Сибирь - [25]

От столетия к столетию промышленность развивается, и когда большевики приходят к власти, они пытаются там создать новую форму социализма: не общество справедливости и гуманизма, а более мощную и влиятельную страну. Урал вновь становится символом прогресса благодаря сочетанию революции и механизации… Тогда, в 1918 году, и состоялась эта «предметная» встреча купцов и промышленников-староверов… Вероятно, под влиянием книги Пескова «Таежные отшельники», где описывается история семьи староверов, обнаруженных в 1978 году геологической экспедицией после сорокалетней жизни в изгнании вдали от мира людей, меня охватило презрение и к природе раскола, и к тем, кто жил в этой схиме. С самого начала путешествия мои мысли были прикованы к этой семье. Я представляла, как, пересекая Сибирь, я буду продвигаться все ближе к тому месту, где проживает последняя выжившая, Агафья Карповна: я жадно искала на карте реку под названием Абакан и обнаружила ее в 300 километрах от Красноярска. Кто-то из группы, кого я поставила в известность, когда поезд там: проезжал, громко крикнул: «Агафья, Даниель приехала!» А в Красноярске меня угостили кедровыми орешками, ее главной пищей. Но я была бы неправа, считая староверов просто непокорными крестьянами, отшельниками, придерживающимися древних обрядов, проживающими архаически в сельской местности и враждебных ко всяким новшествам. Это как квакеры, которые презирали все открытые объекты, металл и даже выбрасывали стеклянные банки вместо того, чтобы наполнять их медом. Даже наши гиды дали нам понять, что раскол на Руси сыграл огромную роль в ее индустриализации. И в самом деле, в России, описанной Максом Вебером, их трезвость и строгость нравов полностью соответствуют духу капитализма. Петр Ковалевский в «Архивах социальных и религиозных наук» пишет: «В промышленном развитии есть причины, которые проистекают непосредственно из социальной структуры раскола. Он вобрал в себя с самого начала наиболее сильные и наиболее активные национальные элементы, которые, несмотря на консерватизм и недоверие ко всем новшествам, умеют к ним приспосабливаться, поскольку здесь речь не идет о вере».

Эмигрировавшие в самом начале на Урал, они оказались на самом острие индустриализации начала коммунизма. Опять же, убийство в Екатеринбурге царя, который планировал огромные инвестиции на Урале во второй пятилетке (1933–1937 годы). Я цитирую статью Гюго Натовича (РИА Новости) «Рабочий Версаль и русский Чикаго». Именно в этом городе, запятнанном императорской кровью, власть решает в тридцатые годы создать «завод заводов» и строит здесь Уралмаш (сегодня уменьшившийся почти до призрачного состояния).

Европейские и китайские рабочие были тогда привлечены к этому престижному проекту, «витрине социализма». Передовой отряд русской промышленности, квартал Уралмаша, это своего рода рабочий Версаль, говорит Г. Н., завод в стиле конструктивизма вместо дворца Людовика XIV. Классический план, улицы сходятся к статуе Серго Орджоникидзе, отвечавшему за тяжелую промышленность при Сталине.

Два колоссальных мероприятия, начавшихся последовательно в 1928 и 1930 годах, наглядно покажут новую политику, названную впоследствии Сталинизмом: первый пятилетний план и создание ГУЛАГа. Целью пятилеток являлось ликвидировать огромную экономическую отсталость СССР. Индустриализация должна осуществляться форсированным маршем. НЭП (новая экономическая политика) отменена, и сельское хозяйство должно претерпеть глубокое реформирование: массовую коллективизацию. Чтобы позволить промышленности развиваться, Сталин обкладывает крестьян новыми налогами. Но колхозы, огромные государственные фермы, воспринимаются как новое рабство. Крестьян приравнивают к врагам революции, а значит, к врагам народа. Придумали даже целую категорию кулаков, богатых крестьян, которых депортировали и расстреливали тысячами. Добавьте к этому еще великий голод 1932–1933 годов. Сталин в этой ситуации не отступил, и крестьянство покорилось.

Тяжелая промышленность и ГУЛАГ идут рука об руку: в тридцатые годы Екатеринбург становится важным перевалочным пунктом заключенных ГУЛАГа на пути в Сибирь и на Дальний Восток. Лагеря строятся по всему региону. И этот двойной процесс не останавливает даже Вторая мировая война. Наоборот, регион становится тыловым рубежом стратегического производства. Индустриализация, таким образом, еще усиливается. Процветает также и ГУЛАГ. С 1942 по 1956 годы, даже после смерти Сталина, военнопленные содержатся в лагерях Среднего Урала.

…Солнце, короткая пешая прогулка, остановка перед памятником Серго Орджоникидзе на перекрестке трех улиц: Культуры, Орджоникидзе и Владимира Ильича. Его присутствие здесь необходимо, что подчеркивается широтой его жеста. Типичная судьба для той эпохи, вплоть до своего трагического завершения. Судьба человека, которому Сталин доверил ускорение индустриализации Урала. Грузин, как и Сталин, Григорий Константинович Орджоникидзе, называемый Серго Орджоникидзе, устанавливает советскую власть в Азербайджане, Армении и Грузии в 1920–1921 годах, с 1922 по 1926 годы является первым секретарем партии Закавказской Республики, в 1930-м становится членом политбюро, с 1932 года — министр тяжелой промышленности.