Шпаги и шестеренки - [20]

На кладбище, задумчиво повторил я. Если предположить, что граф жив, то в могиле его нет.

Часом позже я растолкал в кладбищенской сторожке гробовщика.

– Хочешь заработать, приятель? – предложил я.

– Заработать любой не прочь, – уклончиво ответил он. – Все зависит от того, сколько платят, и что надо делать за эти деньги.

– Сущие пустяки. Плачу пять тысяч франков, если разроешь одну могилу и покажешь мне, кто или что там лежит.

Гробовщик истово закивал.

– Конечно, сударь. Разумеется. За такие деньги я готов разрыть десяток могил. Какая именно вас интересует?

– Та, в которой лежит граф Анри де Жальер.

Гробовщик отпрянул, затем в страхе уставился на меня.

– Вы что же, сударь, – пролепетал он. – Вы были с ней заодно?

Я ухватил его за грудки.

– С кем заодно? Говори, ну!

Через пять минут я, ошеломленный и ошарашенный, покинул сторожку. Могилу не было нужды раскапывать – она пустовала. Шесть лет назад меня опередили. Маргарита д’Орво заплатила гробовщику за эксгумацию тела графа, от которого остались к тому времени одни кости.

Какого черта, раз за разом пытался сообразить я. Мачеха украдкой изымает останки. Она же присутствует при предсмертной клятве покойного. Вскорости от разрыва сердца умирает мой отец. Получается, что эти три события связаны. Только как?

Я чувствовал, что разгадка близка. И только теперь осознал, что Шарлотта права – я в смертельной опасности. Кто бы за этим всем ни стоял – я следующий. Усилием воли подавив желание срочно бежать отсюда куда подальше, я дал телеграмму в Марсель. Адресована она была Иву Лекруа и Эжену Тибо. Содержание телеграммы уложилось в два слова: «немедленно приезжайте». Кем бы ни был убийца, ему теперь предстояло иметь дело с тремя, каждый из которых не раз чудом разминулся с костлявой.

Допустим, чтобы клятва исполнилась, покойника из могилы надо извлечь, рассуждал я, шагая от телеграфной станции к замку Орво. Вопрос – зачем? Зачем извлекают покойников из могилы? Не для того же, чтобы оживить.

Внезапное прозрение садануло меня по сердцу и перехватило дыхание. С минуту я стоял недвижно на ставших вдруг ватными ногах. Затем побежал. Старик Фогельзанг, отдуваясь, пил чай у себя в пристройке. Я ухватил его за тощее предплечье и выволок наружу.

– Кто тебя нанял? – рявкнул я на старого механика. – Кто, спрашиваю, выписал тебя из твоей Австро-Венгрии или откуда ты там и привез сюда?

– Вы есть идиот, герр барон? – скривил дряблые губы старик. – Вы не уметь задавать вопрос. Я не отвечать.

– Извините, – выдохнул я. – Скажите, это баронесса д’Орво нашла вас?

– Да, – гордо кивнул старик. – Теперь вы уметь спрашивать. Я иметь честь служить баронесса.

– Что находится под полом оружейной?

– Вы знать, герр барон? – удивленно заломил бровь старик. – Откуда вы знать?

– Не имеет значения. Я спрашиваю, что там.

– Там есть провода. Много провода. Они идти от катушка к другой механизмус.

– Этот механизмус ловит молнии, так?

– Вы есть глуп, герр барон. Много глуп. Молния нельзя ловить. Можно превращать сила. Свет молния есть энергетический сила, вы понимать?

– Теперь понимать, – сказал я устало. – Теперь я много понимать, старая сволочь. Ты что же, видел, что рядом с тобой убивают людей, и молчал?

Старик распрямил узкие костлявые плечи.

– Это не есть мой дело, – сказал он. – Мой дело есть работать за деньги. Вы знать, кто я есть? Я есть лучший мастер Европа. Магический механика, герр барон. Я учиться Венский университет. Механизмус превращать светлый энергетический сила в темный, вы понимать? Свет превращать в тьма. Я есть…

Я не дослушал. Плюнул старику под ноги и отправился в оружейную.

Скелет стоял на прежнем месте – у створчатого окна. Я внимательно осмотрел его, нашел выбоину в грудине, которую оставила пуля Бруно. Отступил на шаг. Покойный Антуан назвал скелета Жальером. Что ж – он как в воду глядел.

– Приветствую вас, граф Анри, – сказал я скелету. – Жаль, вы не можете сейчас меня слышать. Другое дело гроза, не так ли? Увы, грозы вы здесь не дождетесь. Я распоряжусь – вас сегодня же отнесут обратно на кладбище.

Мне хотелось сорвать со стены ближайшую алебарду и разрубить, раскрошить эти кости. Вместо этого я подбил ботинком ступни скелета, плюнул в щерящийся проводами механизмус и пошел прочь.

Маргарита д’Орво подменила человеческий костяк. Безымянного бродягу по кличке Жальер сменил Жальер настоящий. Одержимый клятвой, которая посмертно сбывается. Маргарита выписала из Вены чудаковатого старика, и тот довел задуманное ею до конца. Свет молнии становился смертельной тьмой, стоило только заполнить механизмус энергетической силой.

Не мудрено, что отец и Робер умерли на месте от ужаса, увидев оживший кошмар. Антуан и Бруно нашли в себе силы сопротивляться, и возродившийся на считаные минуты к жизни покойник убил их тем, что попалось под руку, после чего спокойно занял обычное место у окна.

Обессиленный, я добрел до спальни и повалился в постель. Ночь прошла без сновидений, а наутро я велел подседлать коня.

– Барон Этьен д’Орво с визитом, – заколотил я кулаками в ворота, врезанные в ограду замка Жальер. – Я хочу видеть графиню.

Шарлотта встречала меня в дверях, так же, как я ее каких-то пять дней назад.