Шпага чести - [8]

Командир Ли-2, предоставленного для части летчиков, с которыми следовали командир и штабные офицеры, — круглолицый, общительный майор — приветствовал французов, пожелал им счастливого прибытия на советскую землю.

Мишель Шик перевел.

— Мерси, мерси! — все удовлетворенно закивали.

— Куда держим курс? — перевел их вопрос Шик.

— В Баку.

— Летчики интересуются: за что у вас награды? — Мишель показал на грудь командира Ли-2, украшенную двумя орденами Красной Звезды.

— За шесть сбитых фашистов.

— Где?

— Три в Испании, три над Киевом.

— А почему сейчас на транспортном?

— По состоянию здоровья. После тяжелого ранения.

Общее любопытство удовлетворено, В том, что в Баку эскадрилья будет доставлена без осложнений, не сомневался никто: за штурвалом — настоящий мастер летного дела!

Французы в своей оценке не ошиблись. Только вышли к Каспийскому морю, на пути встала, казалось, непреодолимая для Ли-2 преграда: многослойные, густые облака. Попытка пробиться сквозь них вверх ничего не дала: машина имела довольно небольшой потолок. Тогда кавалер двух орденов Красной Звезды бросил тихоход вниз, к воде. 500, 400, 300, 200 метров — не видно ни зги. Командир переглянулся со штурманом: «Как быть?» — «Вниз», — кивнул тот. Дальше высоту теряли медленно, отсчитывая каждый метр. Вот уже посветлело. Да, вышли под нижнюю кромку туч. Море бушует, стремительно перекатывает огромные пенящиеся валы.

Пуликен взглянул в иллюминатор — и ему стало не по себе. Случись что с моторами, спасения не найти. Возможен совершенно бесславный конец «Нормандии» в самом начале ее существования.

Жозефа успокоила только уверенность, с которой вел машину твердо по курсу круглолицый русский командир. Вскоре к ней пристроился и второй Ли-2, на время потерявшийся в облаках.

Так, на высоте 100 метров прошли весь остающийся до Баку путь. Самолет невероятно болтало, резко накреняло, вздымало вверх и бросало вниз. Захватывало дыхание. Кое у кого на лицах сквозь ливанский загар выступила бледность.

Баку — далекий от войны город. Почувствовать здесь ее дыхание французским летчикам было непросто. Люди чем-то похожи на тех, кого видели в странах Ближнего Востока, — смуглые лица, черный цвет волос.

Климат тут более-менее приемлем. Только временами давал знать о себе острый запах нефти.

— Азербайджанская нефть — это бензин, которым будут заправлять и ваши самолеты, — объяснил советский офицер, сопровождающий «нормандцев» в короткой прогулке по городу.

Некоторые авиамеханики немало удивились тому, что жители Баку разговаривают на азербайджанском языке. Они были убеждены: в Советском Союзе живут только русские. И их первым большим открытием на нашей земле явилось то, что СССР — многонациональное государство, состоящее из равноправных суверенных республик. А неведение это объяснялось просто: в буржуазной Франции от простых людей всячески скрывали правду о советской действительности.

Пуликен помнил напутствие де Голля, что следует избегать какого-либо идеологического подчинения или влияния. Поэтому, узнав о таких вопросах подчиненных, вначале насторожился, а потом, поразмыслив, сам попросил организовать для личного состава эскадрильи цикл бесед о стране, в небе которой предстоит не на жизнь, а на смерть сражаться с фашистами.

Пришло время покидать гостеприимный Баку.

И вот — прощальный обед. На столе стояло отменное азербайджанское вино, которое французы уже успели по достоинству оценить. Однако на этот раз предложили налить водки.

— За ваше здоровье и ваши победы в воздухе! — был провозглашен тост.

— Вива! — дружно ответили французы, поднесли к губам, но лишь пригубили крепкий напиток.

— Предлагаю всем выпить до дна, — произнес русский офицер. — «Ли-два» не отапливается. Дальше будет холодно.

Мишель Шик перевел слово в слово.

Пересиливая себя, французские добровольцы — кто в два-три приема, кто «залпом» — осушили стаканы.

Как только поднялись в воздух и, обходя линию фронта у Сталинграда, взяли курс на Гурьев, на борту стало холодно. Кто-то пошутил: «Будто в холодильнике».

— Что бы ты делал сейчас со своими бочками вина? — обратился Ив Майе к Марселю Альберу.

— Я же говорил, что здесь нужны градусы покрепче, — напомнил свои слова Мишель Шик.

— Да, тут все должно быть покрепче, — резюмировал Жозеф Пуликен.

Пока тихоходные Ли-2 покрывали тысячные расстояния, в Москве спешно утрясали последние пункты статуса эскадрильи «Нормандия» на советско-германском фронте.

Прибывший в Москву теперь уже майор Мирле застал дела в довольно плачевном состоянии. Военная миссия генерала Пети действовала, как говорили сами французы, по принципу «стеклянного дома», то есть вела все переговоры с советской стороной совершенно открыто, без каких-либо проволочек. Но в Куйбышеве, где находилось посольство с дипломатами старой традиционной школы, делали ставку на обстановку секретности и разные протокольные ухищрения.

А возникающие вопросы требовалось решать незамедлительно. Где разместить «Нормандию»? Как наладить снабжение ее всем необходимым? Кому поручить переучивание французских летчиков? Наконец, какие истребители им дать?..

По поручению генерала Пети майор Мирле устанавливает тесный контакт с представителем советских ВВС полковником С. Т. Левандовичем.