Шляпа императора - [24]

— Если я не выйду, народ подумает, что я трус, — печально сказал император.

Он выехал на ту же набережную в той же карете. И снова из толпы выскочил человек. В руке у него было что-то завернутое в газету.

Снаряд полетел точно в цель…

Из смерти императора террористы быстро сделали выводы.

— Царизм не способен к предвидению. Всем своим существом он принадлежит прошлому, — разъясняли в кружках бородатые сторонники исторического прогресса и демократии.

Они глубоко знали предмет и не поддавались сомнениям, кто что о них подумает.

Какая разница?

65. Дюма и его герои

Французский писатель Александр Дюма был полукровкой (дед — негр) и, как все люди смешанных кровей, отличался необыкновенной ловкостью. Хотелось зарабатывать и издаваться.

Сперва дело шло туго. Александр усаживался за стол, макал гусиное перо в чернильницу и, морща лоб, выводил на листе бумаги: «В первый понедельник апреля 1625 года все население городка Менга…» Сразу же начинались сомнения: вдруг Менг не городок, а большой город? Во второй фразе герой ехал на гнедой лошади. Что такое «гнедая» — черная, коричневая, серая? О боже! Приходилось бросать перо и бежать в библиотеку к справочникам.

Еще хуже, если попадалась фраза «в третьем браке с вюртембергской принцессой». Вюртембергская колбаса бывает, а принцессы? В мозгу шевелилась зеленая гусеница.

И вдруг, после третьего романа, Александра осенило. А что, если перейти на бригадный метод? Пять голодных студентов, машинистка, запереть их на ключ…

Так утверждают злые языки. Романы посыпались, как дамские сапожки с конвейера. Уходя из дома, Дюма теперь говорил:

— Что мы там пишем? «Учитель фехтования»… А это про что — про Индию? Ах, про Россию. История любви дворянина декабриста и бедной француженки? Пишите, пишите. С героиней поосторожнее: нравственность на высоте, никаких декольте и ножек. С Николаем можно не церемониться. Будете описывать Инженерный замок — не рассусоливать: «Надо рвом возвышались стены, со скрипом опустился мост». И все. К «Гастроному № 1» я вас прикрепил. Аванс выдам завтра. Пошел на пленум кинематографистов — пробивать заявку. Сваляем телефильм.

— Звонил какой то молодой прозаик из Рамбуйе. Просил принять.

— В шею!

Литературная бригада Александра Дюма за работой

В 1858 году Дюма приехал в Россию. В доме нижегородского губернатора Муравьева (тоже декабриста) хозяин сказал:

— А у меня для вас сюрприз. Познакомьтесь. Граф и графиня Анненковы. Ее девичья фамилия Полина Гебль. Не вспоминаете?

— Смутно. Встречались с графиней на водах?

— Какие там воды? Иван Александрович и Полина — герои вашего романа «Учитель фехтования». Теперь-то вспомнили?

— Ах, вот как!

Где уж тут вспомнить — несколько сот книг, кто что писал…

А вот: «В первый понедельник 1625 года…» — отличная фраза, помнилось, ею начинались «Три мушкетера». Ее написал он сам.

66. Роберт Кох и холера

Холера всегда была одним из самых страшных бедствий для человечества, людей она косила как траву.

Человек, который победил ее, работал младшим врачом в доме для умалишенных в Гамбурге. Его звали Роберт Кох. Однажды жена подарила ему к семейному празднику микроскоп.

— Ишь, копошатся, — рассуждал он, разглядывая в трубку стеклышки с мутной водой. — Ползают. Ага, один разделился, второй…

О догадке француза Пастера, что все болезни идут от микробов, он уже слышал.

Умалишенные были забыты. Маленький, востроносый Кох покупал мышей и заражал их. Начал он с сибирской язвы. Микроскоп показал, что внутри каждой мертвой мыши кишат какие-то палочки. Микроб был открыт.

Затем пошел туберкулез. И снова палочки. «Проклятые палочки Коха», — горько пожаловался сто лет спустя поэт, умерший от этой болезни.

И наконец холера. Она началась в Индии, проникла в Египет и подходила к Европе. Кох едет в Александрию, потом в Калькутту. В Индию он привез с собой в ящике полсотни белых мышей. Мыши умерли, но возбудитель болезни был открыт.

Палочки азиатской холеры

— Похож на запятую, — сообщил всему миру Кох.

Нашелся скептик. Доктор Петтенкрофер из Мюнхена написал:

«Пришлите мне ваших воображаемых зародышей холеры, и я докажу вам, насколько они безвредны».

Обязательный Кох послал ему пробирку. В ней копошилось несколько миллионов страшных запятых.

Получив посылку, Петтенкрофер вытащил из пробирки пробочку и опрокинул содержимое в рот. Им можно было убить полк солдат. Доктор погладил пышную бороду, икнул и пошел гулять. Болеть он и не думал…

Врач Роберт Кох пересчитывает палочки

С помощью того, что открыл Кох, научились лечить и сибирскую язву, и туберкулез, и холеру. Но бородатый чудак из Мюнхена тоже задал задачу. Не только гении, но и сумасброды учат людей. Теперь мы знаем: заболевают не все и не всегда.

Без него открытие Коха было бы неполным.

67. Как открывали полюса

Полюса планеты всегда манили к себе отважных.

Доктор Кук, захватив с собой двух гренландских эскимосов, ушел в бескрайние просторы Арктики. Вернувшись, он объявил, что достиг Северного полюса. Правда, объявил аж через год.

В то же время то же самое проделал будущий адмирал Пири. Экспедиция Пири была многолюднее, кроме того, вернувшись, он представил карты и дневники путешествия, чего не сообразил сделать Кук.