Штурм - [34]
В войсках, изготовившихся к штурму, напряжение возросло до придела. Близилась минута атаки. И, словно отсчитывая последние секунды, в блиндаже комдива Сердюка сверху равномерно капала вода — кап-кап…
Бойцы сидели в траншее и беспрерывно курили. Кто знает, удастся ли еще закурить, а если и удастся, так не скоро. И курили, обжигая губы.
Щуров злобным взглядом отыскивал Аскара и нигде не видел его. Скоро будет сигнал атаки, надо подниматься и — вперед! А кто коробку с патронными дисками потащит? Но вот и Аскар — вовремя подоспел.
Жолымбетов пробрался по траншее к Щурову и нагнулся к его уху:
— Знаешь, что мне сказали? Вместе с нами пойдет в атаку брат Зои Космодемьянской — Александр Космодемьянский. Он командир самоходки. Их батарея уже возле канала, и переправа там готова.
Аскар хотел удивить друга, но тот молчал, угрюмый и неподвижный.
Космодемьянская… Девочка с мальчишеской прической. А на других фотографиях, сделанных немцем после казни: истерзанное тело, голова откинута, на шее петля… Щуров видел эти снимки в газетах, они вызывали в памяти с острой болью образ другой девушки и то страшное, что было на берегу Десны…
— Не веришь, что брат Зои?ꓺ — кричал на ухо Аскар.
Щуров не особенно верил. Не раз он слышал, что брат Зои Космодемьянской воюет вместе или рядом, но ни Щуров, ни его товарищи, так же, как и Аскар, не видели Александра Космодемьянского. Может, и воюет, но не обязательно рядом — нельзя быть со всеми рядом.
Вот что мог бы сказать Щуров Жолымбетову, но не захотел. Надо бы сказать другое: «Ты не забудь коробку с дисками, как было однажды. Да перед атакой и о себе надо подумать. Ежели не доберусь до Кенигсберга и ежели моя сестра — там?ꓺ»
Но и этого не сказал. Грохот был — ори во все горло, слова не разобрать.
Ураган все еще гулял по немецким позициям, а когда он унесся в глубину обороны и стало потише, — на бруствер окопа выскочил Аскар Жолымбетов, легко выпрыгнул, словно пружиной подброшенный. В коротком ватнике, как и все бойцы-штурмовики, в помятой шапке, еле державшейся на жестких курчавых волосах, он взмахнул автоматом, закричал:
— Товарищи! За все горе будем карать фашистских гадов!
Щуров окликнул его:
— Аскар, не стой долго вот так. Неровен час — снайпер.
Аскар не слушал и продолжал, потрясая автоматом:
— Давай Кенигсберг!
Взметнулись вверх сигнальные ракеты. Жолымбетов шагнул вперед. Бойцы выбирались на бруствер согнувшись и распрямлялись. Появилась развернутая цепь, она двинулась. В наступательном порыве Аскар забыл о коробке с дисками, бежал впереди, увлекая за собой всю роту. Щурову пришлось тащить и пулемет и тяжелую коробку, и он отстал немного: земля вязкая, бежать трудно. Цепь стрелков, сначала ровная, редкая, сжималась, и скоро получилось что-то похожее на толпу. Правее двигались тяжелые самоходные орудия, и стрелки тянулись туда, поближе к броне.
Пока была готова лишь одна переправа, один путь на ту сторону канала. И хотя были заранее сделаны определенные расчеты движения рот штурмового батальона, несмотря на это, бойцы скучились у переправы.
Немецкие пулеметы, кажется, молчали. Стреляла одна минометная батарея, она не могла остановить атакующих. Левее саперы наводили еще один мост, но он еще не был готов, и уже два штурмовых батальона вместе с танками и самоходными орудиями сбились возле единственной переправы, шли по ней густо, сплошной массой. Щуров нагнал здесь Жолымбетова, сунул ему коробку.
— Что я тебе — ишак на базаре!
И тут же, в толкотне и спешке, Аскар снова исчез. Бурный поток подхватил его и унес, как уносит хворостинку лес, сплавляемый по быстрой реке. Высокий, могучего сложения Щуров распихивал людей, и его толкали. Рядом шли танки и самоходки, тесня пехотинцев к краю моста. Щуров оступился и рухнул в воду. Это случилось недалеко от берега, и воды оказалось всего по колено. Пустяки бы, но нога подвернулась, и Щуров почувствовал резкую боль в ступне. Он выбрался на берег, хромая и бормоча ругательства:
— Вот незадача, дьявол побери!
Кто-то, проходя мимо, хохотнул, и Щуров совсем разозлился:
«Еще подумают: струсил и притворился! Где же Аскар? Ну, получит от меня…»
Опираясь прикладом пулемета о землю, он тяжело поднялся на берег.
Тут стояла тяжелая самоходка со стапятидесятидвухмиллиметровой пушкой, рядом с ней — молодой лейтенант в черном танкистском шлеме, в одной гимнастерке, с двумя орденами на груди — круглолицый и густобровый, ростом такой же, как Щуров. Лейтенант руководил переправой самоходок. Он смотрел, как идут тяжелые машины, прогибая мост, и делал знаки — подать чуть вправо или влево, и помахивал рукой на себя.
Когда четыре орудия перешли на южный берег, лейтенант полез в люк передней машины. Многие пехотинцы стали взбираться на броню. Щуров подумал, что ему, охромевшему, без транспорта не обойтись, и крикнул десантникам:
— Ребята, подайте руку!
С помощью их он вскарабкался на переднюю машину.
Недалеко за каналом была немецкая траншея с извилистыми ходами сообщения, ведущими к блиндажам. Танки и артсамоходы двинулись поверху, стрелки исчезли, иногда их головы показывались из траншеи. Сбоку Щуров увидел группу немцев, стоявших с поднятыми руками. Молодой фолькштурмист едва не попал под гусеницы. Он не отшатнулся, не присел, когда грозная, тяжелая машина проходила над головой. Глаза у юного вояки были неестественно вытаращены. Он сошел с ума во время артподготовки.
Имя Василия Федоровича Ванюшина известно широкому кругу читателей по книгам «Вторая жизнь», «Старое русло», «Волчий глаз» и другим. «Желтое облако» — новое произведение писателя в жанре научной фантастики.Когда на японские города упали американские атомные бомбы, озаботилось не только человечество Земли. Об атомных взрывах стало известно на далекой планете Альва. Альвины однажды пережили атомное нападение с соседней планеты Рам; обеспокоенные взрывами на Земле, они посылают свою экспедицию на Луну — ближайший спутник Земли.Советский космонавт Николай Стебельков прилетел на Луну, чтобы положить здесь начало созданию научной базы.
«Прости меня, Алибек, что оставил тебя, и чужие люди тебя воспитали, но вот знай, только я знаю, где спрятал свои сокровища Джунаид-хан, удирая от красных, и только ты станешь их хозяином», — такие были последние слова умирающего Абукаира аль-Хорезми к сыну Алибеку. И теперь перед Алибеком стоит дилемма. Воспитанный в детдоме, учась в институте, он нанимается в археологическую экспедицию профессора Стольникова, чтобы найти сокровища, награбленные басмачами, а дальше жизнь подскажет, что делать с ними.
Офицер одной из западных держав, отказывается выполнить бесчеловечный приказ и вскоре погибает от рук агентов спецслужб. Его тело попадает к советскому профессору, занимающемуся проблемами сверхрегенерации, после чего убитый капитан Фромм имеет чуть более суток, на то чтобы расквитаться со своими врагами.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.