Сила одного - [27]

Данко поднял на Наташу глаза. Но она, полностью предавшись рассказу о своей страшной мести, казалось, уже ничего не замечала.

— Да,…никто из тех, кто самовольно покинул полк, не был дезертиром. Они становились нашими пленниками. Я назначала им свидания, чтобы выманить этих безмозглых самцов за ворота части. Мы встречались в баре “Амазонка”. Этот бар тоже был нашей “точкой”. Сюда поступали наркотики, здесь мы сбывали привезенные из Чечни фальшивые деньги. и отсюда мы увозили на базу связанных, предварительно уже накачанных наркотиками, тупых солдат-новобранцев. Которые приходили в бар, воображая, что их ожидает горячая ночь со мной. Безмозглые, тупые кретины— как я их ненавидела!!! Неужели каждый из них мог всерьез воображать, что ему можно было на что-то надеяться!!! О, как я их ненавидела! Я готова была бы их убивать собственноручно! Но их и так ждала смерть. Смерть такая, какую они вполне заслуживали— чтобы искупить грехи свои и своих сотоварищей, тех, кто воевал в Чечне. Привезя их на базу, мы в течение определенного периода накачивали их сильнейшим, подавляюще действующим на психику и волю наркотиком. И за короткий период они полностью становились нашими рабами. Им оставалось одно: исполнять наши задания. Вернее, задания боевиков, которым мы их продавали. А уже боевики направляли этих вчерашних солдат— завтрашних шахидов на те задания, которые самим боевикам исполнять становилось все труднее и труднее. В силу их ярко выраженной национальности. “Черножопой”, как говорили федералы. А этим, совсем молодым, переодетым в “гражданку” солдатам, имеющим стопроцентную “русскую”внешность, без проблем можно было пройти куда угодно и пронести с собой все, что угодно. И они проходили и проносили…Оружие, наркотики, деньги…Это— в качестве курьеров. Но такими курьерами они были недолго, совсем недолго. Главное, для чего мы их набирали, — это совершать теракты. И они их совершали. Мы— я и Николай— принимали от боевиков заказы. Разумеется, мы получали за поставки этих шахидов очень хорошие деньги. в конце концов, для нас это был неплохой бизнес. Мы мстили за себя и одновременно делали очень хорошие деньги. в конце концов, для нас это был неплохой бизнес. И все это продолжалось достаточно долго — пока вдруг ФСБ не вышла на след Николая. Все-таки где-то как-то он прокололся. И фээсбэшникам стало известно, что Николай имеет отношение к серьезным терактам. Поэтому ему необходимо было лечь на время на дно. Но это было непросто. Фээсбэшники— люди серьезные. Настоящие профессионалы. Но мне в голову пришла неплохая идея. На время “поместить” Николая на охраняемую “нашим” полком зону. Скажем, за мелкое хулиганство. И под другой фамилией. Где-где, а на зоне “фэсы” уж точно не будут его искать. А мы без особых затруднений могли бы поддерживать с ним связь и, если это будет необходимо, вызволить обратно на волю. Что касается идентификации отпечатков пальцев, то здесь Николай был чист — его “пальцы” еще нигде не были засвечены. Конечно, добровольно сесть в тюрьму— пусть и намеренно— дело нешуточное. Но слишком велик был риск попасть в руки фээсбэшников. В общем, мы устроили “хулиганство” и сделали все так, чтобы Николая посадили на “нашу” зону. Отлежаться на “дне” до поры до времени… Кстати, нападением на оружейный склад он руководил, находясь уже за решеткой. Как видишь, неплохо у него все получалось. Да, именно в этот период я завела с тобой отношения. Во-первых, мне было скучно— я привыкла, чтобы у меня был постоянный партнер. А во-вторых, у меня на тебя были определенные планы…

— Ты говорила мне, что любила, — глухо проговорил Данко.

— Я тебя никогда не любила! Заруби это себе на носу! — почти закричала Наташа. — Мне просто было скучно.

Но сейчас я не хочу больше об этом говорить. Так вот, после ограбления склада, несмотря на всю шумиху, наши планы какое-то время реализовывались как обычно. И фээсбэшники вроде бы потеряли след Николая. Но как раз в этот момент произошла маленькая неувязка: этот болван Платонов, которого я “склеила” и который должен был стать очередной нашей жертвой, этот кретин рассказал о встрече со мной своему приятелю— солдату Салахову. Более того — притащил его с собой в бар. Я сначала не знала, что Салахов тоже солдат, и как ни в чем не бывало подсела к ним. Однако затем, в ходе разговора, поняла, что он солдат из нашего полка и, несмотря на парик, узнал меня. Значит, Салахов мог стать для нас опасным свидетелем. А поняв это, решила, что его теперь тоже не следует ни за что отпускать. Поэтому решила предупредить об изменениях в плане ожидавших меня в номере моих людей, которые должны были взять Платонова, когда я его туда приведу. Я встала, сказав, что пойду приведу подружку и для Салахова— чтобы ему не было скучно. Он сразу стал отказываться, говоря, что его ждет дома, на “гражданке”, подруга. Но я не стала его слушать и ушла. А когда, предупредив своих людей и взяв с собой одну из девочек, вернулась к столику, Платонов сидел один, а Салахова не было. Как мне объяснил Платонов, Салахов был очень верен своей подружке. Конечно, теперь ”брать” Платонова было рискованно — Салахов мог навести на нас дознавателей из военной прокуратуры. Но откладывать тоже было нельзя— у нас уже была заключена сделка с боевиками на поставку очередного “смертника”. И мы решили пойти на риск.