Шпага для библиотекаря. Книга 1 - [75]

Крестьяне попятились, по толпе пробежал тревожный ропот. Казачки во главе с хорунжим наоборот, протиснулись вперёд. Один из донцов, повинуясь знаку хорунжего, кинулся назад, к ДК. На бегу он размахивал руками и что-то кричал.

– Кто там, хранцузы? – осведомился Антип у подлетевшего мальчишки. Дядя Вася узнал в нём старшего сына кузнеца, которого беглый поляк заставил служить проводником – что и вышло французам боком.

Парнишка отчаянно замотал головой.

– Ни, дядь Антип, не хранцузы, не бывает таких хранцузов! У их вереди едут такие… – он замялся, подыскивая подходящие слова. – …навроде татар. Лошади низкорослые, косматые, что наша собачонка Жучка. Сами в шароварах с красными полосами и шапках остроконечных, из войлока, А у одного, ей-ей, сам видел! – панцирь кольчужный под кафтан поддет! У кажинного сабля, копьё, да лук со стрелами на боку, за спиной ружжо. А ишшо у сёдел арканы верёвочные висят, кольцами смотанные. Как есть татаре, батя про таких сказывал! Следом за ними наши, русский гусары – в точности те, что к нам, в Бобрищи, с молодым барином Никитой Андреичем, заезжали. Много их, едут медленно, шагом, с бережением…

– Русские, говоришь? – хорунжий недоверчиво сощурился. – Как ты их разглядел-то, коли идут с бережением? Ты, часом, не обознался, паря?

– Как можно? – обиделся мальчишка. – Я, дяденька, к им близко подполз, всё разглядел – мундиры серые со снурками серебряными, вензель анператорский на сумках – плоские такие, на ремешках. Наши это, вот те крест! А Прошка с Игнаткой и посейчас там – кустами пробираются, смотрят за дорогой.

– Серые с серебром, императорский вензель на ташках – сумские гусары, не иначе. – Хорунжий поскрёб затылок, козырёк шапки при этом сдвинулся вниз, прикрыв кустистые угольночёрные брови. – Непременно это команда ихнего благородия поручика Ростовцева. Сулился же он, что вернётся, вот, значить, и сполнил обещанное – не зря я к нему Тёмку с депешей посылал…

– И то верно. – подтвердил Антип. – Хоть прошло времечко, почти две седмицы, но выходит, не обманули, возвернулись!

– А которые с луками и в шапках войлочных, – продолжал рассуждать урядник, – так энто, видать, башкиры. Я их встречал, ишшо на границе, когда война с Бонапартием тока зачалась. Уральцы да оренбуржцы – они и есть, к тётке не ходи!

Сзади ударил слитный конский топот – от ДК намётом неслись пятеро казаков. Подъехали, остановились шагах в десяти от «бронепердунка» – лошади храпели, фыркали, испуганно косились на смердящий соляром агрегат. Один из казаков, державший поперёк седла длинное турецкое ружьё с ложей, выложенной перламутром и бисером, вёл в поводу засёдланного коня. Хорунжий взлетел в седло.

– Ты, вот что, Василь Степаныч… – крикнул он трактористу. – Я наших встречу, предупрежу, кабы чего не вышло. А вы пока ползите себе, куцы намечено. Только пальбы без нас не разводите, очень хочется посмотреть, как ваши огнеплюи сработают!

Грохнуло так, что у меня заложило уши. Шагах в ста, возле самой опушки леса, вспух клуб грязно-жёлтого дыма, полетели комья земли. Крестьян, наблюдавших за испытаниями с почтительно расстояния, словно ветром сдуло.

– Что ты, дядьВася, туда набодяжил? – осведомился я, ковыряя пальцем в ухе, где после выстрела из огнеплюя протяжно звенело.

– Известно что… – ухмыльнулся тракторист. – Удобрений азотных пять кило, литровую банку соляры и порошка алюминиевого на глазок. Такой, знаешь – из него ещё краску-серебрянку смешивают…

– И где ты всё это добро раздобыл?

– А у тётки твоей в подвале. Порошок от ремонта остался, полмешка – серебрянкой крышку красили и забор. Ещё удобрений пять бумажных мешков, по сорок кэгэ для огорода припасено – Дарья Георгиевна каждый год картошку сажала, а я ей грядки пахал… И соляра – полная бочка, двести литров. Уж и не знаю, что делать будем, когда она закончится…

– Да, это ресурс невосполнимый. – согласился я. – Однако ж ты и химик-террорист, дядьВася, вот уж никогда бы не подумал…

– Какой ещё террорист? – непонимающе нахмурился он. – Это которые самолёты захватывают? Так где самолёты, а где я…

Я смолчал – не объяснять же героическому механизатору, что ровно такой вот смесью удобрений на основе аммиачной селитры, алюминиевой пудры и солярки террористы взрывали в Москве, Волгодонске и других городах жилые многоэтажки так, что те складывались, словно карточные домики, хороня под обломками десятки людей. Семьдесят девятый год, из которого прибыл мой собеседник, в этом смысле совершенно вегетарианский…

– А запал из чего сделал? Аммоналу и прочим смесям на основе аммиачной селитры огнепроводного шнура мало, тут капсюль нужен!

– Так есть капсюли! – ухмыльнулся дядя Вася. – От Дашуткиного мужа много охотничьего припаса осталось – и патроны снаряжённые, и капсюли, и порох «Сокол» в банках. Делов-то на рыбью ногу – взрыватель смастрячить! Да она и сама справится – партизанская молодость… Другой вопрос, что неясно куда его тут применять – рельсов нет, взрывать толком нечего.

– Можно фугасы закладывать по обочинам дорог. – подумав, посоветовал я. – И не простые а направленные, с картечным действием. Я читал, что негры в Конго такие устраивали – канава, укупорка из земли и досок с несколькими толовыми шашками, а поверх них – гравий, щебень, мелкие камни. Если правильно выбрать момент – целую пехотную снести можно! Негры их ещё называли как то так… смачно. «Омбунигви», кажется. Здесь, кстати, такие тоже известны, называются «мальтийские фугасы».