наслаждение при возможном взаимном влечении партнеров.

И этот ночной визит Барбары был той самой идеальной для секса встречей, когда подлинных больших чувств еще нет, а удовольствие от общения друг с другом они могут получить в полной мере, немного отстраняясь от своей души, чтобы насладиться своим телом и телом своего партнера. Кроме всего прочего, именно в сорок лет женщина начинает совершать безумства, познавая и получая запрещенные прежде удовольствия, ясно сознавая, как мало времени ей осталось для полного удовлетворения своего любопытства. Именно в этом возрасте женщина вспыхивает чаще всего как свеча, чтобы погаснуть затем навсегда.

В эту ночь они узнали немного больше о самих себе, словно удивляясь своей раскрепощенности и смелости. В эту ночь они стали чуточку опытнее и потеряли нечто, составлявшее частичку их молодости. В эту ночь они словно перешли рубеж, отделявший бесшабашную молодость от зрелости. И вдруг поняли, что первая половина их жизни уже пройдена, а вторую еще предстоит пройти.

Рано утром она ушла из номера. Они почти не спали в эту ночь. Просто лежали и смотрели друг другу в глаза, словно вели диалог, являвшийся логическим продолжением их встречи. А потом она встала и, не сказав больше ни слова, ушла.

Полежав немного, словно надеясь, что она снова вернется, он отправился принимать душ. И уже наслаждаясь сильными горячими струями, бьющими по телу, он услышал телефонный звонок. В его номере телефоны были повсюду, в том числе и в ванной комнате. Он снял трубку.

– Я забыла поблагодарить за картину, – услышал он голос Барбары. – Она мне очень понравилась. Спасибо. – И отключилась.

Он осторожно положил трубку и, улыбнувшись, сделал воду еще горячее, поднял голову навстречу бьющим сверху струям воды.

Глава 21

Утром построилась обычная процедура выезда. Суетились служащие отеля, бегали сотрудники службы безопасности, перед отелем рассыпались охранники Якобсона. Были вызваны сразу два бронированных автомобиля. Дронго относился к этой суматохе скептически. Ястреб не столь глуп, чтобы попасть в мышеловку на сравнительно небольшой Вандомской площади, окруженной со всех сторон зданиями.

В аэропорт их везли под мощной охраной. В салоне «Роллс-Ройса» они находились вчетвером: лже-Осинский, Якобсон, Барбара и Дронго. Якобсон все время смотрел на сидевших перед ним Барбару и Дронго как-то особенно подозрительно, словно знал о вчерашнем происшествии и пытался понять, что из этого может следовать. Его спутники вели себя как обычно. Сухо поздоровались за завтраком, перекинулись парой ничего не значащих фраз за столиком и почти все время молчали в автомобиле.

В аэропорту пришлось долго выполнять формальности. По строгим правилам авиационных полетов на «Эйр-Франс» не допускался провоз огнестрельного оружия, и его необходимо было сдавать перед полетом командиру авиалайнера, сделав соответствующую пометку на таможне. Дронго, уже успевший вернуть пистолет Брету, с неудовольствием наблюдал, как все три охранника сдают свое оружие. Оказалось, что небольшой пистолет есть и у Якобсона. А у Брета, Мартина и Хуана на троих было пять пистолетов, два револьвера и даже один карабин, словно они собирались штурмовать какой-то охраняемый арсенал, а не были обычными телохранителями.