Школьники - [2]

- Кать, можно тебя на минутку, — вдруг услышала Катя ломанный и хриплый Колин голос. Подружки засмеялись.

- Ну не будем вам мешать, секретничайте, — с нарочито серьезным видом заявила Нюра, вредная девчонка, и к тому же модница, и кинув на смущенного Колю оценивающий взгляд, кивнула подружкам, — пойдемте, девочки.

Катя хотела было остановить их, сказать, что у нее нет никаких секретов, но в последний момент почему то передумала, и махнула рукой.

- Ну чего тебе, Николай? — строго спросила она, повернувшись к парню, и почувствовала, как вновь начинает волноваться, словно опять стоит у школьной доски…

Тот еще больше смутился, кашлянул в кулак, подошел поближе. Катя почувствовала, как густо тот надушился, и еле сдержалась, что бы не засмеяться. Коля был невысок, задирист; волосы на его голове всегда были взъерошены. Иногда Катя ловила себя на мысли, что ей хочется провести ладонью по этим волосам, и узнать, такие же они колючие, как выглядят, или все-таки, мягкие. Наверняка, мягкие. Как и сам Коля. Только на вид колючий, а у самого уши краснеют.

- Ты это… получила мою записку? — спросил он, впившись в Катю глазами.

- Да, — ответила девочка, — и попрошу больше мне таких записок не писать.

- Я же серьезно, — досадливо возразил Коля, и, зачем то стукнул кулаком об стену.

Вот же, смешной.

- Ну что ты делаешь? Штукатурку оторвать хочешь, — пристыдила его Катя, — не о том, ты Николай думаешь. То, о чем ты пишешь, это тоже, наверное, правильно, но это потом. А у самого вон четыре тройки в четверти, я ведь знаю… Ты исправлять их думаешь? Да и мне надо к Олимпиаде готовиться.

- Ну при чем тут тройки? Олимпиада? Я тебе о главном, а ты…

- Коля, миленький, ты пойми… Я тоже о главном. Учеба, это очень важно. Или ты всю жизнь хочешь машинистом проработать?

- А что плохого в том, что бы машинистом? — запальчиво возразил парень — А меня отец машинист.

- Да ничего плохого. Но я бы хотела, что бы мой будущий муж… ой…

Катя поняла, что сказал что-то лишнее, что-то, чего не следовало бы говорить… А Коля уже и засиял, как монетка начищенная.

- Так ты согласна?

Катя почувствовала, что ее щеки краснеют.

- Значит так, — собралась она, наконец, с мыслями, — сначала ты должен взяться за ум, стать отличником, получить Красный диплом…

С каждым ее словом Коля становился все грустнее и грустнее.

- И не думай, пожалуйста, что я говорю о невозможном. Для нашего русского человека, нет ничего невозможного. Нужно только поставить цель…

Но Коля уже не слушал.

- Тогда я брошу школу…. - тихо и решительно произнес он себе под нос.

- Нет, Коля, так нельзя. Ты должен выучиться, получить профессию, отслужить в армии. А иначе, какой ты мужчина, а уже потом… Потом посмотрим.

- Потом ты станешь моей женой? — вновь оживился негодник.

- Ни про то ты думаешь Коля. Про учебу думай.

Вот ведь нетерпеливый мальчишка. А у самого уши красные.

— Ты смеешься надо мной… — вдруг грустно произнес Коля, — я вижу.

- Ну что ты видишь, дурачок… Я не смеюсь.

И вдруг, видя, как сильно он расстроен, неожиданно для самой себя Катя приняла решение его поддержать. Спасти, наставить на путь истинный, подтянуть и сделать из него человека.

Она понимала, что это не правильно, но все же ей было приятно и от слов Коли, и от принятого решения. Она вспомнила, как тренер учил ее входить в воду, даже холодную — быстро и решительно. Она зажмурила глаза, и быстро, решительно, не глядя поцеловала Колю в щеку, после чего развернулась и пошла прочь, считая шаги.

- Катя!.. — бормотал ей вслед Коля, сам сбитый с толку, но счастливый и взволнованный, — подожди…

Но Катя не оборачивалась. И только отойдя почти до конца коридора, крикнула ему:

— И только попробуй теперь тройку по химии не исправить! Вообще с тобой дружить не буду!