Сильнее смерти - [53]

За городом, в молодой дубовой роще, пятеро людей в мягких папахах и защитных накидках вскочили на коней и помчались по узкой лесной дороге, идущей на подъем. Екая селезенкой, буланый конь, шедший первым, вырвался на вершину высоты и остановился. Всадник обернулся.

— Держите! — крикнул Тимотий поручнику Матичу и протянул ему тяжелый мешочек, набитый драгоценностями. — Это вам и Дренко.

Матич принял мешочек из рук Тимотия, оглянулся на следовавших позади него всадников и кисло ухмыльнулся в черные усы. Затем повернул коня, пересек глубокий овраг и поскакал во весь опор вдоль опушки леса.

Через лес шла колонна. Многие солдаты тащили мешки, набитые посудой и другими товарами из городских магазинов. Дед Перушко нес на плече новый медный котел, а Шишко, шагавший рядом с ним, прижимал к груди отрез шелка.

— Теперь и следов Шолаи не найти, замел он их за собой, — сказал кто-то.

— Он думает, коль кулак у него здоровый, то и ума не надо, — проговорил один из плевичан, вспотевший под тяжестью ноши.

Позади стучал пулемет, рвались снаряды и мины, сотрясая землю и воздух.

— Хватит болтать об этом, другие теперь времена. Шолая списан, — пробормотал бородатый солдат в кожухе. Он то и дело задирал голову, стараясь определить, не падает ли с неба снаряд, вздрагивал при каждом выстреле, бросался в заросли. — Так и до дому не доберешься до завтрашнего утра, — сокрушался бородач. — Вот бьют… Ложись! — вдруг крикнул он.

— Труслив ты, дядя, хуже бабы. Дома, наверное, даже свиньи боишься.

— Заткнись! — рявкнул тот, тряся бородой.

— А Шолая у нас все же не как все, — сказал Колешко. — Под Виторогом встретилась нам колдунья, никто не мог выдержать ее взгляда, кроме него. У этого, сказала она, дьявол внутри сидит.

— Вранье это! — презрительно посмотрев на него воспаленными глазами, сказал Белица.

Остатки разгромленного отряда беспорядочной толпой тащились по лесу, оставляя на мягкой земле многочисленные следы. Сначала они шли двумя группами, но на каждом повороте группы все больше и больше дробились. Они пересекли один овраг, затем другой и наконец выбрались на вершину холма, поросшую редким кустарником. Над их головами волновалось море облаков. Еще ни капли не упало на землю, но запах влаги уже повис в воздухе. Была осень — время сильных ветров и проливных дождей.

Когда и вторая группа, во главе которой ехали Дренко и Матич, вышла к вершине, вспыхнула драка. Бубало, заметив Мусу, подошел к нему и сказал:

— Что, дождался? Теперь и тебя и твоих турок мы прихлопнем. Шолаи-то больше нет.

Муса резко обернулся, схватил Бубало за плечи и сильно толкнул. В тот же миг подскочил Колешко и схватил Мусу сзади. Они сцепились и упали прямо в кусты. Прогремел выстрел. Справа из кустов доносился хруст ломавшихся веток и грубая брань. Затем послышался возглас Белицы и шум драки.

Вспыхнув в одном месте, драка послужила сигналом к общей потасовке. Толпа подвыпивших плевичан во главе с Бубало набросилась на плевичан, которые не хотели присоединяться к четникам. Бубало сбросил мешок, висевший за спиной, схватил длинную палку и, действуя ею как пикой, врезался в толпу. Дядя Симан орудовал прикладом винтовки. Дед Перушко и Шишко бросились Белице под ноги, но промахнулись. Белица уже расстегнул было кобуру пистолета, но затем передумал и пошел врукопашную на Колешко. Тот уже вцепился в своего соседа и размахивал кулаком.

Заслышав шум, Дренко поспешил к месту драки. Остановив на всем скаку коня, он поднял плетку и пронзительно крикнул. Но никто не обратил на него внимания. Тогда Дренко набросился на поручника.

— А вы что стоите, растащите их!

Однако поручник Матич не разделял его намерения прекратить драку. Он гарцевал на коне около дерущихся и приходил в восторг от каждого удачного удара. А те все больше входили в азарт.

— Бей его, Симан, что смотришь! По морде, по морде бей!

— Ах, ты! — кричал окровавленным ртом какой-то плевичанин и целился кулаком в подбородок длинного Козины.

— Вот тебе, вот тебе!

Два сцепившихся мужика никак не могли побороть друг друга.

— По челюсти бей! Так! Еще разок!

— Караул, братцы, погибаю!

— Ох-ох, — вздыхал Ракита, держась за дерево и сморкаясь кровью. Его только что выбросило из толпы.

Поскольку в группе Белицы и Мусы люди были трезвыми, их удары отмечались большой точностью. Они отбросили нападавших, собрались вокруг Белицы и взяли на изготовку оружие, Один из них залег за пень и, выставив автомат, щелкнул затвором.

— Прекратить! — крикнул Дренко, видя, что дело принимает нешуточный оборот.

Поручник Матич соскочил с коня, встал за ствол бука и вытащил пистолет.

— Уберите пистолет! — крикнул ему Дренко.

С тревогой оглядевшись вокруг, он поднял руку.

— Не стрелять, господа партизаны, здесь ваше геройство ни к чему, — сказал он, имея в виду Белицу и Мусу, на пилотках которых вызывающе блестели красные пятиконечные звездочки.

— Королевские подонки, сволочи! — скрежеща зубами, бормотал Муса, прислонившись к стволу бука и готовый в любую секунду открыть огонь. Пилотка его сбилась на затылок, лоб был в крови.

— Я еще рассчитаюсь с тобой! — угрожающе сказал Бубало, глядя на Мусу затекшим глазом. — Все вы поплатитесь! — С его бороды капала кровь.