Шпион под подозрением. Спасские ворота - [4]

Усилием воли Паркер постарался снять напряжение. Спокойно, руки положить на стол, дышать глубже и реже, расслабить мышцы лица… Постепенно страх стал отпускать, и до Паркера донеслось:

— Эй, Джордж, ты что оглох? — Это был Ивэнс из посольской канцелярии, сидевший напротив. — Я уже в третий раз тебя спрашиваю, как насчет пикника на даче в следующие выходные?

— Разумеется, я «за». Извини, старик, и впрямь заложило в ушах от этого воя. — Паркер кивнул в сторону эстрады, где певица самозабвенно изливала душу прямо в микрофон. Да благословит ее Господь! В таком бедламе легко отвертеться от застольных бесед и молча жевать свой шашлык. Паркер ненавидел вечеринки сотрудников посольства, особенно в московских ресторанах. Слишком много здесь посторонних глаз, а это было против правил.

Он обвел взглядом зал, разыскивая официантку, которая передала ему записку. Посторонняя она в этом деле или одна из добровольных помощниц Саши? Черт побери, все это дурно пахнет.

— Джордж, умоляю, избавь меня от наглеца!..

Ему улыбалась Мэри Кросс, сидящая через два стула от Паркера. Харрисон из консульского отдела, сидевший напротив Мэри, нахально уставился ей в вырез платья.

Паркер, ухмыльнувшись, подмигнул своей помощнице.

— Зря ты размечталась насчет Харрисона, — сказал он Мэри. — Этот тип неопасен, по крайней мере для женского пола. Сведения верные: его жена сама жаловалась мне.

Весь стол грохнул хохотом.

Паркер было пожалел, что они не пригласили на вечеринку жен. Но теперь иное дело: если он все же влипнет, то Сузи останется в стороне. Что бы ни случилось, ее не дадут в обиду, Паркеру твердо обещали это.

Он выждал еще двадцать минут. Все в компании, похоже, достаточно набрались, чтобы не заметить его исчезновение. Их столик в углу стоял особняком в зале. «Словно в карантине, — отметил Паркер, — риск заразить местное население минимальный». Лавируя между танцующими парочками и цыганами, он направился к выходу.

В вестибюле стоял крик, несколько милиционеров сцепились с какой-то пьяной компанией. Публика вокруг гоготала. Паркер даже бровью не повел, ибо редкий вечер в московских ресторанах обходился без мордобоя — бесплатного, так сказать, развлечения отдыхающих москвичей.

Миновав невозмутимого швейцара, Паркер вышел на улицу и направился к машине. Неожиданный шум за спиной заставил его оглянуться. Трое избивали лежащего на тротуаре милиционера: двое держали за руки, а третий методично бил его ногой в лицо. Мгновенье спустя они словно куда-то провалились.

А еще через мгновенье Паркер лицом к лицу столкнулся с молодым человеком. Контакт длился, должно быть, меньше секунды. Юноша тут же исчез, слегка задев Паркера за рукав.

Сев в машину, Паркер нащупал в кармане пальто тонкий конверт из шершавой бумаги, явно местного, советского производства. Экая скотина этот Саша, совсем обнаглел, щенок! Именно так случаются провалы.

Когда он подъехал к посольству, огни уже были потушены. Милиционеры у ворот не подавали признаков жизни. Но поскольку это был автомобиль Паркера, они все же ожили, чтобы позвонить, согласно инструкции, по телефону отдела иностранной резидентуры КГБ.

Дверь открыл Дженкинс. Из-под старомодного джемпера у него торчала незаправленная пола рубахи. Под королевским гербом в вестибюле стояла электроплитка с кастрюлей: Дженкинс разогревал себе суп.

Ночью посольство с темными полотнами картин на обшитых темными панелями стенах выглядело еще внушительнее. С трудом верилось, что на дворе уже двадцатый век. Правда, бывший посол как-то пошутил, что здание посольства напоминает ему шикарный винный погреб. Но у Паркера было свое мнение на этот счет.

У себя за столом он прочел Сашину записку. Всего один раз. Сейчас углубленный анализ не требовался, суть была ясна. Как, однако, быстро все прокрутилось — запрос из Лондона по поводу Калягина, сигнал Саше, Сашин ответ. И вот он держит его в руках. Доказательство. Передать шифровку прямо сейчас или подождать до утра? Паркер решил не суетиться, в конце концов несколько часов ничего не решают.

Утром его донесение прочтут в Лондоне. Прихлебывая тепловатый чаек, будут поздравлять друг друга с тем, что московский «источник» жив и здоров. Теперь его трехлетняя «спячка» закончилась. Паркер нашел его, Паркер проверил его, а если что случится, мы здесь ни при чем. Как насчет завтрака, господа?.. Паркер запер Сашин конверт в сейфе и, повинуясь безотчетному побуждению, набрал домашний номер Мэри Кросс. К телефону никто не подходил. Паркер ждал целых пять минут, затем перезвонил. Для надежности.

Москва за окнами словно вымерла. Лишь Кремль в зареве прожекторов бодрствовал за рекой, да бдительные часовые стерегли Ленина в Мавзолее. Словно кто-то захочет украсть его темной глухой ночью.

В полночь Паркер подъехал к своему дому, желто-коричневому кубу на Садовом кольце — Грустному Сэму, как его метко прозвали квартирующие здесь иностранцы. Ведь строили здание немцы в начале пятидесятых, когда остальные державы-победительницы уже давным-давно отпустили своих военнопленных. Но на самом деле какой-то шутник просто переиначил адрес дома по Садово-Самотечной, Sadovo-Samotyechnaya, в краткое Sad Sam — Грустный Сэм.