Швейная машинка - [90]
— Так у вас и правда не было денег на машинку, которую продавала та женщина?
— Именно в тот день у меня оставалось меньше десяти фунтов, так что я говорил правду. Выходное пособие с последней работы долго не приходило, а я оказался слишком гордым, чтобы записаться на биржу труда. В общем, денег не было совсем. — Фред указывает на упаковку. — Примерно таким я его и нашел: та же веревочка, та же коричневая бумага.
— Как захватывающе!
Он начинает развязывать истрепавшуюся бечевку.
— Стыдно признаться, но я надеялся, что там будет пачка банкнот, однако вместо них я нашел вот это. С того времени прибавилась еще одна записная книжка — моя собственная. — Фред выкладывает записные книжки в длинный ряд. — Они восходят к тому времени, когда машинкой впервые воспользовалась Кэтлин, моя прабабушка. Насколько я могу судить, здесь зафиксирована полная история всего, что было сшито с ее помощью.
— Вот это да! Когда вы упомянули про записные книжки, я думала, что их будет две или три. И никак не предполагала, что их окажется столько.
Он берет кассовую книгу тридцатых годов и протягивает ей:
— Посмотрите.
— Вы уверены?
— Да-да. Это настоящие капсулы времени.
Эллен открывает книгу, и глаза у нее расширяются: на каждой странице она видит ряды стежков и лоскутки ткани.
— Фред, это поразительно!
— Я сказал примерно то же самое. Здесь сотни проектов, в каждой книжке — больше тридцати. Я изучил все. Тут есть пара свадебных платьев, пальто для жениха и многое другое. Насколько я понимаю, и Кэтлин, и бабуля зарабатывали шитьем на жизнь — или, по крайней мере, это был источник дополнительного заработка.
— Наверное, это было не такое уж редкое явление. — Эллен внимательно, не отрывая глаз, рассматривает записную книжку.
Фред берет в руки школьную тетрадку:
— Несколько раз упоминаются дедушкины садовые брюки: он явно был не из тех, кто выбрасывает вещи. Одна из последних записей, сделанная почерком бабули, — это плащ, который она изготовила, когда мне было пять. Он предназначался для Хэллоуина. С тех пор она почти не шила.
— А самое первое что было?
— Тряпки для пыли, прабабушка их сшила в тысяча девятьсот одиннадцатом году.
— Тряпки?! — смеется Эллен. — Серьезно?!
— Мне кажется, логично было начинать с чего-то простого.
— Можно посмотреть самую первую книжку?
— Конечно.
Фред передает ей книжку: в ней двадцать четыре страницы, грубо обрезанные и переплетенные.
Эллен открывает ее и медленно проводит кончиками пальцев по шву на первой странице:
— То есть эти стежки сделаны больше века назад.
— Да, иногда это меня вгоняет в дрожь. Как будто прикасаешься к истории.
— А это что?
Между последними страницами вставлен самодельный конверт. Бумага обветшала: его явно часто открывали.
— Посмотрите.
Эллен осторожно вынимает кусочек бумаги и разворачивает его. Это тонкая полоска, сложенная вчетверо по длине, как дюймовик столяра. Она читает:
Нам надо уезжать. Здесь нет работы для Дональда. Пожелайте нам удачи. Джин.
Эллен отбрасывает от себя записку, как будто та обожгла ее.
— Боже мой! Ох, боже мой! Это…
— Что такое? — Фред не понимает ее реакции. — Она была…
— …накручена на шпулю, — завершает она его фразу.
— Да, — хмурится он. — Откуда вы это узнали?
Она смотрит на бумагу.
Фред открывает конверт и расправляет его так, чтобы слова, написанные на его внутренней стороне, можно было прочесть.
— Смотрите, это почерк Кэтлин, он отличается от того, которым написана записка.
Он читает вслух:
Найдено на шпуле, сентябрь 1911 года.
И тут Фред видит, что она плачет, и он совершенно не понимает почему.
— Эллен? — говорит он как можно мягче. — Что случилось?
Она наконец-то находит слова:
— Эта записка.
— А что такое?
— Ее написала моя прабабушка. — Эллен вытирает слезы футболкой. — Надо купить платков, а то это уже входит в привычку.
— То есть… — Фред пытается понять смысл ее слов, но у него не получается.
— Это старая семейная легенда, одна из тех, которые передаются из поколения в поколение, но без особых доказательств. Эта полоска бумаги была вырезана из Библии. У моей тети до сих пор она сохранилась, и там части одной страницы не хватает. — Эллен тяжело вздыхает и осматривает мастерскую: инструменты, полуразобранные машинки, фотоаппаратуру. — Потому-то я этим и занимаюсь. — Она обводит рукой всю комнату.
— Не понимаю.
— Джин — та, что написала эту записку, — была моей прабабушкой. Она работала на фабрике «Зингер». А мой прадед Дональд тоже работал там, в литейном цеху. В тысяча девятьсот одиннадцатом году произошла массовая забастовка. Почти все прекратили работу и вышли из ворот фабрики. Их было более десяти тысяч. Сейчас такого и представить нельзя, но тогда… В то время в профсоюзах состояли немногие, и это вообще была одна из первых забастовок.
— Наверное, на «Зингере» не понимали, что происходит.
— Видимо, да. Они решили закрыть ворота и не пускать вообще никого.
— Реакция большого бизнеса?
— Как-то так. Через две недели, когда забастовка все еще продолжалась, компания решила отправить открытки всем работникам. Там было написано, что, если шесть тысяч человек подтвердят свое желание возвратиться, ворота откроют. К тому времени все наголодались, нужны были деньги на арендную плату. Так что после трех недель забастовки они вернулись к работе.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Англия, конец 40-х годов. Малышке Рози было всего пять лет, а ее сестре Рите — девять, когда их мать Мэвис привела в дом нового ухажера. Ее избранник пил, бил ее и терпеть не мог девочек, но ведь сердцу не прикажешь…. Вскоре Мэвис поняла, что ждет ребенка, но грубый, алчный Джимми Рэндалл поставил условие: «Женюсь, если сдашь девчонок в приют!» Скрепя сердце, Мэвис согласилась на временную разлуку с Ритой и Рози, но сразу после родов Рэндалл подсунул жене документы о полном отказе от дочерей. И Мэвис, не читая, поставила свою подпись… Теперь жизнью двух несчастных сестер, сердца которых разбиты предательством матери, целиком и полностью распоряжаются хозяева приюта «Нежная забота».
Англия, 1943 год. Вторая мировая воина в разгаре. Жителям прибрежной деревни Тайнхем приказано покинуть свои дома: британская армия будет проводить здесь военные учения. Министерство обороны реквизирует и поместье лорда Альберта Стэндиша, но накануне отъезда в старинной усадьбе разыгрывается настоящая трагедия… 2018 год. Мелисса надеется, что поездка в Дорсет возродит ее зашедшие в тупик отношения с другом Лиамом, но молодой человек предпочитает заниматься серфингом без нее. Оставшись в одиночестве, Мелисса отправляется на поиски местных достопримечательностей.
«У каждого в шкафу свой скелет». Эта фраза становится реальностью для Эвери, успешной деловой женщины, младшей дочери влиятельного сенатора Стаффорда, когда та приезжает из Вашингтона домой из-за болезни отца. Жизнь девушки распланирована до мелочей, ей прочат серьезную политическую карьеру, но на одном из мероприятий в доме престарелых старушка по имени Мэй стаскивает с ее руки старинный браслет… И с этого браслета, со случайных оговорок бабушки Джуди начинается путешествие Эвери в далекое прошлое. Много лет назад на реке Миссисипи в плавучем доме жила небогатая, дружная и веселая семья: мама, папа, Рилл, три ее сестры и братик.
В самом конце Первой мировой войны юная англичанка Эмили Брайс влюбляется в молодого и храброго пилота Роберта Керра, который лежит в госпитале и вскоре должен вернуться на фронт. Зная, что ее родители, которые уже нашли дочери выгодного жениха, не одобрят такой выбор, девушка записывается в Женскую земледельческую армию и уезжает на тяжелые сельхозработы подальше от дома. Она горит патриотическим желанием принести как можно больше пользы стране, мечтает о счастливом замужестве, но еще не знает, какие ужасные испытания готовит ей судьба.