Его уговаривали уже второй час подряд. Говоривший с ним представитель Службы внешней разведки явно нервничал, понимая, насколько сложным будет его задание. И поэтому выглядел в этом споре неубедительно.
– Ну почему именно я должен ехать, – нервничал Дронго, – это же настоящий идиотизм. Я вообще не работаю на вашу службу. А уж тем более я не обязан работать на еврейское государство. У них и без меня вполне хватает агентов по всему миру.
– Но вы же понимаете – исключительные обстоятельства… – с несчастным лицом говорил генерал, – так получилось…
– Если у вас так получилось, почему я должен из-за этого страдать? – злился Дронго. – Да поймите вы наконец – у них самая мощная служба разведки в мире. Это все глупости. Они придумали какую-то дурацкую игру и хотят втянуть вас.
– Мы проводили с ними интенсивные переговоры, – возразил генерал, – они сами вышли на связь и предложили это сотрудничество.
– В жизни не поверю. По эффективности своих действий израильская разведка МОССАД всегда была на первом месте. Уже потом за ней шли ЦРУ, КГБ, Сикрет Интеллидженс сервис, БНД и тому подобная мелочь. Не верю.
– Но это их просьба, – разозлился наконец генерал, – неужели вы не понимаете, как нам важно налаживать контакты с МОССАДом?
– Понимаю. Поэтому вы и хотите меня подставить?
– Нет. Я же вам объясняю. Их руководитель встретился с нашим министром иностранных дел в Израиле, когда Примаков был там с визитом. Они обсудили эту проблему и решили, что подключение нашего сотрудника было бы наиболее целесообразно.
– Ваш министр иностранных дел сделает из МИДа одну большую разведшколу. Ему мало, что он взял заместителем своего бывшего зама из Службы внешней разведки контр-адмирала Зубакова, так он хочет по-прежнему курировать и всю разведку?
– Это не наше дело. Так вы согласны? – Генерал нахмурился.
– С кем именно он говорил?
– С директором МОССАДа.
– Это я понимаю. А имя есть у этого директора израильской разведки?
Генерал замялся. Почему-то посмотрел по сторонам.
– Вообще-то это один из самых больших секретов Израиля. В Израиле есть по этому поводу даже специальный закон, запрещающий упоминание имени директора МОССАДа.
– Может, мне куда-нибудь сбегать, пока вы будете решать, говорить мне его имя или не говорить?
– Какая вам разница? – не понял генерал. – Придумайте любое имя.
– А я не хочу придумывать. Мне важна степень вашей откровенности. И, конечно, откровенности МОССАДа. Мне не нравится, когда с заданием, пусть даже очень сложным, не справляется лучшая разведка мира.
– Почему вы все время говорите, что они лучшие? Можно подумать, кто-то считал наши рейтинги. – Генерал был недоволен. – В разведке вообще не подходят эти критерии, как в спорте – чемпион, вице-чемпион, экс-чемпион, пятое место, десятое. Все достаточно условно.
– Считали, – отмахнулся Дронго, – вы не читаете зарубежной прессы. На первом месте в мире по эффективности всегда был МОССАД. Кстати, КГБ был раньше на третьем месте, сразу после ЦРУ. Думаю, ваша СВР уже где-то пятая или шестая.
– Вы будете работать или нет? – вконец разозлился генерал.
– Так с кем разговаривал Примаков?
– С директором МОССАДа… – генерал наконец назвал имя.
– Между прочим, вы только что нарушили израильский закон, – улыбнулся Дронго. – Кто еще присутствовал на встрече?
– Я не знаю. Что у вас за вопросы?
– Мне важно знать все. Я хочу быть уверен, что туда, куда вы меня посылаете, я могу ехать относительно спокойно. И меня там не ждут. Вы представляете степень сложности этого задания, если с ним не может справиться даже МОССАД?
– Вы с ума сошли, Дронго?! – нервно спросил генерал. – На встрече были только два человека с израильской стороны и Примаков с нашей.
– Кто был второй? Примаков, наверно, еще не выучил иврит? Или он его знает?
– Вы не считаете, что переходите всякие границы приличия? Второй был бывший директор ШАБАКа [ШАБАК – служба внутренней контрразведки Израиля. В отличие от МОССАДа – службы внешней разведки, занимается обеспечением безопасности в самой стране. Имена руководителей спецслужб считаются государственной тайной.]. Надеюсь, вы не думаете, что он может вас выдать?
– Не думаю, но мне нужно все знать. Если они действительно встречались с Примаковым во время его визита в Израиль, значит, эта командировка не просто опасная, но и очень неприятная. Значит, меня обязательно будут ждать на месте.
– Кроме этих троих, о задании знаем только мы с вами. И наш директор Службы внешней разведки. На этот раз ваша интуиция вас подвела, Дронго. Надеюсь, все пятеро вне подозрений?
– Шестеро, – невозмутимо заметил Дронго, – с Примаковым наверняка был переводчик. Или израильтяне привели своего переводчика?
Генерал усмехнулся.
– У вас действительно неплохие аналитические способности. Я, признаться, не верил в легенды, которые о вас рассказывают.
– Там был переводчик?
– Там не было переводчика, – чеканя каждое слово, ответил генерал, – среди собеседников Примакова был человек, хорошо знающий русский язык.
– Вы хотите сказать, что директор МОССАДа говорит по-русски? Или директор ШАБАКа? Вам не кажется, что в таком случае министр иностранных дел говорил не с теми людьми?
