Шли бои - [60]

Внимательный наблюдатель заметил бы в игре женщины с ребенком нечто необычное. Женщина часто, даже слишком часто поправляла шапочку на голове ребенка, причем каждый раз эта процедура длилась на несколько минут дольше предыдущей. Он заметил бы, что женщина часто проходила мимо входа в штаб, охраняемого часовыми. Он мог бы даже удивиться, что она отваживается так близко подходить к солдатам. Он, конечно, обратил бы внимание на то, что, когда женщина бежала или шла за мальчиком и проходила мимо часовых, она бросала короткие внимательные взгляды на вывеску с немецкими надписями и разноцветными знаками. И все начиналось сначала: поправление шапочки, прохождение мимо часовых, короткий взгляд на вывеску.

Игра с ребенком продолжалась. Один из солдат стал внимательно приглядываться к женщине. Нахмурился. Мальчик, словно почувствовав недовольство часового, вдруг громко заплакал.

— Не плачь, успокойся, мы уже идем домой, — успокаивала малыша женщина.

Она в последний раз поправила ему шапочку, взяла его за руку, и они пошли. Солдат сделал шаг, словно хотел задержать женщину, но тут же отказался от своего намерения и остановился.

— …Под конец я ущипнула малыша, чтобы он разревелся, потому что все, что нужно, я уже сделала, а часовой мне все меньше нравился. Мне казалось, что вот-вот он крикнет «Хальт!», — рассказывала потом Валя.

Разведка удалась. Валя все записала на клочке бумаги, который вместе с огрызком карандаша лежал под шапочкой малыша. В тот же день зашифрованное донесение было отправлено в штаб маршала Конева.

Вскоре была получена радиограмма, в которой Вале выражалась благодарность.

Как-то на рассвете голодные и вымотанные пришли мы к Выжгам. Ольга и Шаповалов молчали. Мы с Валей тоже не пытались начинать разговор. Старый Выжга сразу догадался, почему у нас такое кислое выражение на лицах. Он что-то шепнул жене на ухо, потом многозначительно подмигнул мне.

— Не горюйте, что-нибудь придумаем.

— Что вы задумали?

— Старуха затопила, вода уже закипает, и мы бросим в нее… угадайте что?

— Клецки?

— Скажешь тоже, — старик выпятил нижнюю губу. — Настоящую ногу поросенка! — торжественно заявил он. — Правда, он не очень большой, весит несколько десяткой килограммов, но зато жирный. Чего его прятать? Чем его съедят фрицы, лучше съедим сами. Надо спешить, а то придут люди рыть окопы, гитлеровцы приедут…

— Тогда надо тащить его в ригу. Я помогу.

— Вы уж как следует все сделайте, — попросила Выжгова.

— Все будет в порядке, — заверил ее Выжга. — Товарищ мне поможет.

Я оглушил поросенка топором. Он даже не взвизгнул.

— И вправду хорош, — похвалил Выжга.

Он нетерпеливо смотрел на воду, ждал, когда она закипит. Рассвет уже пробивался сквозь щели.

Начали собираться люди на рытье окопов, а это означало, что и гитлеровские солдаты находились где-нибудь поблизости. Наконец из котла пошел пар. Мы с Выжгой схватили поросенка, чтобы обдать его паром, но он вдруг вырвался и через неприкрытые двери риги бросился в поле. У старого Выжги словно крылья выросли. Он кинулся за недобитым поросенком и схватил его за задние ноги. Послышался громкий визг.

— Ах ты, чертяка, хочешь немцев накликать? — выругался старик и отрезал поросенку голову.

Когда запахло мясом, старик стал шутить:

— Э, товарищ, если бы мы так с оккупантами воевали, им бы тут еще долго сидеть. Я, конечно, знаю, это у вас лучше получается. А вы заметили, что фашисты не такие уже храбрые и нахальные? Это верный признак, что фронт уже близко.

Так от происшествия с поросенком старик перешел к оценке того, что наблюдал, сделав собственные выводы.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Таинственный кабель

С момента прибытия капитана Березняка и лейтенанта Шаповалова собранные сведения регулярно передавались два раза в день. Капитан Березняк со своей группой — советскими партизанами — и с нашей группой партизан прятал в лесу вторую радиостанцию, а также совершал нападения на железнодорожный и автомобильный транспорт врага. Захваченные в плен гитлеровцы располагали важными документами и сведениями.

Чтобы представить себе характер деятельности группы, стоит привести небольшой отрывок из записей капитана Березняка:

«28.10 1944 г. Шоссе Закопане — Краков у деревни Стружа. Уничтожен грузовик с продовольствием, убит один немец.

3.11 1944 г. На станции Строне (Краков — Кальварья) уничтожены телеграф и телефон, разоружено 17 немцев.

6—7.11 1944 г. Воля-Радзишевска. Взорван мост, пущен под откос воинский эшелон. Уничтожено: паровоз, 4 платформы с грузовиками, 3 вагона с солдатами. Убито 40 гитлеровцев. Ранено 60—70. Движение прервано на 20 часов.

2—3.12 1944 г. Около станции Велька Касина пущен под откос воинский эшелон. Уничтожены 2 паровоза, 4 вагона с лошадьми и солдатами. Движение прервано на 15 часов.

25.12 1944 г. Деревня Рацеховице около Добчице. Захвачен в плен немецкий инженер-майор Курт Пекель из краковского укрепленного района, член гитлеровской партии с 1925 года (номер партийного билета 10340). Очень ценный «язык».

29.12 1944 г. Деревня Рацеховице. Захвачено у немцев 10 лошадей, 2 повозки. Взято в плен 9 предателей-власовцев.

7.1 1945 г. Деревня Возаны около Велички. Взят в плен немецкий унтер-офицер.