Швея - [4]

Хелен любила свою работу. И экипаж из двухсот тридцати пяти человек.

Которых больше не было.

Заразу притащил кто-то из второй смены. Хелен даже не узнала — кто. Третья только готовилась к выходу, а сама Хелен привычно делала пометки о погрузке руды, наловчившимся взглядом раскидывая блоки. Этот — высокого качества, эти два — по второй линейке, вот опять качественный…

Взвывшая сирена застала ее врасплох. Погасшее освещение заставило выронить стилус.

Уже слыша надсадный многотонный грохот закрывающихся створов, Хелен с ужасом поняла, что показательная ситуация из справочника по чрезвычайным событиям происходит прямо здесь, на добывающей платформе.

Четыре часа спустя каменка охватила девяносто процентов экипажа. Хелен сама не помнила, как оказалась в медблоке. Сабрина, медсестра-диетолог, не глядя впихнула ей в руки чемоданчик с кислородными манжетами и велела лепить на всех, кто попадется.

«Но стерильность…» — робко возразила Хелен.

«Потом! — рявкнула диетолог. — Им нужно чем-то дышать! Бегом!»

И Хелен побежала.

Каменка заставала как есть, не делая поблажек. Многие попадали, кто-то так неудачно, что откалывались части тела. Сначала Хелен тошнило от ужаса, но после десятой манжеты остался только страх не успеть. Строгий костюм сбился, юбка перекрутилась и задралась, каблуки застревали в решетках. Прижимая к груди кейс с манжетами, Хелен спешила от одной каюты к другой, машинально считая. Двадцать манжет. Тридцать. Сорок.

Пиджак остался на стойке кафетерия. Юбку она порвала и задрала как можно выше. Каблуки снять не могла — босиком по коридорам бегать запрещалось. Да и на каблуках тоже, но раньше она почти не бывала в рабочих секциях.

Сорок пять манжет.

Чемоданчик опустел.

Хелен на секунду прислонилась к стене, переводя дух. Манжеты еле-еле пробивались сквозь отвердевшую кожу. Может быть, от них и вовсе не было толку. Все равно сосуды сжимались, останавливая движение крови.

Но Сабрина сказала — надо, и Хелен делала, как приказано.

Захлопнув чемоданчик, она еще раз нажала на последнюю манжету, пытаясь загнать иглы глубже. Почувствовала движение под пальцами, кивнула сама себе и поднялась.

Ноги болели, колени болели — все болело.

Хелен убрала волосы со лба, сверилась с указателями на стене и побежала обратно в медчасть.

— Сабрина, манжеты!

— Кончились! — Сабрина всплеснула руками. — Не осталось больше ничего!

Хелен оглянулась. От аккуратной стерильности не осталось ничего. Сваленные как попало тела, застывшие в жутких изломах. Разлитые кардиосинтетики. Брошенные прямо на пол инъекторы с погнутыми иглами.

— Хелен, на склад!

Голос Сабрины долетал издалека. Хелен растерянно провела по уху, пытаясь счистить досадную пленку-глухоту. Под пальцами неровно скользнуло каменной прохладой. Хелен отдернула руку и тут же снова схватилась за раковину. Жуть прочилась в колени, подгибая их.

— Хелен!

Сигнал общего внимания перекрыл голос Сабрины, пробился сквозь пленку.

— Внимание, экипаж! — голос Пьетро загромыхал под потолком. — Все кто на ногах — перегружайте товарищей и бегом к эвакуатору! У нас впереди Швея! Час ходу! Поднажмите и…

Капитан замолчал.

Хелен оглянулась. Сабрина застыла на полушаге, Полевой успел приподнять напарника, обхватив за плечи.

— Ребята? — неуверенно позвала Хелен.

Тишина. Надсадное сипение манжет и подушек.

Хелен развернулась и бросилась к выходу.

Коридоры, лифты, подъемники, шаг за шагом. Почти сразу в боку закололо, страстно призывая — остановись, дай отдышаться, не спеши. Но капитан Пьетро Алексеевич молчал, и Хелен изо всех сил торопилась к контрольной башне.

На последней сотне метров пришлось хуже всего. Спиральный подъемник не работал. Капитан приговаривал, что нет лучшего тренинга, чем поход снизу доверху. В глубине души Хелен была с ним полностью согласна, но в башню предпочитала не ходить. Все данные можно прекрасно отправлять через локалку, и никто не будет в проигрыше.

Преодолевая заветные десять метров переходного шлюза, Хелен уже задыхалась. Сердце колотилось, как астероидная дробилка. Непрерывный лихорадочный стук.

Хелен ухватилась за косяк и с размаху ударила по панели доступа.

В открывшийся проем она ввалилась, чуть не рухнув.

Капитан стоял к ней спиной, склонившись над пультом. Древним, как и вся платформа.

— Пьетро…

Воздух закончился. Хелен почти побежала к пульту, яростно твердя себе: не запнись, только не споткнись и не упади.

Добежала и протянула руку — но отдернула в последний миг.

Каменная неподвижность капитана была такой страшной, что Хелен прикусила губу, чтобы не разрыдаться. Прижимая рукой дрожащее сердце обошла пульт и наклонилась, пытаясь заглянуть в посеревшее лицо.

Неподвижное глянцевое веко вздрогнуло. Хелен почти задохнулась вновь.

— Пьетро! Пьетро! Капитан! Вы меня слышите?

Капитан попробовал поднять голову. Хелен подалась навстречу и опять силой удержала руки. Все внутри рвалось обхватить капитана за седую голову, помочь ему. Но мертвая серость удерживала надежнее всякого барьера.

— Леночка, — голос Пьетро шуршал словно песок. — Спаса…

Капитан замолчал.

Хелен вновь бежала. Торопилась к выходу. В голове трепыхалось — наверное, он хотел сказать ей «Спасайтесь». Наверное, он до последнего надеялся, что кто-то сможет выбраться из гигантской могилы, в которую превратилась «Миттельплате».