Шпион в шампанском. Превратности судьбы израильского Джеймса Бонда - [29]

— Командир вас примет, эфенди.

Перед тем как войти в кабинет, капитан знаком приказал нам сесть и, обращаясь к сержанту, добавил: «Не спускать с них глаз. Вы мне за них отвечаете до моего возвращения».

— Молчи, — шепнул я Валырауд. — Я постараюсь разобрать, о чем они буду говорить.

Доклад капитана продолжался довольно долго. Изредка доносились слова: «иностранцы», «немецкие паспорта», «очень подозрительно», «обыскать машину», «арестовать».

Неожиданно я услышал разгневанный голос: «Вы привезли их сюда?! Вы с ума сошли? Идиот!!!»

Послышалось невнятное бормотание капитана и снова начальственный голос: «Вы хоть глаза им завязали? У вас мозги барана! Может быть, вы пригласили их осмотреть наш объект? Теперь уже поздно. Непоправимое случилось. Введите их».

Появился капитан. Красный, как вареный омар.

— Входите, — скомандовал он.

Мы вошли в просторный кабинет, застланный толстым ковром, с удобными кожаными креслами. Рядом с огромным полированным письменным столом стоял приставной столик с телефонами: красным, черным и двумя белыми. Командир в форме полковника торжественно восседал за столом и при нашем появлении даже не сделал вид, что хочет подняться для приветствия. Это был худощавый человек лет сорока с короткой стрижкой и черными, аккуратно подстриженными усами. Перед ним на столе лежали наши паспорта, дорожная карта и фотокамера. Слева от полковника на краешке стула сидел подполковник. Оба они некоторое время осматривали нас с головы до пят.

— Пожалуйста, садитесь, — сказал наконец полковник.

Он взял один из паспортов и начал медленно его листать.

— Значит, вы господин и госпожа Лотц?

Я подтвердил это.

— Туристы из Германии?

— Мы живем в Каире.

— Да. Из ваших паспортов я вижу, что вы уже находитесь здесь некоторое время. Чем вы занимаетесь?

— Я коннозаводчик.

Густые брови полковника изумленно поднялись: «Коннозаводчик?»

— А что тут удивительного? — Я вытащил мой бумажник. — Вот моя визитка с каирским адресом, вот удостоверения члена конноспортивных клубов: «Кавалерийского клуба», «Ассоциации любителей верховой езды» и «Гезира».

Я разложил все это на столе, и полковник не спеша стал рассматривать эти бумаги.

— Если вы, господин Лотц, занимаетесь разведением лошадей в Каире, то что привело вас сюда, в запретную зону?

— Послушайте, полковник, я все это уже рассказывал вашему капитану. Он уже провел бессмысленное и бестолковое расследование нашего «преступления». Чтобы сберечь ваше время, я могу все снова сам рассказать вам.

— Сделайте одолжение, но я хочу предупредить вас, что вы попали в очень неприятную историю. Проникновение в запретную зону — это серьезное преступление.

— Я не знаю ни о какой запретной зоне. Утром мы с женой выехали из Каира и направились к Горьким озерам на пикник. Мы ехали по шоссе Суэц — Исмаилия, за рулем была моя жена…

— Машину вела ваша жена? Разве не мужчина должен вести машину?

— Может быть, но на прошлой неделе я повредил колено и хотел отдохнуть. К тому же моей жене очень нравится водить машину.

— Как вы повредили колено, господин Лотц?

— Упал с лошади, поскользнулся в ванне, какое это имеет значение?

— Не надо волноваться, господин Лотц. Я просто хочу установить факты.

— Хорошо. Факты таковы: моя жена вела машину. Я спал, и она, видимо, свернула не там, где было нужно. Я проснулся, когда машина уже застряла в песке. Вот все, что я знаю. А потом налетели ваши солдаты с автоматами. Вы удовлетворены, полковник?

— Не совсем. Часовой на перекрестке сообщает, что он пытался вас остановить, но вы ему не подчинились.

— Я не видел никакого часового. Я спал.

— Но ваша жена не спала. Почему она не остановилась? Там же есть надпись, запрещающая въезд посторонних лиц.

— Моя жена тоже не видела ничего подобного. Во всяком случае, никто не пытался ее остановить. Если ваш часовой, который сам, наверное, спал, говорит правду, то почему он не позвонил сюда?

— Телефонная связь с этим постом сейчас не работает, но это вас не касается. Если часовой спал, то он будет наказан. Что же касается вас, господин Лотц и госпожа Лотц, то соответствующие власти проведут полное расследование.

— Но это просто смешно, полковник. Мы с женой намеревались приятно провести время на Горьких озерах. С чего нам было заезжать сюда, смотреть на солдатские казармы и на этот ничем не примечательный кусок пустыни? Объясните мне!

— Откуда я знаю? Может быть, вы шпионы или диверсанты. Это предстоит выяснить соответствующим властям.

— Это просто какая-то ерунда! В самом деле, полковник, эта шутка, кажется, зашла слишком далеко. Я хочу сказать вам, что меня довольно хорошо знают в этой стране. Почему бы вам не позвонить, например, генералу Гурабу из полиции? Это мой хороший друг. Он может за меня поручиться. Вы его знаете?

Командир немного помолчал.

— Да, я его знаю, но мы ему не подчиняемся. Хотя его мнение может быть принято во внимание людьми из службы безопасности.

— Служба безопасности! Полковник, это замечательно. Вы сами все решили. Могу я воспользоваться вашим телефоном?

— Для чего?

— Позвонить тем самым людям из службы безопасности, о которых вы говорили. Начнем с генерала Фуада Османа.