Шишкин - [5]
Дмитрий Иванович Стахеев, уроженец Елабуги, ныне несправедливо и всерьез забытый писатель (родственник Дмитрия Игановича Стахеева — зятя И. В. Шишкина), в своих воспоминаниях о городе детства несколько страниц посвятил Ивану Васильевичу.
Приведем их:
«Служба кончилась. Дома ожидает опять чай. Летом публика гуляет пешком на Козью Горку: посидеть, потолковать, посмотреть на отдаленную широкую реку, на пробегающие мимо пароходы. Молодежь тихонько пробирается к кому-нибудь из знакомых опять-таки попить ради праздника в десятый раз чайку да поиграть от скуки в картишки. А старички посиживают себе на Козьей Горке, переливая из пустого в порожнее. Вдали перед ними рисуется высокая гора, а на ней видна полуразрушенная от времени башня — остатки монастыря, построенного, после покорения Казани, повелением Ивана Грозного.
— Да вот оно бы хорошо, очень хорошо поддержать этот исторический памятник, — говорит один почтенный старичок, поглядывая на башню.
— Напрасно, Иван Васильевич, право, напрасно, это значит — даром деньги… На что она годится?.. — возражает кто-нибудь из купцов.
— Нет, господа, как ни говорите — это не напрасно: памятник исторический.
— Оно, пожалуй, что исторический, да для нас-то оно, Иван Васильевич, дело совсем неподходящее, потому — даром деньги бросишь. Другое дело, примерно часовня или что-нибудь такое…
— Ну, ну ладно. Часовню и стройте, а я памятник… — желчно говорит Иван Васильевич и сердито стучит своей суковатой палкой по ветхому полу балкона, приделанного к беседке. — Вот вам теперь, — продолжает он, несколько успокоившись, — это вот теперь взвозы у нас худы и круты: грязь стоит по колено, подняться с бочкой у лошади силы не хватает. Фонтаны в городе спорчены, воды хорошей нет, — вот это дело подходящее, как вы об этом думаете?
— Поправить бы точно что надо, — говорит один.
— А примерно сказать, на какие суммы? — скрашивает торопливо другой.
— Полагать надо — на городские.
— Конечно, на городские, а то на своя, што ли? — говорят несколько человек вдруг.
Иван Васильевич грустно усмехается.
— Ну на городские, — говорит он, — а велики ли оне?
— Все же, должно, есть таки…
— Как не быть, все же город…
— Как не быть, — передразнивает Иван Васильевич, — а много ли их есть-то? Три гривны с пятаком! Вон говорили, что нужно с хлебных амбаров сбор сделать в пользу города, ну что же вышло? Сами говорили, а как пришло дело к тому, что деньги давай, так и стали отговариваться: после да после…
— Не нагие это дело, Иван Васильевич, как обчество, как будет угодно обчеству…
— Мы во всякое время, как только обчество…
— Ну обчество… а мы-то что же, разве мы-то не обчество?.. Всякий так-то станет говорить, чего же хорошего? Потому у нас все и идет, прости Господи, хуже татарского…»
«Да, прав Кавитон Иванович, — размышлял иной раз Иван Васильевич, — мы, христиане, живем для вечности и должны непрестанно готовиться к исходу своему, зная, что лежит человеку смерть, потом же Суд, что еже сеет человек в сей жизни, то же и пожнет, что Бог поругаем не бывает и еже обещает, то и совершит… И в мире без труда и напряжения ничего лучшего не приобретают».
Книгу об истории Елабуги, присланную из типографии, положил на столе. Иной раз в минуту свободную, перелистывал, читал, вспоминая тот или иной момент работы над ней.
«Я, как старожил своего города, находясь в преклонных летах, хочу на память потомству рассказать историю своего родного города от начала его и намерен постепенно довести рассказ свой до настоящего цветущего его состояния, — писал он во вступительной части книги. — Единственным побуждением к этому труду была только одна-единственная моя любовь к родине, — на цели и звание ученого я не претендую, а потому и уверен, что читатель извинит мне все недостатки относительно слога и течения мысли, какие найдет, может быть, в моем описании…»
В продолжение многих лет Иван Васильевич делал записи в тетради о важнейших событиях, случающимся в городе и родной семье. Так и назвал ее — «Записки достопримечательностей разных».
В один из морозных январских дней 1832 года в ней появилась следующая запись «…генваря 13-ой, в среду, в начале 12 часов ночи родился сын… крестил его Шишкин Иван Васильевич (старший брит Ивана Васильевича. — Л. А.)… с дьяконом Павлом.
При крещении дали младенцу имя — Иван.
Родился Иван Иванович Шишкин через неделю мосле Крещения Господня, в день, когда можно было бабам елабужским стирать белье в реке, на которой происходило крещенское водосвящение. Ранее того дня считалось большим грехом приходить с бельем на реку. Живо было такое неверье в народе. Нарушители дедовского завета считались приспешниками и помощниками черта, так как при погружении святого креста в воду вся нечистая сила, в страхе и ужасе, не помня себя, бежала от него и, хватаясь за белье, которое полоскали в проруби, выскакивала наружу.
В Елабуге вообще свято соблюдали древние традиции. Люди отличались почтением ко всему старинному. Часто ходили в церковь, служили всенощные на дому, «поднимали на дом образа», совершали хождения в отдаленные монастыри — и вместе с тем боялись леших, верили всяким приметам, снам, гаданьям. А сколько легенд ходило о чудесных силах трав, о разбойниках, прятавших клады в таинственной суровой глуши лесов!
В конце XVII века Россия корчилась в родовых муках социальной революции. Ломая и корежа православный московский быт, рождалась буржуазно-крепостническая Российская империя. На алтарь ее величия было принесено много жертв — от стрельцов до царского сына. Разгромом Московской Руси незримо дирижировали иностранные эмиссары — прежде всего иезуиты. Им удалось проникнуть на самый верх и взять под свое влияние царя Петра. Ради победы в борьбе за власть ему пришлось вступить в союз с иезуитами и всю жизнь нести этот тяжкий крест на своей совести.
Книга писателя Л. М. Анисова о великом русском живописце Александре Иванове. Главный труд художника «Явление Мессии» — плод не только его личного религиозного чувства, но и результат глубоких размышлений над мировой и отечественной историей. Автору удалось найти и использовать многие ранее неизвестные биографические факты и архивные материалы о живописце.
Книга Льва Анисова повествует о жизни и деятельности известного мецената и коллекционера Павла Михайловича Третьякова, идеей которого «с самых юных лет» было «наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу (народу) в каких-либо полезных учреждениях». Эта мысль не покидала его «никогда во всю жизнь».Автор представляет нам своего героя глазами людей эпохи, в которую он жил. Перед нами предстают замечательные живописцы: И. H. Крамской, И. И. Шишкин, И. Е. Репин, целая плеяда не только русских художников, но и других представителей отечественной и мировой культуры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но всё же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии.
Неизданные произведения культового автора середины XX века, основоположника российского верлибра. Представленный том стихотворений и поэм 1963–1972 гг. Г. Алексеев считал своей главной Книгой. «В Книгу вошло все более или менее состоявшееся и стилистически однородное из написанного за десять лет», – отмечал автор. Но затем последовали новые тома, в том числе «Послекнижие».
Биография А Фадеева, автора «Разгрома» и «Молодой гвардии», сложна и драматична. И хотя к этой теме обращались уже многие исследователи, И. Жукову удалось написать книгу, предельно приближающую читателя к тем событиям и фактам, которые можно считать основополагающими для понимания и личности самого Фадеева, и той эпохи, с которой неразрывно связана его жизнь.
За годы работы Стэнли Кубрик завоевал себе почетное место на кинематографическом Олимпе. «Заводной апельсин», «Космическая Одиссея 2001 года», «Доктор Стрейнджлав», «С широко закрытыми глазами», «Цельнометаллическая оболочка» – этим фильмам уже давно присвоен статус культовых, а сам Кубрик при жизни получил за них множество наград, включая престижную премию «Оскар» за визуальные эффекты к «Космической Одиссее». Самого Кубрика всегда описывали как перфекциониста, отдающего всего себя работе и требующего этого от других, но был ли он таким на самом деле? Личный ассистент Кубрика, проработавший с ним больше 30 лет, раскрыл, каким на самом деле был великий режиссер – как работал, о чем думал и мечтал, как относился к другим.
Содержание антологии составляют переводы автобиографических текстов, снабженные комментариями об их авторах. Некоторые из этих авторов хорошо известны читателям (Аврелий Августин, Мишель Монтень, Жан-Жак Руссо), но с большинством из них читатели встретятся впервые. Книга включает также введение, анализирующее «автобиографический поворот» в истории детства, вводные статьи к каждой из частей, рассматривающие особенности рассказов о детстве в разные эпохи, и краткое заключение, в котором отмечается появление принципиально новых представлений о детстве в начале XIX века.
Николай Гаврилович Славянов вошел в историю русской науки и техники как изобретатель электрической дуговой сварки металлов. Основные положения электрической сварки, разработанные Славяновым в 1888–1890 годах прошлого столетия, не устарели и в наше время.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.