Шедевр - [29]

Кристина, Денни и Карл один за другим медленно вошли в комнату.

В полном молчании подошли они к столу и окружили Джеймса. Взрослые не сводили глаз с рисунка, и в комнате все будто замерло.

Кристина первая нарушила молчание, и по голосу Марвин сразу догадался, как она взволнована:

— Знаешь, что бы сказал Дюрер? «Сокровища, что ты тайно копишь в сердце своем, явят себя с помощью твоего искусства». Прекрасный рисунок, Джеймс. Это не просто копия. Ты повторил рисунок Дюрера, но это и твой рисунок.

Марвин, притаившийся за манжетой, не мог унять радостную дрожь.

— Удивительно! — Денни покачал головой. — Просто удивительно. В жизни бы не поверил, если бы не увидел собственными глазами.

— Слышишь, сынок? — Карл откинул голову и громко захохотал, словно бурлившая в нем радость рвалась наружу. — Ты привел экспертов в восторг! Значит, этот рисунок — шедевр.

Джеймс густо покраснел и закусил губу.

— А другие тоже поверят, что он настоящий?

— Без сомнения, — твердо ответила Кристина.

— И что нам делать теперь? — поинтересовался Карл.

— Вам — ничего, — улыбнулась Кристина. — Зато у меня будет куча работы. Нужно организовать ограбление.

— Сдается мне, что шедевр скоро украдут, — подмигнул сыну Карл.

Ссора

Кристина объяснила, что ей нужно еще не меньше недели на подготовку ограбления. Она уже обо всем условилась и с директором музея, и с особым подразделением ФБР, которое занимается музейными кражами, и, конечно же, с городским управлением полиции. Но кое-какие детали еще надо было уточнить.

— Полицейских пришлось поуговаривать, — усмехнулась она. — К тому же Денни все еще ждет окончательного разрешения от Музея Гетти, хотя подлинный рисунок никакой опасности не подвергается.

— До начала следующей недели ничего не произойдет, — еще раз повторила Кристина, когда Карл с Джеймсом собрались уходить. Марвин с тоской поглядел на свой рисунок. Неужели он его больше не увидит?

Похоже, у Джеймса возникла та же мысль. Он тронул отца за рукав.

— А если что-нибудь произойдет и рисунок обратно не вернется?

Карл вопросительно взглянул на Кристину.

— Может случиться и такое, — серьезно проговорила она, и, наклонившись, взяла мальчика за руку. Тонкие пальцы оказались совсем близко от Марвина — можно дотронуться лапкой. Какие у нее красивые руки, нежные, но сильные — наверно, они умеют обращаться и с кистью, и с молотком, подумал Марвин.

— Прости, Джеймс, я бы очень хотела обещать тебе, что все будет в порядке, но не могу.

Джеймс отозвался не сразу:

— Можно тогда мне еще разок прийти посмотреть на рисунок?

Марвин с облегчением вздохнул. Похоже, они еще не навсегда прощаются с «Мужеством».

Денни удивленно взглянул на мальчика, но Кристина ободряюще кивнула.

— Конечно. Рисунок будет храниться у меня до следующей недели. Приходи в четверг или в пятницу.

— Можно, папа? Ну пожалуйста!

— Придется спросить маму, Джеймс, — неуверенно ответил отец. — Мне не трудно, но вдруг у нее есть какие-то планы.

— Надеюсь, что нет! — взволнованно сказал мальчик.

Когда они вернулись домой, дверь квартиры распахнулась прежде, чем они позвонили.

Мистер Помпадей сухо кивнул Карлу и втащил Джеймса внутрь.

— Пошли скорее, твоей маме не терпится кое-что тебе рассказать, — с нескрываемым восторгом в голосе заявил он.

Марвин никогда раньше не слышал, чтобы мистер Помпадей говорил таким тоном. Интересно, что же его так обрадовало.

— Но папа хотел кое-что спросить… — смущенно начал мальчик.

— Не сейчас, сынок, — остановил его отец. — Я позвоню завтра.

Он наклонился, прижал сына к себе, крепко поцеловал.

— Ты сегодня хорошо потрудился, молодчина!

— Спасибо, — застенчиво ответил Джеймс.

Карл открыл футляр с ручкой и сказал:

— Надо только почистить… — Он вынул ручку из футляра и вдруг умолк.

Марвин в ужасе замер. Конечно, ни следа коричневых чернил. Ведь они даже не обмакнули перо в чернила!

Как же они забыли? Марвин беззвучно застонал. Ну что им стоило хоть раз обмакнуть перо? А теперь его серебристый кончик, почищенный Кристиной несколько часов назад, блестит как новенький.

— Не надо, — Джеймс быстро забрал у отца ручку. — Я уже почистил перо.

— Когда ты успел? — удивленно спросил Карл.

— Еще там, в музее, — Джеймс уложил ручку в футляр и защелкнул крышку.

— Если вы закончили, Карл, — вмешался мистер Помпадей, — давайте прощаться. Мать Джеймса…

— Конечно, — кивнул Карл, все еще недоумевая, почему перо оказалось чистым. — Завтра поговорим, сынок.

Уже у двери он обернулся и прошептал:

— Я тебя люблю, сын.

— И я тебя, пап, — ответил Джеймс, не поднимая глаз.

Мистер Помпадей резко захлопнул дверь и потащил мальчика в гостиную, где под мягким светом торшера миссис Помпадей уютно устроилась в кресле рядом с журнальным столиком красного дерева. Перед ней лежал первый рисунок Марвина — маленький городской пейзаж.

— Наконец-то ты вернулся! — воскликнула она и даже захлопала в ладоши. — Джеймс, ты не поверишь, что случилось! Я сегодня пригласила Мортонов посмотреть на твой хорошенький рисунок. И знаешь, что они сказали? Они хотят его КУПИТЬ!

— Правда? — мальчик широко раскрыл глаза.

Она вскочила, схватила сына за руку, подтащила к журнальному столику.