Сигурд. Быстрый меч - [77]

– Тебе, Сигурд, надо бы постеречься Токе.

Я недоуменно посмотрел на него.

– С чего бы мне стеречься Токе, коли он почти что мой названый брат? К тому же мы будем на разных кораблях, и я сделаю все, чтобы мы оказались в разных крыльях нашего войска.

Асгрим подсел ко мне поближе и стал говорить совсем тихо:

– С тех пор, как у ярла родился младший сын, Токе переменился. Раньше он знал, что все богатства и земли достанутся ему, что бы он ни делал. Однако теперь ярл может посмотреть на свое наследство по-другому. И если Токе не станет таким же великим воином, как его отец, то кто знает, что в итоге достанется сыну Гунхильд.

Я скривился:

– А мне-то что с того? Пускай Гунхильд со своим пасынком сама делит наследство мужа.

Асгрим замотал головой, чтобы показать, насколько я глуп, что не понимаю простых вещей.

– В сердце Токе с того самого дня, когда ты чуть не сломал ему ребра, живет зависть к тебе. Еще больше он стал завидовать, потому что ты прославил свое имя в битвах. Когда мы вернулись из Хаммабурга, все подумали, что Паллиг из скупости спешил спровадить тебя домой. Однако на самом деле ярлу просто не хотелось, чтобы слава о твоей удаче в бою расходилась бы по нашим землям, как круги по морю. Тебя прозвали Грозой Саксов, а его собственный сын в том походе бился неплохо, но не намного лучше обычного воина. Так что жди, что и весной Токе убедит отца дать ему твой корабль под начало. А уж там он постарается если не избавиться от тебя, так точно послать туда, где слава твоя померкнет. Ему позарез нужно привязать к себе воинов, а тебя уронить в их глазах. Иначе не быть ему ярлом.

Я рассмеялся, потому что не поверил. Я был силен, и воины верили в мою удачу, и потому я не верил в козни того, кого называл названым братом, с кем мы дали клятву верности друг другу. Асгрим разглядел мое недоверие, но тут к нам подсел Рагнар, и он только сказал:

– Помни о том, о чем я тебя предупреждал. Я бы и сам пошел к тебе в дружину, но теперь вижу, что мне лучше остаться у Токе и посмотреть, что к чему.

Я кивнул, мы встали и обнялись. А потом он уехал обратно в Оденсе.

Пришла весна, из-под белого покрова показалась черная влажная земля, а затем пробились первые зеленые ростки. Солнце пригревало, а бури на море стали редкими. К нам на хутор заходили многие люди и из нашей округи, и из других мест на острове. Все они хотели знать одно – пойду ли я в поход с ярлом этой весной. Я кивал головой и говорил, что «Летящий» застоялся в своем сарае, а мой меч давно жаждет теплой крови. Тогда, словно невзначай, звучал вопрос, принимаю ли я людей в свою команду. И мы с Рагнаром долго расспрашивали пришедших о том, в какие походы они ходили, и чем славятся они в наших краях. Иногда после расспросов я говорил, что команда моя уже набрана, и что «Летящий», к сожалению, не берет на борт больше, чем пять дюжин воинов. Но чаще я вел своего нового дружинника к кораблю и показывал ему его будущую скамью.

Люди ко мне шли охотно, и я мог отобрать лучших. Конечно, другие хёвдинги и даже сам ярл могли гневаться, теряя хороших воинов, однако каждый из них на моем месте заботился бы о своей выгоде. К тому времени, когда пришла пора «Летящему» снова спускаться на воду, в моей дружине уже было пять десятков воинов, включая и нас с Рагнаром. Часть из них пришла к нам на хутор помочь заново законопатить и просмолить корабль. Другую часть мы ждали перед самым походом, чтобы не кормить слишком долго лишних едоков. А кое-кого мы должны были взять на борт уже в Оденсе.

Кетиль с Рагнаром занимались кораблем, а я вместе с Брианой старался завершить все весенние дела на хуторе. Но вот настал долгожданный день, и пришла пора отправляться в Оденсе. Рагнар велел поставить у мачты, в самом широком месте корабля, палатку, где мы поселили Бриану. Поначалу она говорила, что может обойтись и без палатки, и спать на гребной скамье, завернувшись в плащ, как простой воин. Однако я ответил, что спать она может, где хочет, но только одна, потому как в дальнем походе воины без женщин звереют. И также я сказал, что в палатке будет ночной горшок, чтобы Бриана не вводила воинов в соблазн, свешиваясь с борта рядом с ними.

Бриана подумала и не стала спорить. Она попрощалась с Копченым Эриком и его женой, и на прощание они подарили ей нить речного жемчуга из Гардарики – большое богатство для стариков. Я по обычаю принес жертву Ньёрду и Эгиру, гребцы налегли на весла, и мы пустились в путь.

До Оденсе мы добрались к вечеру, потому как Кетиль велел гребцам работать веслами медленно, давая пообвыкнуть рукам и спине. На берегу нас снова ждал Токе, и снова рядом с ним был Асгрим Законник.

За зиму сын ярла отрастил курчавую бородку и теперь был похож на бывалого воина. Мне он сразу же после приветствий рассказал о том, что у него теперь два корабля, и он попросил отца добавить ему «Летящего» третьим. Я, предупрежденный Асгримом, не слишком удивился и вежливо сказал, что коли ярл так решит, я буду рад быть в походе рядом с Токе. Но что, коли ярл решит по-другому, то не смогу его ослушаться. Токе ответил, что я и сам должен попросить ярла о том, чтобы быть с ним в одном отряде. На это я ответил, что буду просить ярла послать меня и моих людей на самое опасное дело, и если Токе просил о том же, то без сомнения я окажусь с ним вместе.