Шёпот стрекоз - [9]
– Конечно, еще заразу какую-нибудь подхвачу. Тогда никакой спидометр не поможет.
– Какой еще спидометр? – простонал учитель.
– А чем на СПИД проверяют.
Учитель болезненно захихикал.
– Не понимаю, почему ты не успеваешь по литературе! Чутьё у тебя на слова есть. Фантазии, хоть отбавляй. Не отрицаю – и язык хорошо подвешен.
– А я думал он у меня из горла растёт, – сказал Алик, не моргнув глазом.
– Это метафора – образное выражение! До чего же ты, Бредов, тёмный!
– А мама говорит, что я светлый, светлее, чем папа.
– Поражаюсь, как ты до восьмого класса добрёл!
– Очень просто, по коридору.
– Ну, хватит! – не выдержал учитель. – Хватит мне голову морочить! А то я уже не секу, где ты правду говоришь, а где кривляешься! Завтра после уроков жду твоего отца!
– Которого?
– Ах да, у тебя их двое! Но один из них, кажется, тебя бросил!
– Не совсем. Он к нам теперь в гости приходит.
– Чудненько! Вот и позови обоих! Уж я с ними разберусь!
– С двоими вам не справиться.
– Что значит – «не справиться»?!
– А у них чёрный пояс по каратэ.
Учитель воздел глаза к потолку и, шумно глотнув воздуха, словно перед погружением в воду, рухнул на стол и затих.
Алик выдержал для приличия две-три минуты. Тронул учителя за рукав – тот не шевельнулся. Тогда Алик Бредов взял со стола бутылку и направился к выходу. Но тут же возвратился, поставил бутылку перед недвижным телом классного руководителя и, подхватив портфель, тихо вышел из класса.
2. «Террорист»
Алика Бредова знала вся школа. С первого класса он отличался неудержимой страстью к розыгрышам или, как теперь выражаются, к приколам. Подшучивал Алик Бредов над всеми, без различия, будь то директор школы или ученик младших классов. Конечно, он старался не злоупотреблять и воздавал каждому по его положению.
Ученики прощали Алику почти все его выходки, поскольку они веселили окружающих. И большинство учителей смотрело на его невинные развлечения снисходительно.
Но однажды Бредов не на шутку навлёк на свою голову всеобщее неудовольствие педагогического коллектива.
В пятницу утром директор срочно собрал малый педсовет. На педсовете кроме директора присутствовали: классный руководитель восьмого «Б» Максим Петрович Галкин, физичка Марина Игнатьевна Усольцева, математик Николай Иванович Красин, химичка Инга Борисовна Пересудова и секретарша Альбина Горохова.
– Прошу прощения, – начал математик, – я только вчера выписался из больницы и не в курсе… Что, собственно, случилось? Из-за чего мы собрались? Огласите повестку.
Директор обвёл присутствующих загадочным взглядом и сказал:
– Да вот, Николай Иванович, вчера вечером Ингу Борисовну…
– Нет уж, позвольте я сама! – вступила в разговор химичка Инга Борисовна Пересудова. – Случилось, Николай Иванович, неслыханное! Из ряда вон выходящее и умом непостижимое! У нас в школе объявились собственные террористы!
– Что вы говорите?! – обеспокоенно воскликнул математик.
– Не совсем так, – попытался успокоить математика директор.
– Именно так, Георгий Владимирович! Будем называть вещи своими именами! И не надо никого покрывать! Так вот. Вчера вечером, после уроков, я зашла в туалет… И только хотела… ну, вы знаете, Николай Иванович, зачем ходят в туалет…
– Догадываюсь.
– И вдруг за перегородкой как шарахнет! Даже стёкла в окне зазвенели! И с потолка посыпалось! Дым! Вонь! Гарь! Ну, думаю, врыв! Я бегом из туалета! А дверь заперта! Снаружи заперта, представляете?!
– Так, интересно, – сказал математик, ожидая продолжения.
– Очень интересно! – язвительно подхватила химичка. – Посмотрела бы я на вас в этот момент! Меня чуть кондратий не хватил! Страху натерпелась на десять лет вперед!
– И как же вы, простите за любопытство, выкрутились? – спросил математик.
– Стучу в дверь, как сумасшедшая! Все ногти обломала! Стучу, кричу – зову на помощь! Пятнадцать минут стучала! Никто не отозвался! Как вымерли все! – тут химичка оглядела всех с сознанием своего морального превосходства.
– Инга Борисовна, – спокойно сказал директор. – Просто уроки закончились и почти все ушли. Никого не было рядом.
– Слушайте дальше! Я уж хотела через окно вылезать, хоть это и не очень прилично для моей комплекции. А тут и дверь открывается и кого, вы думаете, я перед собой вижу? Бредова из восьмого «Б»! Я, конечно, сразу высказала ему всё, что о нём думаю и пообещала, что ноги его в школе не будет!
– А где же был охранник? – возмутилась физичка.
– На улице! Курил, видите ли!
– Я так и не понял, что же всё-таки произошло? Что шарахнуло-то? – решил уточнить математик.
– Как что! Он мне петарду подкинул и запер! Мститель народный, блин!
– Мститель?
– Позавчера он схлопотал у меня две двойки за один урок, и вот вам, пожалуйста, отомстил, подонок!
– А вы уверены, что это был он?
– А кому ж ещё быть?! Вы что Бредова не знаете?! Он всем известен своими идиотскими выходками! И потом в школе уже никого не было! Вот вам и вся история. Решайте! Я сначала хотела милицию вызвать. Но потом решила, что обойдёмся своими силами. Я предлагаю выставить его из школы! И немедленно! И не просто выставить, а дать уничтожающую характеристику! Чтобы ни одна школа в городе не смела приютить его! Пусть остаётся неучем!
В сборник включены пьесы-сказки для детей после двенадцати. В пьесе «Ванюшка» обыгрываются волшебные предметы из русского сказочного свода (скатерть-самобранка и шкатулка с невидимым чудесным помощником). «Лягур-boy и Кувшинка» – оригинальный плод авторской фантазии. А пьеса «Ловкач» написана по мотивам «Сказки о мнимом принце» В. Гауфа из цикла «Караван».
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.