Штурманы - [27]
Сюрприз
Владимир вернулся в часть на десятые сутки…
Полковник Вадов, выслушав рассказ о его злоключениях, распорядился:
— А сейчас найди лейтенанта Тюричева и передай ему мой приказ. Пусть немедленно доставит тебя на ПО-2 в армейский дом отдыха. Приказываю отдыхать там неделю! Понял? И без моего вызова в полк не являться!
По дороге на стоянку Владимир встретил своего школьного друга Павла Засыпкина, недавно прибывшего в полк с очередным пополнением.
— Володя?! Живой?! Целехонький?! Вернулся?! — закричал он, подбегая. — А некоторые тебя уже похоронили! А я верил, что вернешься!
Свернув с дороги, друзья уселись на лужайке под кустами сирени.
— Ну! Как прошло боевое крещение? Натерпелся страху? — заглядывая в глаза Павлу, спросил Владимир. — Задание-то выполнили?..
— Да-а, — отводя глаза, замялся Павел, — вроде выполнили…
— Как это вроде? — нахмурился Владимир.
Павел, волнуясь и захлебываясь, сбивчиво рассказал о своем крещении.
— Так, так, — размышлял вслух Владимир, покусывая травинку. — Значит, Костихин опять пытался не выйти на цель. Выходит, напрасно я тогда не доложил командиру полка… Посчитал случайным тот срыв. Идем! — вставая, решительно сказал Владимир. — Сейчас же идем к Вадову…
Старшего лейтенанта Костихина судил военный трибунал. На открытом судебном заседании присутствовал весь личный состав полка. Военный трибунал приговорил Костихина Константина Егоровича к разжалованию в рядовые и прохождению дальнейшей службы на передовой в штрафном батальоне…
— Товарищ полковник, капитан Ушаков по вашему приказанию прибыл!
Полковник Вадов, сидевший за столом, сколоченным из необструганных досок (полк только что перебазировался на новый аэродром), рассматривал какую-то бумагу. Вскинув голову, улыбнулся:
— Вот и хорошо!
Легко поднявшись, подошел к Владимиру, обнял за плечи, провел к окну.
— Ну, здравствуй! — Вадов оценивающе осмотрел Владимира. — Как здоровье? Как чувствуешь себя?
Владимир улыбнулся:
— Нормально.
— Не обижаешься, что вызвал раньше? Отдыхать будем после… А сейчас, брат, некогда. Людей не хватает. Да ты садись!..
Владимир опустился на краешек табуретки.
— Ну как, снится море?
Владимир замялся:
— Да-а, иногда…
Вадов, заложив за спину руки, быстро зашагал по кабинету.
— По себе знаю, пройдет! У всех бывает… А теперь у нас новая задача. — Он остановился против Владимира и, глядя ему в глаза, тихо сказал: — Надо лететь сдаваться в плен…
Владимир даже привстал от изумления, с опаской посмотрел на командира. Вадов шагнул к столу, взял с него лист бумаги, протянул.
— На, читай! Немецкая листовка. Вопросы потом.
И, круто повернувшись, вышел из кабинета. Через секунду его голос послышался за дощатой перегородкой.
Владимир недоуменно рассматривал листовку. На одной стороне ее было крупно напечатано по-русски: «Пропуск!» На другой — схема района полетов. На вытянутой петле реки — жирный крест, похожий на отметку места самолета, который ставят летчики на картах в полете.
«Русские летчики! Вы проиграли войну! Пора подумать о спасении!..
В новой Европе, которую мы строим по указанию великого фюрера, и для вас найдется место под солнцем наших побед. Пока не поздно, сдавайтесь в плен. Переходите или перелетайте к нам. Вам гарантируется жизнь, гуманное обращение и солидный пост в новой России… В любой час светлого времени выходите на указанный ориентир на высоте 1000 метров. Выпустите шасси, встаньте в круг и ждите наших истребителей, которые заведут вас на посадку… Одумайтесь, пока не поздно! Вся Европа и половина России в наших руках. Прекратите бессмысленное сопротивление. Иначе смерть!
Немецкое командование».
Владимир дочитывал листовку, когда вернулся Вадов.
— Ну как, согласен? — прикрыв дверь, спросил он.
Владимир рассмеялся, пожал плечами:
— Если вы согласны, то мне ничего не остается, как согласиться.
— Отлично! — Вадов прошел к столу. — Пойдешь со мной. Вылет завтра.
Достав карту из висевшего на стене планшета и расстелив ее, предложил:
— А теперь, давай обмозгуем, как это лучше сделать. И уговор, — он погрозил пальцем, — чтоб ни одна живая душа не знала…
Вылетели под вечер, когда до захода солнца оставалось минут сорок, не больше. Бабье лето необычно затянулось в этом году. Дни были солнечными, прозрачными, с густым голубым небом, с неслышно летающей в воздухе паутиной, с крепкими ароматами увядающих трав. Лиственные леса, подернутые багрянцем, облитые лучами закатного солнца, горели ровным, нежарким огнем…
Владимир сидел в носовой кабине. Он вел визуальную ориентировку и был захвачен открывшейся красотой природы. Обычно он летал ночью, а днем отдыхал или готовился к полету. И теперь яркие краски осени завладели им и отвлекли на какие-то секунды от дела.
— Володя? Уснул? Чем занимаешься?..
Владимир вздрогнул, услышав в наушниках голос Вадова:
— Да нет. Просто наблюдаю… Какая красота кругом!
Вадов дружелюбно рассмеялся.
— Тоже мне лирик нашелся. Усиль лучше осмотрительность. Скоро цель?
— Через одиннадцать минут.
— Чтоб были вовремя!
— Будем! Можете не беспокоиться, днем лететь — не ночью…
Прошли над болотом. Впереди заблестела петля реки.
— Снижаюсь! — скомандовал Вадов. — Усилить наблюдение.
О курсантах военных училищ не написано и не издано почти ничего. А о курсантах-штурманах вообще ничего.В повести «В сложном полете» — правдиво, без прикрас, часто в приключенческой форме рассказывается о жизни, службе, наземной и воздушной (иногда со смертельным риском) боевой учебе героев. И конечно, о чистой самопожертвенной любви.В повести «Я помогу тебе, отец!» — малоизвестные, редкие боевые подвиги-приключения (отцов и дедов курсантов) летчиков в годы Великой Отечественной войны.В книге очень интересно, профессионально и подробно описан исключительно трудный сложный исторический полет в Югославию для спасения маршала И. Б. Тито из окружения.В целом повествование идет легко, живо, интересно.Заслуженный военный штурман СССР,генерал-майор авиации В. ЛУНИН.
Книга составлена из очерков о людях, юность которых пришлась на годы Великой Отечественной войны. Может быть не каждый из них совершил подвиг, однако их участие в войне — слагаемое героизма всего советского народа. После победы судьбы героев очерков сложились по-разному. Одни продолжают носить военную форму, другие сняли ее. Но и сегодня каждый из них в своей отрасли юриспруденции стоит на страже советского закона и правопорядка. В книге рассказывается и о сложных судебных делах, и о раскрытии преступлений, и о работе юрисконсульта, и о деятельности юристов по пропаганде законов. Для широкого круга читателей.
В книге повествуется о борьбе польского народа с немецко-фашистскими захватчиками в период второй мировой войны. Дальнейшие события развертываются в первые послевоенные годы — годы становления народной власти в Польше. Автор показывает польскую действительность с учетом специфики сложной социально-экономической структуры деревни как в период войны, так и в первые послевоенные годы. Книга получила государственную премию на конкурсе в честь 30-летия возрождения Польши. Она представляет интерес для широкого круга читателей.
В книге генерал-майора венгерской Народной армии Даниэля Гёргени правдиво и интересно рассказывается о судьбах многих солдат и офицеров хортистской Венгрии, втянутой фашистской Германией в преступную войну против Советского Союза. В центре воспоминаний — судьба бывшего хортистского офицера, который, попав на восточный фронт, постепенно прозревает и вместе с группой венгерских солдат и офицеров переходит на сторону Советской Армии. С любовью и теплотой пишет Д. Гёргени о гуманизме воинов Советской Армии, о пропагандистской работе советских политорганов, под воздействием которой многие венгры встали на правильный путь и нашли свое место в строительстве народной Венгрии и ее новой армии.
В монографии крымского историка С.Н. Ткаченко исследуются действия советской авиации в период подготовки и проведения Керченско-Феодосийской морской десантной операции (25 декабря 1941 – 2 января 1942 гг.) и боев на феодосийском плацдарме в январе – феврале 1942 г., а также при морских десантах в Судак в январе 1942 г. Подробно рассмотрен ход боевых действий, раскрыты причины и обстоятельства, влиявшие на боевую работу авиации и противовоздушной обороны. Кроме того, изучен начальный этап взаимодействия авиации с партизанами Крыма, а также исследована практика заброски специальных парашютных групп при проведении десантов в оккупированном Крыму.
Одна из самых ярких страниц борьбы порабощенных народов Европы с фашизмом — история Словацкого национального восстания 1944 года — тема новой документальной книги известного чехословацкого публициста Богуша Хнёупека.
Мемуары первого президента Чехословацкой Республики Томаша Масарика рассказывают о событиях Русской революции и начале Гражданской войны. Стоит сказать, что автор мемуаров был прекрасно осведомлен о положении дел в дореволюционной России, да и мире в целом, но смотрел на все события с чешских позиций. В своей книге Масарик рассуждает о вопросах политики, панславянизма, вспоминает о важных переговорах с лидерами различных государств и о процессе образования Чехословацкой Республики. Книга публикуется по изданию 1925 г.