Школа жизни. Честная книга: любовь – друзья – учителя – жесть - [46]

– Я должна подумать, – нерешительно произнесла я.

Вспомнив, что Юра хорошо чертит тушью, я попросила его о помощи. Парень охотно согласился. В итоге по черчению я получила «пятерку», а Юра – «четверку», потому что свою работу не успел закончить.

Я была, конечно, ему благодарна, но встречаться все же отказалась, сославшись на нехватку времени. Как-то к моему дому прикатила на велосипеде одноклассница Татьяна и, заговорщически улыбаясь, протянула мне письмо.

– Это тебе Юрик передал. Сказал, срочно.

«Если ты сегодня не придешь на наше место в 14 часов, со мной что-нибудь случится», – прочитала я и протянула записку подруге.

– Да я уже в курсе, – сообщила та. – Ты должна непременно с Юриком встретиться, а то вдруг он с собой что-нибудь натворит? Там же река неподалеку, – посоветовала одноклассница.

Долго не раздумывая, мы решили проследить за незадачливым ухажером. Прибыв в указанное место, мы спрятались в ближайших кустах и замерли. Юра пришел вовремя. Выглядел он печальным и задумчивым. Мне захотелось выйти из укрытия и его успокоить, но в последний момент я отказалась от этой идеи. «Что я ему скажу? Ну не нравится он мне. Не ужели сам этого не понимает?» – крутилось в голове.

Юра долго стоял, с грустью поглядывая по сторонам, потом резко развернулся и направился к реке.

– Я так и думала, что он пойдет топиться, – мрачно сказала подруга.

– Так пойдем и проследим, – предложила я.

К нашей радости, Юра, побродив по берегу, вернулся в город.

Записок от него я больше не получала, а он лишь печально посматривал в мою сторону. Его любовные записки так и лежали за батареей, пока отец их не обнаружил. Мне он ничего не сказал, а мать упрекнул: «Что ж ты дочь до любви довела?»

Все-таки в двадцать лет Юра осуществил свое намерение расстаться с жизнью: по неизвестной причине выпил смертельную дозу снотворного.

После окончания восьмого класса я задумалась, что делать дальше. Я хотела продолжить учебу в школе, потом поступить в какой-нибудь институт, но мать уговаривала меня учиться в техникуме.

– Там все-таки стипендию получишь, – убеждала она. – Ты скоро повзрослеешь, будешь требовать наряды, а у нас лишних денег нет. Да еще отец пьянствует.

Пришлось согласиться с ее доводами, но я долго сомневалась, в какое учебное заведение сдавать документы.

Проходя мимо солидного здания сталинской эпохи, в котором располагалось медицинское училище, я заглянула в него. Студентки в белоснежных халатах и шапочках выглядели необычайно привлекательно, и мне захотелось стать медиком. После успешной сдачи экзаменов я стала студенткой. Училище находилось в нескольких километрах от дома, но я ходила на занятия пешком: у матери денег, как всегда, не хватало. Путь проходил через городское кладбище, и курсировать каждый день между могилами вначале было страшновато. Потом привыкла, но еще долго видела мрачные сны. Но это уже другая история…

Борис Гребельников Музыкальная угадайка

В третьем классе – было это в середине шестидесятых – пению нас обучала молодая инфантильная учительница в очках, которую мы называли Коброй. Ее взяли работать в школу сразу после окончания музыкального училища. Первое время учительница пыталась обучить нас нотной грамоте, но кроме изображения скрипичного и басового ключей мы ничего не усвоили, и она бросила эту затею.

Учебный процесс заключался в том, что мы на каждом уроке пения орали вразнобой песню «Там вдали за рекой…», а Кобра бренчала на расстроенном и обшарпанном пианино. Во время пения мы гримасничали и кидались друг в друга бумажными шариками. То ли в силу своего характера, то ли понимая, что работает временно, учительница нас не одергивала.

Но скоро наша вольница закончилась. Пришел новый учитель пения – высокий, спортивного телосложения, лет тридцати пяти, с хорошо поставленным властным голосом, и заставил нас внимательно слушать его и красивый концертный баян, который он принес с собой. Когда учитель вел урок, стояла такая тишина, что было слышно, как муха пролетала.

Детских шалостей и шуток учитель терпеть не мог. Стоило кому-либо пошевелиться, как тут же звучал его командирский голос:

– Прекратить! – и у нарушителя тишины душа уходила в пятки, а у рядом сидящих учеников по телу шла дрожь от испуга.

Но надо отдать ему должное, новый учитель был специалист своего дела. За короткий срок он создал в школе хор, который занял первое место на областном смотре. На его уроках мы старательно, высунув языки, писали в тетрадях нотные знаки. И уже по звуку баяна могли определить длительность ноты. А также учитель требовал от нас знание месторасположения каждого музыкального инструмента в большом оркестре. А еще проверил у каждого ученика музыкальный слух и тембр голоса. У кого оказался хороший слух, учитель скупо похвалил, а у кого плохой или вообще отсутствовал, того взял на заметку. И не дай бог ученику без музыкального слуха отвлечься на уроке, он тут же бывал наказан: стоял по стойке «смирно» пять минут.

На уроке, изучив теорию нотной грамоты, мы переходили к практике, а именно: пели песни на два голоса. А в оставшиеся пятнадцать минут до окончания урока учитель для нас играл музыкальные произведения, начиная от классических и заканчивая танцами народов мира. Он играл виртуозно; в эти моменты нам казалось, что прекрасные звуки музыки издает не баян, а целый оркестр. После каждого сыгранного произведения учитель объявлял: «Чардаш». Или: «Брызги шампанского». Еще исполнив, называл: «Бесаме мучо». Следующую: “Молдовеняска” – молдавский народный танец». И так далее.