Сильвия - [51]

Наступила торжественная пауза.

– Надеюсь, вы не совсем разочаровались во мне! – сказала Сильвия.

Миссис Винтроп остановила на ней долгий выразительный взгляд.

– Я была так поражена! – медленно начала она. – Вы понимаете, я не могу не знать того, что происходит. Ко мне приходят за советами, и я должна всех выслушивать. И после того, что я слышала, я решила, что должна поговорить с вами. Надеюсь, вы не сочтете меня назойливой?

– Дорогая миссис Винтроп, не извиняйтесь, пожалуйста! Я очень рада буду узнать ваше мнение.

– Я буду с вами совершенно откровенна. Насколько я поняла, вы очень неодобрительно отнеслись к порядкам, существующим в Гарварде. Это правда?

– Да… да… – нерешительно ответила Сильвия. – Кое-что мне, действительно, не понравилось.

– Вы можете мне сказать, что именно?

– Не знаю, сумею ли это объяснить. Это надо чувствовать. На меня условия жизни в Гарварде произвели тягостное впечатление.

– Даже тягостное? Но что же именно? Разве в ваших краях нет сословных различий?

– Да, но они не подчеркиваются так резко.

– Ах, я часто говорила об этом с южанами, – сказала миссис Винтроп. – Дело в том, что на Юге есть люди, отличающиеся от вас уже расовыми особенностями, уже цветом кожи, и эти люди никогда не переходят известной межи, отделяющей их от вас. Но у нас, на Севере, дорогая моя, слуги такие же люди, как мы, и держать их на должном расстоянии от нас вовсе нелегко.

– Но я говорю не о слугах, миссис Винтроп, а об отчужденности между студентами одного и того же курса. Ведь ваши слуги не учатся в университетах?

– Некоторые учатся. Плата за слушание лекций в Гарварде всего сто пятьдесят долларов в год. Всякий, кто в состоянии внести эту сумму, может учиться в Гарварде. Иные учатся и в то же время тяжким трудом зарабатывают себе на ежедневное пропитание. На одном курсе с Дугласом ван Тьювером учится и сын лакея.

– Неужели?! – воскликнула Сильвия.

– Как же! Некий Фирмин!

– Том Фирмин? – удивленно повторила Сильвия.

– Да. Вы уже слышали о нем?

– Да, – робко ответила Сильвия и замолчала.

– Вы понимаете теперь, дорогая, – мягко сказала миссис Винтроп, – почему мы так горячо отстаиваем у нас сословные различия. Должна вам сказать, у меня был большой разговор с ван Тьювером. Вы, конечно, знаете, что он очарован вами. И вы знаете, вероятно, что женщина, внушающая мужчине чувство такого восторга, может иметь на него большое влияние и может использовать это влияние во вред или на пользу этому человеку?

– Пожалуй! – сказала Сильвия.

– Но, я полагаю, что вы… не вполне отвечаете на его чувства?

– Не совсем!

– Он пришел ко мне в ужасно удрученном состоянии. Вы раскритиковали его, и это его глубоко огорчило. Я не стану повторять того, что он говорил, – все это вы уже слышали, вероятно, от него самого. Но вы совершенно сбили его с толку. Он желает добиться вашего расположения и не знает, как это сделать. Вы такие странные мысли заронили в его голову. Право, Сильвия, вы можете совершенно погубить этого человека. Мне кажется… я чувствую, что вы не отдаете отчета в значительности ваших слов и всех этих требований, которые предъявили ему.

– Но, миссис Винтроп, я никаких требований не предъявляла ему, – возразила Сильвия.

– Формально – нет, быть может. Но вы поймите, человек потерял голову, и все, что вы говорили ему, понял как требования, как условия.

Наступило неловкое молчание.

– Я старалась избегать мистера ван Тьювера, – сказала наконец Сильвия, – и предпочла бы вовсе не встречаться с ним больше.

– Почему? Я в этом никакой необходимости не вижу. Вы не сможете не встречаться с ним, он решил всячески добиваться встреч с вами. Но, по-моему, ваши отношения могут принять совершенно иной характер. Вы должны понять, какую огромную ответственность возлагает на него богатство. Если бы вы по-дружески…

– Не сочтите это за упрямство с моей стороны, – сказала Сильвия, – но я знаю, я никогда не смогу считать мистера ван Тьювера моим другом, если он совершенно не изменит своего образа жизни.

– Но, Сильвия, дорогая, – мягко возразила миссис Винтроп, – однако он был моим другом!

И загорелся спор. Миссис Винтроп ссылалась на труды знаменитых ученых, писавших о божественных правах монарха, на трактаты о воспитании государственных людей и правителей, на Маккиавелли, Кастильоне и многих других. Но все эти имена были совершенно незнакомы Сильвии, она была плохим оппонентом для такой ученой особы, как миссис Винтроп. Она знала только одно и повторяла это с непоколебимым упрямством: ван Тьювер такой, какой он есть, ей не нравился. Миссис Винтроп доказывала, убеждала, оправдывала, философствовала, красноречиво отстаивала преимущества и права обладателя пятидесяти миллионов долларов. Но Сильвия стояла на своем: ван Тьювер ей не нравился, он ей не симпатичен!

Наконец пыл миссис Винтроп несколько остыл. Она замолчала и пристально взглянула на Сильвию.

– Могу я вас спросить кое о чем?

– О чем?

– Дуглас сделал вам предложение?

– Нет.

– Но вы думаете, что он будет просить вашей руки?

– Не знаю, право. Могу вас только уверить, что, если это только от меня будет зависеть, он об этом и не заикнется.