Штурм - [33]
— Почему?
Командарм Сорок третьей генерал Белобородов, штабные начальники находились в Фухсберге. Для наблюдательного пункта был выбран высокий каменный дом на перекрестке улиц. С его верхнего этажа при хорошей погоде широко открывался вид на Кенигсберг.
Генералы и другие лица командования слушали канонаду и то смотрели в южную сторону, хотя там ничего нельзя было различить — одни сплошные разрывы, то поглядывали на часы, ожидая конца артподготовки и начала атаки — что она принесет? От Фухсберга до переднего края совсем недалеко, до Кенигсберга не больше шести километров: один бросок — и наши там…
Вдруг в однообразный гул канонады ворвался резкий грохот. Противник долго не отвечал на огонь, и потому можно было подумать: какие-то из наших орудий ошибочно ударили по Фухсбергу. Сразу канонада словно отдалилась и даже смолкла. Тяжелые снаряды падали возле наблюдательного пункта.
Но наши не могли ошибиться. Два или три дивизиона крупнокалиберной артиллерии противника вели огонь, явно нацелившись на дом у перекрестка улиц. Наблюдательный пункт заволокло дымом, дом шатался и дрожал. Сверху падали кирпичи. Оконные рамы влетели в комнату, рассыпав брызги стекла, и одна из них накрыла генерала — представителя фронта. Взрывная волна смахнула со стола карты и листы бумаги, распахнула двери. Командарма отбросило, ударив о стену, и он упал, но тут же поднялся, и все увидели, что лицо командарма с постоянным румянцем вдруг посерело.
— Товарищ генерал-лейтенант… — подбежали к нему штабные офицеры. — Что у вас?ꓺ
— Ничего, — Белобородов провел по щекам ладонью.
Густая пыль от штукатурки с известкой была на лице, она запорошила всех.
Никто серьезно не пострадал. Обстрел продолжался, и пришлось сменить наблюдательный пункт. Связь была четкой по всем линиям. Белобородова вызвал штаб фронта. У телефона — маршал.
— Афанасий Павлантьевич, что у вас произошло?
Слышимость отличная, в голосе маршала угадывалась озабоченность. Белобородов коротко доложил: ничего особенного, все люди на месте.
Командарм не отходил от телефона. Он спрашивал комкоров и командиров дивизий первого эшелона о готовности к атаке. Добрался до Сердюка:
— У вас все в порядке? Хорошо. Смотрите же, с атакой ни минуты промедления.
Из своего блиндажа Сердюк мог видеть то пространство, которое надо штурмовым батальонам преодолеть на одном запале. Генерал, полковник Афонов, артиллерийские командиры поочередно прикладывались к окулярам стереотрубы. С потолка блиндажа по капле падала вода — кап-кап…
Красноватые вспышки выстрелов смутно мелькали в тумане. Вал артиллерийского огня то откатывался дальше, и взрывов не было видно, то возвращался назад, к первой линии немецкой обороны, поднимая землю. Как град, грянувший вместе с грозой, выбивает ниву, так побило и посекло деревья, которые вчера стояли рощами и перелесками, хорошо различались на верху форта, на его земляном покрытии. Сплошной бурелом! Снег, какой оставался до сих пор в лощинах, исчез совсем. Земля была непохожа на землю — неподвижную и в эту раннюю пору весны однообразную, темную, не прикрашенную зеленью. Она напоминала сейчас море, разбушевавшееся в шторм, когда вода под страшной силой ветра дыбится, волны с грохотом обрушиваются, вздымая фонтаны брызг.
В блиндаже надо было кричать, чтобы хоть сколько-то понять друг друга, или обмениваться жестами.
— Полчаса осталось, — начальник корпусной артиллерии стучал пальцем по стеклу часов.
— Сигнальные ракеты!ꓺ — Сердюк показал рукой вверх. — Еще раз проверить. Что у саперов?
— Порядок, — еле слышалось в ответ.
При разведке боем силами одного батальона стрелки перешли канал вброд и зацепились за противоположный берег. Батарея самоходных орудий подтащила заготовленные бревна и доски для моста, и тогда же саперы под защитой самоходок соорудили переправу. Сделанная на скорую руку, она получилась ненадежной. Теперь, в ходе артподготовки, саперы укрепляли мост с расчетом, чтобы прошли танки и орудия-самоходки. Немцы на переднем крае почти не стреляли, только тяжелые пушки били из глубины обороны, снаряды рвались далеко позади саперов, не мешая им работать.
— Они еще не закончили, эти саперы! — громко возмущался Афонов, отчитывая начальника инженерной службы. — Что? Да за это голову оторвать…
— А вы уверяете… — нервничал и Сердюк, обращаясь к начинжу, сказавшему «порядок». — Если они подведут — смотрите! Проверить надо.
— Да нет же, товарищ генерал, не подведут, слово даю!
— На что мне ваше слово! Его не положишь через канал. Переправа нужна! Идите и проверьте!
Командир дивизии снова заглянул в стереотрубу.
Форт, находившийся в полосе наступления соседней дивизии, заволокло пеленой тяжелого дыма — наши батареи временами обстреливали форт дымовыми снарядами, ослепляя немецких наводчиков. Дивизионная артиллерия и минометы еще раз ударили по переднему краю противника. Скоро время атаки.
До сидевших в блиндаже донеслось злое, напряженное рычание танкового мотора — машина где-то рядом застряла в трясине. Мотор временами задыхался. Кто-то высоким, срывающимся голосом «христебожил» незадачливого водителя, костил его на чем свет стоит: задержке в такой момент нет и не может быть оправдания!
Имя Василия Федоровича Ванюшина известно широкому кругу читателей по книгам «Вторая жизнь», «Старое русло», «Волчий глаз» и другим. «Желтое облако» — новое произведение писателя в жанре научной фантастики.Когда на японские города упали американские атомные бомбы, озаботилось не только человечество Земли. Об атомных взрывах стало известно на далекой планете Альва. Альвины однажды пережили атомное нападение с соседней планеты Рам; обеспокоенные взрывами на Земле, они посылают свою экспедицию на Луну — ближайший спутник Земли.Советский космонавт Николай Стебельков прилетел на Луну, чтобы положить здесь начало созданию научной базы.
«Прости меня, Алибек, что оставил тебя, и чужие люди тебя воспитали, но вот знай, только я знаю, где спрятал свои сокровища Джунаид-хан, удирая от красных, и только ты станешь их хозяином», — такие были последние слова умирающего Абукаира аль-Хорезми к сыну Алибеку. И теперь перед Алибеком стоит дилемма. Воспитанный в детдоме, учась в институте, он нанимается в археологическую экспедицию профессора Стольникова, чтобы найти сокровища, награбленные басмачами, а дальше жизнь подскажет, что делать с ними.
Офицер одной из западных держав, отказывается выполнить бесчеловечный приказ и вскоре погибает от рук агентов спецслужб. Его тело попадает к советскому профессору, занимающемуся проблемами сверхрегенерации, после чего убитый капитан Фромм имеет чуть более суток, на то чтобы расквитаться со своими врагами.
Изустная история вьетнамской войны от тридцати трёх американских солдат, воевавших на ней.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.