Шесть витков следствия - [15]
Майор перевел взгляд на Гаврикова.
— Вы, товарищ подполковник, изложили суть дела только с одной стороны, — продолжал Миронов. — Вы пытались убедить комиссара в том, что премия в ОТО в сумме восемьдесят тысяч рублей выплачена вроде бы законно. А почему вы умолчали о том, что часть этой премии аккуратно собирается и так же аккуратно передается руководству отдела? А если смотреть глубже, то мы имеем дело с необычным социальным явлением, с коррумпированной преступностью.
— Ну, майор…
— Да, да, реально существует организация, которая сосёт государство. И немалые деньги — полмиллиона в год плюс премиальные. Как же можно такое игнорировать?
— Такое надо доказать.
— Доказано, товарищ подполковник. А вы умолчали об этом в своем докладе.
Лицо Дюрича напряглось.
— Вы, майор, отвечаете за свои слова? — спросил он спокойно.
— Так точно. В деле есть акт ревизии КРУ. И заключение специалистов, участвовавших в проверке, — ответил Миронов, стараясь сдержать дрожь в голосе.
— И куда идут эти деньги?
— Премии собирают и передают начальнику отдела Кайлю. Это доказано. Двое сборщиков допрошены. Они подробно рассказали, как собирали премии, подтвердили это на очных ставках с теми, кто им передавал деньги.
Комиссар Дюрич хмурился, начал нервничать.
— А остальные? — спросил он.
— Предстоит установить. Это, как вы понимаете, в компетенции прокуратуры. Но я не отступлю. Вплоть до того, что прямо из этого кабинета пбеду в Москву к Генеральному прокурору, в ЦК партии. Это во-первых. А во-вторых, как в данном случае понимать позицию подполковника Гаврикова? Почему он защищает преступников? Я уж не говорю о Симаковском, от которого тянется прямая ниточка к Кайлю…
Дюрич резко отодвинул от себя текст постановления. Некоторое время о чем-то разумывал, потом пододвинул к себе дело и написал: «Направить прокурору города Ленинграда для производства дальнейшего расследования».
Гавриков нервничал, пытался это скрыть и от этого волновался еще больше. Он несколько замешкался, а Миронов, секунду поколебавшись, шагнул вперед и взял дело из рук комиссара.
Дюрич встал, давая понять, что разговор окончен.
— Окажите, товарищ майор, помощь прокуратуре, — сказал комиссар и отошел к окну.
В приемной Гавриков потребовал дело себе, но Миронов не отдал.
— Я сам снесу в канцелярию, — сказал он.
Больше их пути не перекрещивались. Наступит день, когда Гавриков и Симаковский будут изобличены в служебных злоупотреблениях и во взятках, арестованы и осуждены…
7
Прошло два дня. Миронов поехал в прокуратуру к следователю, принявшему к своему производству дело № 10256.
— С тобой, Алексей Павлович, не соскучишься, — непритворно удивился тот, увидев в дверях Миронова. — Я, откровенно говоря, еще не готов к разговору. Успел лишь перелистать дело, составить разве что зрительное впечатление. Вот показания читаю…
— А ты, Игорь Семенович, не торопись. Знаешь, сколько эта волынка тянется?
— Считай, год скоро.
— Вот то-то. Дорога, как видишь, длинная. Да и не прямая. Если рассказать — не поверишь…
И Миронов в общих чертах посвятил следователя в свои передряги.
— А теперь скажи, Игорь Семенович, были у тебя гонцы от Кайля?
— А тебе это откуда известно?
— Сорока на хвосте принесла.
— Да, нюх у тебя, Алексей Павлович, позавидуешь. Миронов думал о своем.
— Теперь, надо полагать, лед тронется. Дело интересное, я бы сказал, необычное. Так что…
— Может, и необычное, но, понимаешь… оно не по мне, не по характеру. Ты же меня немного знаешь.
Миронов знал Игоря Семеновича, и то, что тот сказал, не было притворством. Следователь трезво оценивал ситуацию, свои возможности и способности. Он был порядочным и честным человеком.
— Тогда откажись, — предложил Алексей Павлович. — Еще не поздно.
Игорь Семенович без особой надежды спросил:
— Ну а кто его примет? Ты же знаешь, что все это не так просто.
— Есть один человек, — успокоил Миронов.
— Кто?
— Белов. Иван Иванович Белов.
— Ты уже говорил с ним?
— Думаю, согласится, — уклончиво ответил Миронов.
Он покривил душой: зачем обижать товарища? Такой исход майор предвидел, когда узнал, кому передано дело. И сразу, разумеется, стал прощупывать почву. Вспомнил Белова, которого и сам немного знал, и был о нем немало наслышан. Белов был мыслящим человеком (что само по себе уже достоинство) и к тому же слыл мастером следственной тактики. «Только Белов способен в этом разобраться, довести дело до логического конца, — думал Миронов. — Въедлив, способен схватить главное, оценить, докопаться до сути».
Он встретился с Иваном Ивановичем Беловым, рассказал ему все как есть.
— Ну что ж, — одобрительно улыбнулся Иван Иванович.
Так дело оказалось у Белова, старшего следователя прокуратуры города Ленинграда.
Миронов наконец-то облегченно вздохнул.
Кайль, узнав, что дело направлено в прокуратуру, забеспокоился — так нервничают собаки перед землетрясением.
Утром он был у начальника своего управления.
— Жареный петух клюнул? — Грилов приподнялся из-за стола, протянул руку.
— Соркин раскололся. — Лицо Кайля сложилось в извиняющуюся полуулыбку.
Грилов откинулся на спинку кресла, ухмыльнулся, сощурив глаза. Он считал себя всеобщим благодетелем и старался этому соответствовать — импозантная внешность, мягкие, обходительные манеры.
Жестоким смерчем обрушилось на Европу фашистское нашествие. Пепел и слезы, кровь и руины оставались там, где прошли полчища гитлеровцев.В воскресный солнечный день 22 июня 1941 года мутный нацистский поток хлынул и на территорию нашей Родины. Везде, где ступала нога оккупантов, вспыхивали очаги сопротивления: зажигали костры в лесах партизаны, действовали подпольщики. Многие из них погибли, но не дрогнули, не согнулись под пытками.Был свой незримый фронт и в битве за Ленинград. Он проходил по берегам Плюссы и Шелони, Волхова и Великой.
В приозерном лесу найден труп неизвестной женщины, которая разбилась, упав с утеса. Похоже, она вела странный образ жизни и никогда не занималась своим здоровьем: ноги не знали обуви, зубы в страшном состоянии, на лице – плохо залеченный след от ожога. Именно по этому следу, когда полиция уже отчаялась установить личность, ее опознала бывшая санитарка интерната для слабоумных. Опознала к собственному ужасу: ведь она была уверена, что покойная и ее сестра-близнец умерли в юном возрасте двадцать лет тому назад… Сара Блэдэль четырежды называлась самым популярным романистом Дании по результатам читательского голосования.
В настоящий том включены остросюжетные повести, посвященные сложной и благородной работе сотрудников уголовного розыска столичной транспортной милиции. Живущий многоликой напряженной жизнью современный железнодорожный узел и оперативный уполномоченный Денисов — главные герои сборника. «Железнодорожный детектив»— так можно условно определить это довольно редкое направление отечественной детективной литературы. Для широкого круга читателей.
Однажды жарким летним вечером трем самым обыкновенным полицейским – Эрику, Аристиду и Виржини – поручают необычное задание: отвезти в аэропорт нелегала, подлежащего экстрадиции. В замкнутом пространстве машины висит тяжелая атмосфера. Виржини и Аристид – две стороны несвоевременного любовного треугольника. А Эрик просто устал от службы и неотвязного запаха смерти.Все становится только хуже, когда Виржини из любопытства вскрывает служебный конверт, содержащий информацию о заключенном. Полицейские узнают, что для их пассажира возвращение домой означает смерть.
Молодая девушка Сиссель Воге перестала разговаривать много лет назад. Однажды утром ее обнаруживают мертвой в собственном доме, спустя год после убийства ее отца, раскрыть которое полиции так и не удалось. А еще через несколько дней бесследно исчезает ее ближайшая соседка – четырнадцатилетняя Туне.Страшное и трагическое прошлое Сиссель неожиданно становится ключом к ее поискам, несмотря на то, что теперь девушка замолчала уже навсегда.
Роман Маури Сариола «Сусикоски и Дом трех женщин» — традиционный детектив с убийствами, совершаемыми из-за наследства.
Сценарий «В душной южной ночи» написан Стерлингом Силлифантом по мотивам книги писателя Джона Белла, создавшего серию романов о негре-сыщике Вирджиле Тиббсе. Однако книга и фильм — совершенно различные произведения. Вирджил Тиббс у Джона была очень близок однотипным, популярным в литературе 30-х образам сыщиков. В сценарии Стерлинга Силлифанта герой картины — личность, переживающая жестокие штормы и бури современной Америки с ее, как всегда, остростоящей негритянской проблемой. Тиббса играет Сидней Пуатье — первый актер-негр, получивший высшую американскую кинопремию — «Оскар» за исполнение главной роли в знакомом советскому зрителю фильме Стэнли Креймера «Не склонившие головы».