Шестнадцатилетний бригадир - [8]
Не слышит Костя. Лежит, закатив глаза. Только по слабым облачкам пара у ноздрей видно, что живой.
Наконец-то появляется Пресняков со свернутыми носилками на плече, а за ним поспешает медсестра. Быстро и ловко забинтовывает она Костину голову. Над правым ухом на свежей повязке появляется и темнеет бурое пятно.
— Кладите на носилки! — распоряжается медсестра, запихивая остаток бинта и ножницы в большую сумку с красным крестом. — Тихонечко. Шок у него.
С ремонтом дело становилось все хуже. Редела бригада судосборщиков: голод и истощение выводили людей из строя. К тому же морозы держались лютые, с ледяными ветрами и метелями.
Даже взобраться на леса было не простой задачей.
Однажды утром в общежитии, собираясь на работу, Толя заметил, что Володька Федотов лежит, не шевелясь, на своей койке. Толя подошел, чтобы разбудить его, но тут увидел, что Володька вовсе не спит. Он лежал, уставившись в одну точку.
— Ты чего? — сказал Толя. — Вставай, опоздаешь.
Федотов не ответил, даже глазом не повел на Толю.
— Что с тобой? Заболел? — Толя легонько потряс его за плечо.
— Никуда я не пойду.
— Почему?
— Не хочу.
— Володька, да ты что? Вставай, валяться — хуже только будет. Давай помогу…
— Уйди, говорю! — Федотов покосился на Толю. — Уйди, а то ударю! Не приставай!
— Ребята! — позвал Толя. — Идите сюда, с ним что-то неладно.
Лицо у Федотова было худое, немытое и вроде незнакомое. Костистый подбородок в темном, не бритом еще пушке упрямо выпятился.
— Болен? — спросил подошедший Пресняков.
— Не болен, а просто не хочу вставать.
— Что значит «не хочу»? — сказал Толя. — Если все залягут под одеялами и скажут «не хочу», так какой же судоремонт у нас будет, к чертовой бабушке? Раз не болен, так вставай.
Федотов уставил на Толю злые глаза, крикнул:
— Не лезь, Устимов! Ты к инженерам бегаешь харчиться, ну и бегай. А я не хочу вставать, и все!
Толя остолбенел. Потом шагнул вперед, рванул одеяло — с койки попадали ватник, пальто. Федотов лежал одетый, в валенках, расстегнутый ворот мятой рубахи обнажал длинную тонкую шею с голубой жилкой. Толя смотрел на эту шею и чувствовал, что гнев его остывает. Схватил шапку, рукавицы и быстро вышел из комнаты.
— Нехорошо ты сказал, Федотов, — промолвил Пресняков.
Федотов не ответил. Натянул на себя одеяло, укрылся с головой, притих.
В тот день бригада работала в цехе: гнули листы новой обшивки. Такелажников было мало. Толе пришлось помогать им переносить железные листы со склада в цех. С утра, не переставая, сыпал снег, и каждый раз нужно было расчищать от снега рельсы, по которым двигалась тележка с листами. Но стоило хоть на мгновение отвлечься мысленно от работы, как перед глазами возникала тонкая шея Федотова с голубой жилкой. Потом вспоминалось: «Бегаешь харчиться», и снова закипала обида.
Друг ли ему Володька Федотов? Конечно, не такой, как Костя, но все жег… Толя припоминал свои прежние отношения с Федотовым. В ремесленном их объединяли коньки, шахматы. Володька часто получал из дому, из-под Харькова, посылки с бело-розовым салом и крупной антоновкой, все это поровну делилось и весело съедалось. Учился Володька не слишком усердно. Толю однажды даже «прикрепили» к нему для помощи. Володьке это пришлось не по нутру, он посмеивался: «Ах, товарищ преподаватель, зачем вам утруждаться, я все равно неспособный. Давайте-ка я вам лучше мат поставлю». В шахматы он играл лучше Толи.
Была у них, уже в последнее время, небольшая стычка. После вечера, проведенного у Троицких, Толя, с легкой руки Нины Михайловны, повел у себя в общежитии агитацию за мыло и зубную щетку. Некоторые ребята поддержали его; когда же Толя заговорил об этом с Федотовым, тот оборвал его грубым словом. Толя тоже ругнулся — на том дело и кончилось.
И вот теперь — «бегаешь харчиться»…
Федотов так и не вышел в тот день на работу. Не вышел и на следующий день. Лежал, укрывшись с головой, только на обед и ужин вставал, в столовую приходил позже всех, чтобы избегать разговоров. На вопросы и увещевания ребят не отвечал, а если начинали тормошить, то высовывал лохматую голову, бросал ругательства и — снова под одеяло.
Приходил комсорг цеха. Володька не пожелал с ним разговаривать, притворился спящим. Доктору — пожилой, уважаемой на заводе женщине — не дал осмотреть себя, надерзил.
Решили разобрать поступок Федотова на комсомольском собрании. Идти на собрание Федотов отказался наотрез. Пришлось силком стащить его с койки. Поставили на ноги, нахлобучили шапку на голову. Сопротивляться у Володьки не было сил, он только ругался на чем свет стоит.
— Заткнись! — крикнул Пресняков. И добавил решительно: — Больше валяться мы тебе не дадим!
Федотов обвел угрюмым взглядом ребят. Не найдя сочувствия, понурился. Медленно поплелся за другими на собрание.
Ленинская комната цеха была нарядная, отделанная со вкусом и размахом: дубовые панели вдоль стен, обитые черной кожей диваны, книжные шкафы, пианино под чехлом, бронзовая ветвистая люстра, которую хоть сейчас в театр, голубой бархат штор на высоких окнах. Сейчас окна были плотно прикрыты черной бумагой.
Когда хлопала тяжелая дверь, схваченная тугой пружиной, люстра принималась тихонько звенеть стеклянными подвесками, будто жаловалась на холод и темноту, на копоть от бойко чадивших внизу, на столах, коптилок.
С первых страниц романа на читателя обрушивается лавина загадочных происшествий, странных находок и удивительных приключений, скрученных авторами в туго затянутый узел. По воле судьбы к сотрудникам спецлаборатории попадает таинственный индийский кинжал, клинок которого беспрепятственно проникает сквозь любой материал, не причиняя вреда ни живому, ни мертвому. Откуда взялось удивительное оружие, против какой неведомой опасности сковано, и как удалось неведомому умельцу достичь столь удивительных свойств? Фантастические гипотезы, морские приключения, детективные истории, тайны древней Индии и борьба с темными силами составляют сюжет этой книги.
Фантастический роман о необычной судьбе землянина, родившегося на космическом корабле, воспитывавшегося на другой планете и вернувшегося на Землю в наши дни. С первых страниц романа на читателя обрушивается лавина загадочных происшествий, странных находок и удивительных приключений, скрученных авторами в туго затянутый узел.Для среднего и старшего возраста. Рисунки А. Иткина.
Сага о жизни нескольких ленинградских семей на протяжении ХХ века: от времени Кронштадского мятежа до перестройки и далее.
Две фантастические повести — «Химера» и «Девиант» — примыкают к роману своей нравственной проблематикой, драматизмом, столь свойственным ушедшему XX веку. Могут ли осуществиться попытки героев этих повестей осчастливить человечество? Или все трагические противоречия эпохи перекочуют в будущее?От автора. В 1964 году был опубликован написанный совместно с И. Лукодьяновым рассказ «Прощание на берегу». Мне всегда казалось, что в этом рассказе, в его проблематике таятся неиспользованные возможности. Обстоятельства жизни не позволили нам вернуться к нему, а в 1984 году И.
Эта повесть — журнал публикует ее с сокращениями — входит в цикл повестей и рассказов о жизни и приключениях Алексея Новикова, разведчика Космоса. Герои «Аландских каникул» могут быть знакомы читателям по ранее опубликованным повестям: «И увидел остальное», «Формула невозможного», «Сумерки на планете Бюр».О чем рассказывалось в этих повестях?Новиков и Заостровцев, будучи еще студентами-практикантами, летят на космическом танкере «Апшерон» к Юпитеру. В пути у них неожиданно отказывают приборы. Гибель корабля неминуема… И вот тут Заостровцеву — каким-то непонятным ему самому шестым чувством — удается «на ощупь» вывести корабль из страшного «Ю-поля».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник Иси Меликзаде «Зеленая ночь» вошло несколько повестей и рассказов, повествующих о трудящихся Советского Азербайджана, их трудовых свершениях и подвигах на разных этапах жизни республики. В повести «Зеленая ночь» рассказывается о молодом леснике Гарибе, смело защищающем животный мир заповедника от браконьеров, честно и неподкупно отстаивающем высокие нравственные принципы.
Известный писатель Михаил Годенко в новом романе остается верен флотской теме. Действие происходит на Севере. Моряки атомной подводной лодки — дети воинов минувшей войны — попадают в экстремальные условия: выходит из строя реактор. Чтобы предотвратить гибель корабля, некоторые из них добровольно идут в зону облучения… Сила примера, величие подвига, красота человеческой души — вот что исследует автор в своем произведении, суровом, трагедийном и в то же время светлом, оптимистичном. События, о которых повествуется в романе, вымышленные, но случись нечто подобное в действительности, советские моряки поступили бы так же мужественно, самоотверженно, как герои «Вечного огня».
«Неслышный зов» — роман о комсомольцах 20—30-х годов. Напряженный, сложно развивающийся сюжет повествует о юности писателя Романа Громачева и его товарищей, питерских рабочих. У молодого писателя за плечами школа и пионерский отряд, борьба с бандитами, фабзавуч, работа литейщиком на заводе, студенческие годы, комсомольская жизнь, учеба в литературной группе «Резец», первые публикации, редактирование молодежного журнала. В романе воссоздана жизнь нашей страны в 20—30-е годы.
Майор В. Пищулин работает в военной печати. Он автор многих очерков и рассказов, опубликованных в газете «Красная звезда», журналах «Советский воин», «Техника и вооружение» и других печатных органах. Итогом многих лет его журналистской работы явился сборник «Зарницы над полигоном», в который вошли документальные очерки и рассказы. В них автор повествует о том, как ракетчики, летчики, воины других специальностей ПВО несут бдительную службу по охране воздушных рубежей нашей Родины, как добиваются успехов в ратном труде.
Герои Владислава Владимирова — люди разных возрастов и несхожих судеб. Это наши современники, жизненное кредо которых формируется в активном неприятии того, что чуждо нашей действительности. Литературно-художественные, публицистические и критические произведения Владислава Владимирова печатались в журналах «Простор», «Дружба народов», «Вопросы литературы», «Литературное обозрение» и др. В 1976 году «Советский писатель» издал его книгу «Революцией призванный», посвященную проблемам современного историко-революционного романа.
Прижизненное издание для всех авторов. Среди авторов сборника: А. Ахматова, Вс. Рождественский, Ф. Сологуб, В. Ходасевич, Евг. Замятин, Мих. Зощенко, А. Ремизов, М. Шагинян, Вяч. Шишков, Г. Иванов, М. Кузмин, И. Одоевцева, Ник. Оцуп, Всев. Иванов, Ольга Форш и многие другие. Первое выступление М. Зощенко в печати.