Шпион в шампанском. Превратности судьбы израильского Джеймса Бонда - [28]

— Это мой первый арест, — засмеялась Вальтрауд.

— Это может быть не так уж смешно, как тебе кажется. Они очень серьезно относятся к вопросам безопасности. Нам придется очень много объяснить им, прежде чем они нас отпустят. Может быть, придется прибегнуть к помощи Юсуфа, но даже с его помощью это будет сделать непросто. Он постарается использовать все свое влияние, но даже в случае успеха какие-то подозрения останутся. Но для нас все-таки самое главное — узнать то, ради чего мы все это затеяли.

— Я думаю, что мы это уже узнали. Ясно, что здесь находится какой-то секретный военный объект.

— Но пока у нас нет полной уверенности в том, что это именно то, что мы ищем. Но надеюсь, что скоро мы узнаем.

Мы с Вальтрауд закурили по сигарете. Я также предложил сигареты солдатам, которые охотно воспользовались моим предложением. Один из них заглянул в наш автомобиль.

— Тут у них много интересных вещей: фотоаппарат, термос, сигареты. Давай произведем обыск автомашины, — предложил он сержанту.

— Не трогай их вещи, а то нам может здорово попасть, — ответил сержант. — Если они пожалуются, нам не поздоровится.

— А кому они будут жаловаться, если им грозит тюрьма? — не сдавался непоседливый солдат.

Дальнейший разговор был прерван подъехавшим джипом. Рядом с водителем сидел капитан в форме цвета хаки с револьвером на поясе. Солдаты замерли по стойке «смирно».

— Здравствуйте, — сказал он по-английски без тени улыбки. — В чем дело?

— Сами видите, капитан, — ответил я. — Машина застряла в песке. С одной маленькой лопаткой тут не справиться. Не могли бы вы взять нас на буксир? Трос у меня есть.

— В настоящее время ваша машина меня не интересует. Что вы тут делаете и как вы сюда попали?

— Что вы имеете в виду, как попали? Разумеется, на машине. Мы приехали из Каира. А что мы делаем тут? Если это вас интересует, то мы едем на Горькие озера купаться. А ваши солдаты угрожали нам оружием! Когда я вернусь в Каир, буду жаловаться в полицию, где у меня много влиятельных друзей.

Моя тирада не произвела на капитана никакого впечатления.

— Вы американцы?

— Нет, мы немцы, и не привыкли к такому обращению.

— Почему вы сюда заехали?

— Я уже объяснил вам. Мы ехали на Горькие озера.

— Эта дорога не ведет на Горькие озера. Это запретная зона. На съезде с трассы есть знак. И как вы проехали мимо часового?

— Какого часового? Какой знак? Вообще-то я спал, а машину вела моя жена. Именно поэтому мы и застряли в песке по самые уши.

Я думал, что он как-то отреагирует на мой резкий выпад против жены, но он пропустил это мимо ушей.

— Предъявите ваши паспорта.

Он небрежно пролистал наши паспорта и положил их к себе в карман.

— Эй, послушайте, что вы делаете? Это наши личные документы.

— Придет время, и вам их вернут. Что у вас в машине?

— Ничего особенного. Можете сами посмотреть.

— О, фотоаппарат! Что вы фотографировали?

— Пока еще ничего. Только утром зарядил новую пленку.

— Зачем?

— Послушайте, что за вопросы! Я хотел фотографировать на пикнике, который вы всеми силами стараетесь нам испортить. В чем дело?

Ничего не ответив мне, капитан занялся тщательным обыском нашей автомашины. Фотоаппарат он взял и повесил себе на плечо. Затем в кармане двери он нашел карту и засунул ее себе за пояс. Он также заглянул под сиденья, открыл капот, багажник, но там не нашел ничего достойного внимания.

— У вас есть оружие?

— Мы ехали не на охоту. Зачем нам оружие? Послушайте, капитан, вы перегибаете палку. Что вам от нас надо? Если вы будете так обращаться со всеми иностранными туристами, то смею вас заверить, что к вам перестанут ездить. С чего этот допрос?

— Вам придется проехать со мной.

— С вами? Куда?

— В лагерь. Это недалеко. С вами хочет поговорить полковник.

— Ну что же, поедем. Мне бы хотелось поговорить с вашим начальником. Он может оказаться более благоразумным. А что с нашей машиной?

— Она останется здесь под охраной. Это вещественное доказательство.

Я тщательно закрыл «фольксваген» и помог Вальтрауд сесть в джип рядом с водителем. Мы с капитаном сели на заднее сиденье. Солдатам он приказал охранять автомашину и ни к чему не прикасаться. Машина двинулась в том направлении, в котором ехали мы с Вальтрауд. Через несколько сот метров мы подъехали к шлагбауму, который охраняли двое военных полицейских, затем поднялись на холм, и моим глазам открылось великолепное зрелище. Не осталось никаких сомнений — перед нами раскинулась ракетная база: стартовые площадки, расположенные в виде широкого кольца, склады, командный бункер и на некотором удалении административные здания. Это было то, что мы искали. У Вальтрауд хватило выдержки не обернуться ко мне, но я видел, как ее шея покраснела от волнения.

Мы подъехали к тяжелым железным воротам, которые по сигналу капитана открылись, и водитель направил джип в сторону административного здания. По длинному коридору нас провели в комнату, где за столом сидел старший сержант и что-то писал. Завидев капитана, он вскочил и вытянулся.

— Командир у себя?

— Да, эфенди. У него полковник Фаси.

— Доложите, что мне надо его видеть по исключительно важному вопросу.

Сержант прошел в кабинет и через некоторое время вышел.