Шусс - [29]
Она скинула все с кресла и устроилась на полу рядом со мной.
— Мама платить не стала бы, — продолжала она. — К счастью, у папы были деньги, чтобы оплатить все услуги.
— Он столько зарабатывал живописью?
— Нет, он зарабатывал не только живописью. Я тебе потом расскажу. Бедный папа, он всегда попадал в разные гнусные истории.
Она немного подумала и добавила:
— Я и себя позволила втянуть. Жорж, поверь мне, эти проклятые лыжи «комбаз» принесут нам несчастье.
Вдруг она вскочила на ноги и, грозя пальцем, закричала:
— Что ты у меня выпытываешь? Это тебя мать прислала ко мне, да?
Я притянул ее за руку и усадил к себе на колени.
— Послушай, черт возьми. Я пришел, чтобы увезти тебя в Пор-Гримо. Ваши семейные дела меня не интересуют. Мне плевать, что ты там затевала со своим отцом! Но я не хочу, чтобы ты оставалась теперь одна, понимаешь? Ты же знаешь, я люблю тебя.
Признание невольно вырвалось у меня, и я, весь дрожа, замер. Наступило, нет, не молчание, а — как бы точнее сказать — целое мгновение выпало из течения времени. Потом Эвелина обхватила руками мою шею и прошептала, касаясь губами уха:
— Я знаю. Спасибо, Жорж.
Я не смел шелохнуться. Потом машинально положил руку на бедро Эвелины, чтобы она не соскользнула с моих колен. Моя рука лежала неподвижно, я старался не превратить жест простой нежности в любовную ласку. Вдруг шаловливый смешок обдал теплым дыханием мою шею, Эвелина прыжком соскочила с колен, схватила меня за руку и произнесла:
— Идем.
Она направилась к кровати. Я не совру, если скажу, что сердце готово было выскочить из моей груди. Эвелина уже сняла с себя свитер с круглым воротом, под ним, несмотря на холод, не было ничего. Вслед за свитером она ногой отбросила в другой конец комнаты брюки и трусики.
— Ну же, ну, — сказала она.
Я, конечно, в этих делах не такой уж простак, но почему-то тщетно пытался аккуратно сложить одежду, в голове у меня мелькали какие-то странные мысли, вроде: должен ли я снять носки? Разумеется, я иногда воображал любовные сцены с Эвелиной, но они всегда были неясны и завуалированы, проникнуты застенчивой и наивной поэзией. Действительность застала меня врасплох, в порыве, толкнувшем меня к Эвелине, было что-то скандальное.
Я должен тебе объяснить, Поль, чтобы ты не судил меня строго. Я знаю, что ты мыслишь как врач, а не как моралист. Но я должен тебе объяснить, что именно смущает меня. Эвелина лежала, улыбаясь, ни капельки не смущаясь, как девушка, для которой заниматься любовью не составляет проблем. Она понимала, что я желал ее уже давно и, конечно, заслужил ее благосклонность. А мне, мне, бедному старику, который когда-то был неисправимым бабником, хотелось, лежа рядом с ней и целуя в губы, прошептать: «Это не любовь. Ты не должна. Ты в трауре. И потом, для меня это серьезно — любить так, как я люблю тебя». Но я знал заранее ее ответ: «Как ты бываешь старомоден, Жорж!» Это она мне говорила тысячу раз, по разным поводам: ее манере одеваться, фильмах или книгах. Итак, любовь! И я молчал, спрашивая себя, почему в глубинах моей радости копошится червячок грусти.
Здесь ставлю точку. Сразу же после похорон мы отправились в Пор-Гримо.
…И вот восемь дней пролетели, как восемь минут. Нет, не так. Это нельзя было измерить временем, лишь внезапным молчанием, вакуумом, чем-то невыразимым. Мы поселились на яхте, чтобы создать иллюзию путешествия, нам хотелось отправиться куда-нибудь далеко. Мы давно уже знали друг друга наизусть, но теперь учились разглядывать, трогать, чувствовать друг друга. Поль, я не смогу тебе рассказать, как мне открылась любовь, дающая право наслаждаться всем, к чему только можно прикоснуться пальцами, губами… Ах, вкус ее смеженных век, впадинки на шее под спутанными волосами, и слез наслаждения, сбегавших по щеке до самого уголка губ. Мы обедали кое-как, ужинали чем-нибудь попроще. Мадам Гиярдо ходила с надутым видом. Мой «капитан» чесал затылок под своей яхтсменской кепкой. Мсье Бланкар точно пустился в загул.
— Знаешь, — сказал я однажды, обняв Эвелину за шею, — когда мы поженимся…
Она разразилась смехом.
— Жорж, ты прекрасно знаешь, что мы не поженимся никогда. Во-первых, это не модно. А потом, я не хочу отбивать тебя у мамы.
Она сказала это без всякой задней мысли, но поняла, что сделала больно, и обняла меня.
— Жорж, не будь глупеньким. Мы живем сейчас, а не завтра.
Я попытался сострить:
— Поэты утверждали это задолго до тебя, но лучше бы они помолчали.
— Итак, долой тоску! — воскликнула Эвелина. — Кстати, как там мама?
— Она все больше уверена в успехе.
Это было правдой. Каждый вечер в половине девятого, когда я звонил Берте в Изола, она пела дифирамбы Деррьену. Вначале Деррьен очень осторожно начал испытания на самых простых «зеленых»[10] трассах, таких, например, как «Гран-Тур». Он был доволен лыжами: прекрасное скольжение, чувство полной безопасности. Деррьен рискнул съехать и по «синей» трассе ущелья Гросс, в долине Валетт. Никаких неприятных сюрпризов. Лангонь там как секундант боксера у канатов ринга. Между ним и Деррьеном бывают технические дискуссии, в которых непосвященные ничего не понимают, но похоже, что Альбер Лангоню нравится. Лангонь, и это не просто комплимент, все время твердит:
«Та, которой не стало» — рассказ о муже, который планирует убийство жены, но не знает о том, какую цену ему придется заплатить за это. Роман лег в основу киноленты, вошедшей в золотой фонд французского и американского кинематографа.
Оригинальный детективный роман известных мастеров французской прозы Пьера Буало и Тома Нарсежака «Жизнь вдребезги», следствие в котором ведется не профессиональным сыщиком, а главным героем-жертвой!
В восьмой выпуск серии вошли повесть Француа Шабрея «Мэт разбудил петуха» и романы Мишеля Лебрена «Одиннадцать часов на трупе», Жана Брюса «Под страхом смерти», Буало-Нарсежака «Разгадка шарады — человек».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Во второй том собрания сочинений Буало-Нарсежака вошли романы с запутанной и сложной интригой и психологически продуманными характерами действующих лиц. В этих романах авторы неизменно верны своему творческому методу. Главный герой повествования, от лица которого ведется рассказ, — жертва трагических обстоятельств, создаваемых безжалостными преследователями.
«Венецианская птица».К частному детективу Эдварду Мерсеру обращается американский миллионер с просьбой найти в Венеции некоего художника. Мерсер узнает, что художник давно мертв, а человек, сообщивший ему об этом, погибает. А вскоре на частного детектива начинают охоту те, кто не хочет, чтобы правда об их смерти выплыла наружу…«Королек».При загадочных обстоятельствах умирает знаменитый ученый Генри Диллинг. А жизнь его возлюбленной Лили превращается в ад. За ней постоянно следят, ее преследуют, угрожают расправой.
Книга содержит подробные биографии Шерлока Холмса и доктора Уотсона, составленные одним из лучших авторов шерлокианы Джун Томсон на основании детального анализа всех произведений А. Конан Дойла о великом сыщике.
Классика детективного жанра!Таинственные истории о преступлениях, совершенных в замкнутом пространстве. Несущийся навстречу беде поезд – их главный герой… Романы «Римский экспресс» и «Пассажирка из Кале», включенные в это издание, начинаются похоже: поезд отправляется и впереди, казалось бы, скучные часы ожидания… Но в конечный пункт пассажиры приедут другими людьми. Если, конечно, останутся живы…
Случаи из практики величайшего сыщика всех времен и народов, о которых только упоминал в своих рассказах его друг и ассистент доктор Уотсон.Известный карточный скандал в «Нонпарель-клубе», случившийся вскоре после завершения дела о собаке Баскервилей.
В шестом томе Полного собрания сочинений Буало-Нарсежака мы впервые знакомимся с их рассказами. Признанные романисты и в жанре короткого рассказа проявляют себя настоящими мастерами.Быть может, ограниченное пространство новеллы и мешает свойственному им психологизму, зато в построении интриги и неожиданного финала «на пятачке» рассказа авторы явно выигрывают.Пессимистическое восприятие современного мира сталкивается в представленных сборниках рассказов с необычайно жизнеутверждающим отношением к людям, населяющим эту зловещую действительность.Читатели, которые познакомятся с шестым томом Полного собрания сочинений Буало-Нарсежака, безусловно придут к выводу, что целостное представление об их творчестве невозможно без новеллистики.
Романы пятого тома Полного собрания сочинений Буало-Нарсежака, условно говоря, как бы продолжают на французской почве традицию русской классической прозы. Про главных героев их романов «Морские ворота», «Белая горячка» и «Вдовцы» смело можно сказать словами Достоевского, что они «вышли из „Шинели“ Гоголя». «Маленький человек», погибающий в столкновении со всемогущим роком, полная его неспособность бороться и побеждать трагические обстоятельства — основная тема романов, включенных нами в пятый том собрания сочинений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.