Шепот страсти - [50]

— Я не знаю, — сказала Мэнди, стискивая руки. — Мне надо подумать.

Пресс не мог удержаться, чтобы не воспользоваться моментом. Не смог удержаться, чтобы не сказать то, что уже давно было у него на душе.

— Если ты уйдешь от него, сделай это для себя самой. Но когда все будет позади, если только ты захочешь — ты можешь взять меня. Я и душой и сердцем принадлежу тебе, и если я когда-нибудь и трону тебя, то это будет прикосновение нежное и ласковое, полное любви, прикосновение, которое доставит тебе такое наслаждение, о котором ты и не подозреваешь.

* * *

Через некоторое время Мэнди вернулась домой. Джек поднялся с кушетки, на которой он спал, и потребовал ужин.

— Ну так ты ходила утром в церковь, помолилась за мою душу? — спросил он.

Мэнди не ответила, не желая глотать наживку.

— Отвечай мне, женщина, когда я с тобой разговариваю.

— Ты со мной не разговариваешь, ты цепляешься ко мне.

— Я делаю то, что хочу, женщина. А что ты собираешься делать? — спросил он угрожающе.

Она ничего ему не ответила, но впервые подумала, что могла бы от него уйти.

— Подойди сюда, Мэнди. Ты разве не собираешься поцеловать меня, как любящая жена? — издевался он. Запах водочного перегара, исходящий от него, вызвал у нее приступ тошноты.

Пошатываясь, он протянул к ней руки.

Нет! Она не хотела, чтобы он прикасался к ней. Только не после того, как она чувствовала ласковые прикосновения Пресса. Одна мысль о том, что муж может коснуться ее, вызвала у нее ощущение, будто она вывалялась в грязи.

— Я сказал, подойди сюда! — заорал Джек, подбоченясь.

Она окаменела от страха.

Джек медленно направился в ее сторону. Она подумала о Прессе. О Боже, она не вынесет, если он опять увидит ее со свежими следами побоев. Она повернулась и побежала. Она спряталась и сидела в своем укрытии до тех пор, пока пьяный Джек не вернулся в дом. Через некоторое время Мэнди потихоньку пробралась домой. Она, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить заснувшего на кушетке Джека, положила себе в тарелку каши.

Подходя к холодильнику за молоком, она споткнулась о кошку, свое единственное утешение в этом доме, и уронила ложку. Шум разбудил Джека.

Увидев, как он входит на кухню, она прижалась к холодильнику.

— Так ты все-таки приползла ко мне, а? Ну ладно, оставайся, коли пришла. Только забудь о своей работе у Прескотта. Я не хочу, чтобы ты там работала. А то становишься слишком независимой. Ты должна сидеть дома и ухаживать за собственным мужем, как порядочная жена. Тебе это скажет и твой драгоценный священник.

Сначала Мэнди подумала, что он все-таки не станет ее бить. Затем она почувствовала вкус крови, когда его кулак разбил ей губы. Сквозь застилающие глаза слезы она увидела, что Джек улыбается.

— И больше никогда от меня не прячься. В следующий раз я могу выйти из себя. — Он разразился хохотом, как будто сказал что-то необыкновенно смешное.

Глава XII

Мелисса страшно жалела, что сегодня воскресенье, а не будний день. С момента своего возвращения Слэйдер работал на ферме как одержимый и вставал с первыми лучами солнца. Воскресенье было единственным днем недели, когда он позволял себе поспать подольше.

Не услышав его на кухне, Мелисса решила, что он, скорее всего, отправился позавтракать к Макджилликуди. Но тут она вспомнила, что не слышала шума мотоцикла, и нахмурилась. Зря она надеялась, что он уехал.

Она все время вспоминала его последние слова вчера ночью. Ему гораздо сильнее, чем ей, хотелось отомстить Бью... Он больше думал о том, чтобы отомстить Бью, чем о любви к ней. Ей казалось, что это ужасно несправедливо. Но что случилось, то случилось. Ей хотелось забыть об истинных мотивах того, что произошло.

Ей нужно забыть о том, что случилось прошлой ночью, хотя бы на некоторое время. Когда все в ее жизни наладится, она будет предаваться приятным воспоминаниям. В спокойные, одинокие дни, когда они с Джеми исчезнут и станут жить другой жизнью, эти воспоминания будут согревать ее.

Когда она вошла на кухню, Слэйдер чистил апельсин и поднял на нее глаза.

На ней были шорты цвета хаки, белая майка и рубашка-хаки с короткими рукавами. По ее лицу он понял, что Мелисса будет делать вид, что вчера ночью ничего не произошло. Ну что ж, его это устраивало. Ему тоже нечем было гордиться. Он действительно любил ее, и эта ночь была для него совершенно особенной. Однако для Лиссы это было совсем не так. Она отдалась ему из-за Бью. Как он подозревал, для того, чтобы он отказался от фермы в пользу Бью. Его владение половиной фермы, очевидно, угрожало ее финансовому благополучию, которым она, по всей вероятности, так дорожила. И когда она успела стать такой расчетливой?

Слэйдер смотрел, как она отрезает себе кусок арбуза и подходит с ним к столу. Она тоже была босиком. Когда она садилась, он невольно вытянул под столом ноги и коснулся своими босыми ступнями ее ног, отчего Мелисса так и подскочила.

Она бросила на стол козырную карту.

— Странно, что Бью до сих пор не звонит.

— Если ты так по нему скучаешь, почему же сама не позвонишь? Или боишься? Боишься, что он провел ночь не в мамином доме? Или на те деньги, что он дает тебе, он уже купил твою гордость?