Сила сострадания - [8]
Этому ведь должно быть какое-то объяснение. Буддийское объяснение состоит в том, что в этом состоянии человек на самом деле не мертв, а находится в процессе умирания. Буддисты скажут, что взаимоотношения тела и ума прекратились лишь на грубом уровне, а на тонком уровне они все еще продолжаются. Согласно тантрическому труду, известному под названием Гухьясамаджа тантра, когда человек находится в процессе умирания, идет определенный процесс растворения. Начиная с этого разложения и перехода в состояние ясного света, возникает обратный цикл, при достижении которым определенного порога начинается новая жизнь, называемая новым воплощением. Затем это воплощение имеет место, и человек снова проходит через процесс растворения. Смерть — это своего рода промежуточная стадия в процессе, когда составные элементы растворяются в ясный свет и из него переходят в другую форму. Следовательно, смерть — это не что иное, как промежуточный этап при переходе различных физиологических элементов человека в стадию ясного света.
Что касается самого процесса растворения различных составных элементов, то в литературе упоминаются различные его стадии и сопровождающие их признаки. Например, в случае различных составных элементов на более грубом уровне имеются как внутренние, так и внешние признаки и приметы различения. Когда дело доходит до тонких элементов, то имеются лишь внутренние признаки, вроде видений и т. п. В среде ученых, исследующих проблему смерти, растет интерес к этим описаниям процесса растворения, особенно к его внутренним и внешним признакам. Как буддист, я считаю очень важным для нас быть в курсе этих исследований ученых. Однако мы должны делать различие между теми явлениями, которые еще находятся вне пределов досягаемости для существующих научных методик, и явлениями, которые были опровергнуты современными научными исследованиями. Я бы сказал, что если какие-то явления были опровергнуты наукой после глубоких исследований, то мы, как буддисты, должны уважать эти результаты работы ученых.
По мере того как смерть становится чем-то вам знакомым, по мере того как вы приобретаете некоторые знания о ее процессах и можете определить ее внутренние и внешние признаки, вы становитесь готовыми к ней. Что касается лично моего опыта, то я все еще не убежден, что в момент смерти смогу в реальности применить все свои знания, благодаря которым я подготовился к смерти. У меня нет гарантии! Однако иногда, когда я задумываюсь о смерти, меня охватывает своего рода возбуждение. Вместо страха у меня возникает чувство любопытства, и это сильно облегчает мне возможность принять смерть. Интересно, насколько я бы смог применить свою подготовку к смерти?
Конечно, если б я умер сегодня, моим тяжелым грузом остались бы также вопросы: «О, что же будет с Тибетом? Что будет с тибетской культурой? Что будет с правами шести миллионов тибетцев?» Это моя главная забота. А так я не чувствую почти никакого страха перед смертью. Наверное, у меня какая-то слепая вера! Итак, полезно уменьшить страх смерти. В своих ежедневных молитвах я медитирую на восьми разных божествах и представляю восемь разных смертей. Возможно, когда настанет момент смерти, вся моя подготовка не сработает. Но, я надеюсь, этого не будет!
Я считаю, что в любом случае такой ментальный прием очень полезен для размышлений о смерти. Даже если нет следующей жизни, он принесет пользу, снимая страх. А раз меньше страха, значит, человек лучше готов к смерти. Подобно тому, как с подготовкой к бою: без нее — велик шанс поражения, с ней — больше шансов на победу. При хорошей подготовке к смерти можно сохранить спокойствие духа в момент умирания. Именно спокойствие духа в этот момент является основой для выработки правильной мотивации, которая непосредственно гарантирует хорошее воплощение в следующей жизни. Смерть, особенно для практикующего тантры высшей йоги, — это одна из тех редких возможностей, когда можно преобразить тонкий ум в мудрость.
Что касается того, что лежит для нас за порогом смерти, то, согласно буддийскому учению, существуют три сферы существования, называемые «сферой форм», «сферой без форм» и «сферой желаний». Как сфера форм, так и сфера желаний имеют перед тем, как произойдет воплощение, переходную стадию, которая называется «промежуточным состоянием». Это все говорит о том, что хотя момент смерти предоставляет нам наилучшую возможность для использования нашего самого тонкого уровня сознания, преобразуя его и ставя на путь мудрости, но если мы не сможем эффективно воспользоваться им, есть еще промежуточная стадия, хотя и более грубая, чем момент смерти, но намного более тонкая, чем сознание в момент нового воплощения. Так что представляется еще одна возможность. Если мы даже и эту возможность упустим, то все еще есть следующее воплощение и следующий цикл. Поэтому, чтобы воспользоваться чудесной возможностью, предоставляемой в момент смерти либо еще раз после него в процессе промежуточной стадии, мы должны предварительно подготовиться. Для этой цели в буддизме имеются различные методы применения приемов медитации в трех состояниях, а именно: в состояниях сновидений, глубокого сна и бодрствования.
Для различных людей "Далай Лама" означает разное. Для одних это значит, что я — живой Будда, земное воплощение Авалокитешвары, Бодхисаттвы Сострадания. Для других это значит, что я "Бог-царь". В конце 50-х годов это значило, что я вице-президент Постоянного комитета Китайской Народной Республики. А когда я ушел в изгнание, меня назвали контрреволюционером и паразитом. Но все это не то, что я думаю сам. Для меня "Далай Лама" — это лишь титул, обозначающий занимаемую мной должность. Сам я просто человек и, в частности, тибетец, решивший быть буддийским монахом.Именно как обычный монах я и предлагаю читателю историю своей жизни, хотя это отнюдь не книга о буддизме.
В мире не так мало умных людей. Но по-настоящему мудрых — единицы. Их мысли и слова представляют особую, ни с чем не сравнимую ценность для всех нас.Это книга-разговор. Диалог двух замечательных представителей Востока и Запада — Его Святейшества Далай-ламы и выдающегося американского психолога Пола Экмана.Правда и ложь, деструктивные эмоции, трудные люди, разум и чувства, искусство счастья и финансовый успех, прощение и ответственность, исцеляющий гнев, природа сочувствия и применение медитации — круг обсуждаемых тем максимально широк.
Внутреннее спокойствие связано с умственным спокойствием. Наше умственное спокойствие совсем не обязательно обусловлено физическим опытом. Если мы обладаем умственным спокойствием, физический уровень не так важен.Его Святейшество Далай Лама XIVНоттингем, Англия, 24 мая 2008 Записал, частично перевел и отредактировал Александр БерзинОригинал страницы: www.berzinarchives.com/web/ru/archives/approaching_buddhism/introduction/finding_inner_peace_fulfillment.html.
За всем нашим опытом, сознательно или бессознательно, стоит один великий вопрос — какова цель жизни? Я обдумывал этот вопрос, и хотел бы поделиться своими мыслями в надежде, что они принесут непосредственную, практическую пользу всем, кто их прочитает.
Эта книга составлена из наставлений по медитации и размышлений Далай Ламы, Согьяла Ринпоче, других древних и современных буддистских мастеров, а также лучших мыслителей всего человечества.Далай Лама (Тензин Гьяцо) родился в тибетской провинции Амдо в 1935 году. Он стал духовным и светским правителем Тибета. В наше время он известен во всём мире не только как лидер тибетского народа, но и как великий духовный учитель, выдающийся учёный и неутомимый борец за мир, доходчиво объясняющий философию мудрости и сострадания.Согьял Ринпоче родился в Тибете в семье одного из самых почитаемых духовных учителей двадцатого века Джамьянга Кхенце Чокия Лодрё.
Книга об исторически значимом диалоге между ведущими западными учеными и Далай Ламой XIV. Совместная конференция посвящалась трем ключевым состояниям — сну, сновидениям и смерти, которые были названы известным неврологом Франциско Дж. Варела «теневыми зонами эго». В конференции участвовали такие известные ученые, как философ Чарльз Тейлор, психоаналитик Джойс Макдугал, психолог Джейн Гакенбах, культуролог Джоан Халифакс и невролог Джером Энджел.Участники уникального обмена мнениями постоянно удивляют и восхищают нас своими находками сходства и различия между наукой и буддизмом.
В книге исследуются нехудожественные произведения Льва Толстого: дневники, переписка, «Исповедь», автобиографические фрагменты и трактат «Так что же нам делать?». Это анализ того, как в течение всей жизни Толстой пытался описать и определить свое «я», создав повествование, адекватное по структуре самому процессу бытия, — не литературу, а своего рода книгу жизни. Для Толстого это был проект, исполненный философского, морального и религиозного смысла. Ирина Паперно — филолог, литературовед, историк, профессор кафедры славистики Калифорнийского университета в Беркли.
Современная японская культура обогатила языки мира понятиями «каваии» и «кавайный» («милый», «прелестный», «хорошенький», «славный», «маленький»). Как убедятся читатели этой книги, Япония просто помешана на всем милом, маленьком, трогательном, беззащитном. Инухико Ёмота рассматривает феномен каваии и эволюцию этого слова начиная со средневековых текстов и заканчивая современными практиками: фанатичное увлечение мангой и анимэ, косплей и коллекционирование сувениров, поклонение идол-группам и «мимимизация» повседневного общения находят здесь теоретическое обоснование.
«Палли-палли» переводится с корейского как «Быстро-быстро» или «Давай-давай!», «Поторапливайся!», «Не тормози!», «Come on!». Жители Южной Кореи не только самые активные охотники за трендами, при этом они еще умеют по-настоящему наслаждаться жизнью: получая удовольствие от еды, восхищаясь красотой и… относясь ко всему с иронией. И еще Корея находится в топе стран с самой высокой продолжительностью жизни. Одним словом, у этих ребят, полных бодрости духа и поразительных традиций, есть чему поучиться. Психолог Лилия Илюшина, которая прожила в Южной Корее не один год, не только описывает особенности корейского характера, но и предлагает читателю использовать полезный опыт на практике.
Данное интересное обсуждение развивается экстатически. Начав с проблемы кризиса славистики, дискуссия плавно спланировала на обсуждение академического дискурса в гуманитарном знании, затем перебросилась к сюжету о Судьбах России и окончилась темой почтения к предкам (этакий неожиданный китайский конец, видимо, — провидческое будущее русского вопроса). Кажется, что связанность замещена пафосом, особенно явным в репликах А. Иванова. Однако, в развитии обсуждения есть своя собственная экстатическая когерентность, которую интересно выявить.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
В книге собраны беседы с поэтами из России и Восточной Европы (Беларусь, Литва, Польша, Украина), работающими в Нью-Йорке и на его литературной орбите, о диаспоре, эмиграции и ее «волнах», родном и неродном языках, архитектуре и урбанизме, пересечении географических, политических и семиотических границ, точках отталкивания и притяжения между разными поколениями литературных диаспор конца XX – начала XXI в. «Общим местом» бесед служит Нью-Йорк, его городской, литературный и мифологический ландшафт, рассматриваемый сквозь призму языка и поэтических традиций и сопоставляемый с другими центрами русской и восточноевропейской культур в диаспоре и в метрополии.