Школа на Роковой Горе - [30]

– Я весьма польщён, - ответил соперник, - Ну, что ж. Приступим.

И мы скрестили клинки. Я сразу поняла, что наткнулась на очень опытного и хитрого фехтовальщика, а потому предпочла осторожность открытому напору. Первое время я лишь уходила в глухую защиту, изучая особенности поведения противника. Мне стоило огромных усилий следить за мелькающим клинком. Пару раз я чуть не поплатилась за невнимательность и нерасторопность. Да, он недаром заслужил звание третьего клинка. Я начала выбиваться из сил. На моём камзоле уже появилась пара дырок. Противник же лишь снисходительно улыбался и увеличивал скорость наступления. Я поняла, что скоро мне предстоит продолжительный отдых. Но я защищалась, как дикая кошка - до последнего вздоха. Впрочем, этот вздох наступил очень скоро. Я не успела отреагировать на очередной выпад и напоролась на его клинок.

Мне показалось, что в бок всадили тысячу раскалённых игл. Однако я знала, что рана эта сама по себе не смертельна. И поэтому пережидала, пока отпустит самая острая боль. Алан и Генрих хотели броситься мне на помощь, но я ещё не объявила о том, что сдаюсь. Дуэль не была закончена. Противник, видимо, решил, что я уже не встану. Но он плохо меня знал. Я дождалась, пока моё благоразумие прекратит подавать признаки жизни, и встала. Это было почти самоубийством. Противник ехидно улыбнулся и предложил мне сдаться. Я подняла шпагу и пошла в наступление. Силы утекали, как вода сквозь сито. Но теперь у меня было преимущество. Он меня недооценивал. А я оставила про запас пару приёмов. Я специально отвела свой клинок слегка в сторону, чтобы приоткрыть защиту и спровоцировать его выпад. Вряд ли мужчины смогли бы уйти от удара так, как я. Им не хватало элементарной гибкости и природной грации. Я выгнулась, как пантера в прыжке. Тот факт, что при этом я чуть сознание не потеряла от боли, к делу отношения, разумеется, не имел. Клинок прошёл в нескольких миллиметрах от меня! Я молниеносно развернулась и нанесла удар. Мне не удалось его убить, но эта рана не позволила бы ему продолжать дуэль. Я упала на землю, выпустив шпагу. Это была ничья.

Всё остальноё вспоминалось, как в тумане. Я слышала, как переговариваются Генрих с Аланом. Анри читал лечащие заклинания, перемежая их с ругательствами и сетованиями, что целитель из него вообще-то никакой. Сердитый Алан предлагал не возиться, а сразу закапывать, пустив этой сумасбродке пулю в голову, чтобы не мучалась. Речь шла, по-видимому, обо мне. Но Алан не слишком спешил выполнить свою угрозу, поэтому я не волновалась. Мне стало значительно легче. Заклинание действовало. Боль отступала. Я поняла, что засыпаю.

Проснулась я только на утро. Я была в замке у Генриха. У кровати сидел Алан и что-то читал. Я виновато посмотрела на него. Алан не реагировал.

– Алан, - тихонько позвала я.

Алан не отвечал.

– Ну, Алан, - повторила я вновь.

Алан молчал. Я села на кровати и громко заявила:

– Если ты немедленно не ответишь, то я обижусь!

– Подумаешь, эка важность, - спокойно изрёк читающий Алан и перелистнул страницу.

– Ах, вот значит как! Тебе всё равно! - возмутилась я.

– Да, мне всё равно. Абсолютно на тебя наплевать. Это я просто от нечего делать вытаскиваю эту выскочку из всяких передряг! И для собственного удовольствия сижу, как нянечка, у её постели, охраняя её сон после ратных подвигов, - тоном строго отца объявил Алан и вновь углубился в чтение.

Я не стала с ним спорить. У меня были дела поважней. Куплю ему потом розового плюшевого слона в благодарность. А пока нужно привести себя в порядок. Я встала, попав при этом в чьи-то тапочки сорок пятого размера, и поплелась в ванну. Из зеркала на меня посмотрела вполне симпатичная смерть, улыбнулась мне гримасой оголодавшего удава и прошлёпала к умывальнику. Я отразила её действия в реальности. Вода была ледяная. Это привело меня в чувство. Я причесалась и осмотрела свой наряд. Рубашку теперь можно было использовать на утепление окон. Она оказалась очень аккуратно разрезана на отдельные полоски. Бриджи были целы, сапоги с меня заботливо сняли, и их местонахождение было мне неизвестно. Я вылезла из тапочек и отправилась по коридору в поисках более подходящей одежды. У Генриха я теперь ориентировалась неплохо и знала, что у него в запасе имеется несколько довольно приличных свитеров…

После того, как моё отражение в зеркале отдалённо стало напоминать живого человека, я отправилась к "Весёлому Роджеру". Отправилась пешком, так как не знала, где у Генриха хранятся средства передвижения (впрочем, Генрих и сам этого скорее всего не знал).

Около часа я потратила на дорогу. Но зато встретила по пути Марго. Она была с симпатичным молодым человеком, которого все называли Джефом. Этот Джеф был самым искусным пройдохой всех времён и народов. Воровство в его исполнении напоминало произведение искусства. И этому искусству он пытался обучить мою подругу. Она, я знаю, была бы талантливой ученицей. Вот только моральные устои - их приходилось рушить к чертям. Впрочем, Джефа это нисколько не волновало. Ему нравился сам процесс обучения. То, что он влюблён в Марго по уши, не было понятно лишь идиоту.