Схема - [3]

— Интересно, — сказал итальянец, когда лодка отошла от берега. — Зачем им столько бус? Мы же продаём чёртову уйму этого барахла.

— Думаешь о всякой ерунде, — буркнул капитан. — Да какая разница, куда они их девают? Навешивают на себя, вот и вся недолга. Дикари любят стекляшки, это всем известно.

— Не получается, — вздохнул сержант. — Я уже прикидывал: даже если они все обвешаются нашим товаром до самых пяток, всё равно много.

— Значит, хранят где-то. И надевают каждый день разные. Сегодня голубые, завтра красные. Они дикари… Ладно, давай греби. Нас ждут уичлимобо.

* * *

Вождь лежал перед горой стеклянных бус и тянул из деревянной плошки священный напиток — отвар из корня бурой лианы с эликсиром. Вообще-то яд бурой лианы убивает за десять ударов сердца. Эликсир позволял сохранить жизнь, но бурая жидкость всё равно была очень противной. Вождь кривился от горечи, но всё равно пил: ему нужно было поговорить с духами.

Вообще-то духи могли являться людям во сне. Но во сне человек плохо соображает. Только ядовитая лиана и эликсир, смешанные вместе, погружали человека в то состояние, когда он способен видеть духов и говорить с ними, не теряя ума. Ну, почти не теряя.

На этот раз напиток подействовал быстро. Потемнело в глазах, затылок налился тяжестью, а потом голова наполнилась сухим, трескучим шорохом. То были голоса духов, их безмолвная речь, недоступная человеку.

Наконец, они заметили его. Треск не прекратился, но ослабел.

— Доброго появления, дорогой друг, — вежливо, почти как к равному, обратился к вождю дух-посредник.

Таким голосом — сухим и бесплотным — могло бы говорить трухлявое дерево.

— И тебе доброго пребывания, дорогой друг, — столь же вежливо ответил вождь.

Как обычно, разговор начался с обмена любезностями. Второй внук вождя от старшей дочери прошёл посвящение священным напитков и уже разговаривал с духами. Это хорошо… Духи стали реже являться людям племени нгуэнго. Это плохо… У людей нгуэнго вышло небольшое недоразумение с людьми уичлимобо из-за неправильного сна: одному глупому нгуэнго приснилось, что уичлимобо нападут на нгуэнго. Он решил, что это послание от духов, а это был самый обычный сон. Это очень, очень плохо… Тот глупый нгуэнго погиб во время войны с уичлимобо, иначе он был бы очень сильно наказан. Это хорошо… Но теперь уичлимобо непременно нападут на нгуэнго и убьют многих мужчин. Это очень, очень, очень плохо. Поэтому нгуэнго нуждаются в эликсире: ведь нгуэнго очень слабые люди, и если на них нападут уичлимобо, они не смогут защищаться, а эликсир даст им силы. Может быть, духи пожалеют несчастных нгуэнго и подарят им немного эликсира? Нет, духи не готовы дарить людям нгуэнго эликсир, ведь духи оставляют в эликсире частицы своих тел. Но ведь уважаемые духи не имеют тел? Духи имеют тела, но не такие, как у нгуэнго. И духи идут на жертву, оставляя часть себя в грубой материи. Нгуэнго очень, очень жаль, что духи приносят такую огромную жертву. Нгуэнго готовы подарить духам великолепное стеклянное ожерелье — если духи спасут несчастных нгуэнго от ярости уичлимобо. Нужно всего-то две тысячи капель чистого эликсира, это совсем-совсем мало. Нет, духи не могут обменивать две тысячи капель эликсира на одно-единственное стеклянное ожерелье. Они могут предложить одну каплю эликсира за одно ожерелье…

Торговля шла своим чередом. Время от времени вождь приходил в себя, голоса духов в голове пропадали. Тогда он снова пил священный напиток, валился на циновку и продолжал переговоры. Через четыре чаши священного напитка дух согласился платить по сто капель за каждую снизку бус, через восемь чаш — по десять капель за бусину. На этом можно было бы остановиться, но вождь чувствовал, что духи в хорошем расположении — и ещё через две чаши выторговал двенадцать капель. Подумал, что уичлимобо, наверное, получат по пятнадцать капель за стекляшку: их вождь был прижимистее вождя нгуэнго, к тому же им сейчас требовалось больше эликсира.

Наконец, дело дошло до обмена. Вождь допил остатки напитка, но не лёг, а сел и попытался сконцентрировать взгляд на горе стеклянных бус. Теперь его глазами видели духи.

Он взял одну снизку, разорвал хлипкую бечеву, на которую были нанизаны стеклянные кругляши, и начал их отсчитывать. Каждая отсчитанная бусина падала и исчезала в воздухе. Вождь не знал, как это делают духи — да и не очень интересовался. Главное, что духи были аккуратны в делах и оплачивали свои покупки вовремя и полностью.

— Одна… вторая… третья… — считал про себя вождь. — Четвёртая… пятая… шестая… восьмая…

— Седьмая, — прошелестел дух у него в голове.

— Конечно, седьмая, — вождь сыграл лицом искреннее недоумение. — Разве я подумал «пятая»?

Дух тихо, печально затрещал что-то на своём языке, и счёт продолжился.

Когда все выторгованные бусины исчезли, дух сказал:

— Твоему второму внуку сегодня приснится сон. Он увидит дальнее болото и приведёт ваш народ к нему. В нём живут чёрные пиявки. Из их сока вы приготовите эликсир. Внук скажет, как.

— Благодарю. Счастливого пути, дорогой друг, — вежливо попрощался вождь.

— Счастливо оставаться, дорогой друг, — прошелестел дух, и треск в голове затих.