Схватка у Черного Моря - [4]
Иностранные морские пираты все более наглели. Их крейсеры и миноносцы подолгу стояли на внешнем рейде. Хотя блокада формально не была объявлена, антантовские корабли контролировали все входящие в Одесский порт суда. Кривошеев поставил перед Морским управлением вопрос о захвате или обстреле из береговых батарей иностранных военных кораблей. Ответ на этот раз приходит быстро: рекомендуется повести на иностранных кораблях пропаганду и добиться поднятия на них красных флагов. На просьбу окрвоенкома прислать в Одессу несколько 12-дюймовых орудий пришел снова отрицательный ответ. Кривошееву разъяснялось, что для дальнобойных орудий нужны бетонированные площадки да и сами орудия надо перевозить из Кронштадта. Когда губком партии поддержал требование Кривошеева о необходимости доставить в Одессу дальнобойные орудия, было получено разъяснение, что Одесса — «открытый порт и не имеется возможности защищать его от обстрела с моря»>>{8}.
Почему же все начинания и просьбы партийных и военных органов Одессы по укреплению обороны Черноморского побережья не получали поддержки в Морском управлении Народного комиссариата по военным делам УССР? На этот вопрос ответа в Одессе дать никто не мог. В таких условиях ничего не оставалось, как направить знающего и авторитетного человека в центр. После обсуждения ряда кандидатур губком партии остановился на А. В. Немитце.
23 июня 1919 г. А. В. Немитц выехал в Москву. Время было трудное. Нередко военные специалисты изменяли тогда Советской власти, что не могло не вызвать недоверия к ним. На этой почве часто происходили конфликты и трения, иногда чрезмерным подозрением отталкивались честные специалисты военного дела. Партия, В. И. Ленин нередко поправляли те партийные организации, которые брали неверный тон по отношению к военспецам, устраняли помехи на пути их привлечения к работе в Красной Армии. Была и другая крайность, против которой партия тоже вела борьбу. Известно, что Троцкий слепо доверял старым военным специалистам, среди которых были люди ненадежные и явные предатели. На институт военных комиссаров, введенный по инициативе В. И. Ленина, и возлагалась одна из задач — неослабный партийно-политический контроль за работой военных специалистов.
Немитц ехал с докладом о состоянии обороны Черноморского побережья. Ему поручалось добиться утверждения одобренного губкомом партии плана обороны одесского побережья и доложить в Москве, что Морское управление Народного комиссариата по военным делам УССР по непонятным причинам чинит препятствия, не помогает провести укрепление обороны побережья Черного моря. Как то его встретят в Москве, как отнесутся к жалобам бывшего царского адмирала на такой авторитетный советский орган как Морское управление Народного комиссариата по военным делам республики? Поверят ли в искренность его стремлений сделать как можно больше, чтобы обезопасить морские границы Украины? «Капитан I ранга Александр Иванович Шейковский хороший знаток военно-морского дела. Чем же он руководствуется, отвергая все наши предложения?»— недоумевал Немитц.
Эти мысли не покидали его всю дорогу, а длилась она целую неделю. Немитц вез с собой письмо главнокомандующему вооруженными силами РСФСР И. И. Вацетису от члена Реввоенсовета XII армии С. И. Аралова.
В письме Аралов просил главкома принять для доклада военного руководителя Морской обороны Черноморского побережья Немитца. «Немитц, — писал Аралов,— прекрасно работает, очень энергичный, знающий человек. С гетмано-петлюровщиной не работал, голодал. С переходом власти к нам сразу же начал работать, проявил максимум энергии и наладил дело обороны Одесского округа» >>{9}.
В Москве Немитцу стало ясно, почему все решения Одесского губкома партии, губревкома об усилении морской обороны побережья не встречали поддержки в Морском управлении штаба Народного комиссариата по военным делам Украины.
В этом управлении в вопросах обороны побережья стояли на позиции Шейковского. Управление представило в Москву доклад, в котором доказывалось, что Украинская ССР в настоящий момент не имеет сил, которые могли бы воспрепятствовать высадке десанта, если бы Антанта решила в каком-либо пункте ее произвести. Авторы доклада утверждали, что «благодаря огромной дальности и силе своего огня эскадры Антанты могут привести к молчанию любую приморскую крепость на Черном море и отогнать от берега любую военно-сухопутную силу, стянутую к пункту высадки для противодействия таковой» >>{10}.
Ошибочность и вредность этой, как ее назвал Немитц, «теории безнадежности», была очевидна. Немитц представил командующему морскими силами республики конкретный технически обоснованный план обороны Черноморского побережья, одобренный губкомом партии. Предусматривалась установка минных заграждений и целой сети батарей, обеспечивающих перекрестный обстрел как Одесского залива, так и подступов к Очакову, Николаеву, Херсону.
В начале июля план был рассмотрен и утвержден командующим морскими силами республики Е. А. Беренсом и к 10 июля представлен на утверждение Главнокомандующего всеми вооруженными силами республики.
Ушли в историю годы гражданской войны. Миновали овеянные романтикой труда первые пятилетки. В Великой Отечественной войне наша Родина выдержала еще одно величайшее испытание. Родились тысячи новых героев. Но в памяти старожилов Одессы поныне живы воспоминания об отважных матросах крейсера «Алмаз», которые вместе с другими моряками-черноморцами залпами корабельной артиллерии возвестили о приходе Октября в Одессу и стойко защищали власть Советов. О незабываемом революционном подвиге моряков и рассказывается в данном историческом повествовании.
В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.