Щукинск и города - [20]

— Я слушаю, Билл, это очень интересно. Только вряд ли я запомню…

— Да, конечно! Я не буду тебя утомлять этими подробностями, тут дело вот в чем… формально любой брат подчиняется только Великому Мастеру Великой Ложи своего штата… не считая Досточтимого Мастера собственной материнской ложи, разумеется. Но согласно масонскому этикету, посещая другую страну, он должен проинформировать о своем прибытии Великую Ложу этой страны, понимаешь? Тем более офицер такого административного градуса, как я… и все спорные вопросы масонского характера он должен согласовывать с Великим Мастером Великой Ложи этой страны… конечно, при том условии, что Ложу этой страны признает Великая Ложа его юрисдикции, в моём случае — Великая Ложа штата Нью-Йорк. Ты следишь за моей мыслью, Джек?

— Честно говоря, с трудом…

— Сейчас поясню. Если бы речь шла, например, о Канаде, или там… об Англии, или даже, представь себе, о России… короче, о любой стране, Великую Ложу которой признает Великая Ложа Нью-Йорка, у нас с тобой ничего бы не вышло. Нет, мы могли бы поехать на поиски реликвий во имя всемирного братства, Джек… я собирался это сделать, об этом мы вчера и вели беседу… но потом, следуя масонскому этикету, я сдал бы ценности Великому Мастеру Великой Ложи этой Украины, я, честно говоря, и не знал, что это такая отдельная страна… но вот что я узнал, Джек! Великая Ложа Нью-Йорка не признала Великую Ложу Украины!

Я выяснил, что Великая Ложа Украины была учреждена Регулярной Великой Ложей Италии, и где ты думаешь? Как раз в Одессе! Великим Мастером стал какой-то местный хирург… но у итальянской Ложи в масонском мире ужасная репутация, ее не признают многие Великие Ложи, и не только в США, и в Европе, и в Латинской Америке, и даже в Турции и Израиле! И ещё один нюанс — оказывается, Великий Магистр Великой Ложи Италии Джулиано де Бернардо перехватил инициативу у Великой Ложи Франции, которая в девяностые годы учредила несколько дочерних лож в разных городах Украины, ну и вообще собиралась распространять там масонство… но итальянцы по-быстрому вытеснили французов, они наоткрывали кучу своих лож и учредили Великую Ложу Украины… которую теперь почти никто не признает. Смешно, да? А Францию бы признали, конечно… вот такая история, и это в корне меняет дело, понимаешь?

— Не совсем.

— Ну как же! Мы можем попробовать вывезти реликвии братства! Ты рассказывал, что за небольшие деньги в Одессе можно сделать такой документ… такой сертификат, будто вещи не представляют ценности для страны. А они ведь и правда не представляют никакой ценности для профанов…

— Для профанов? Это как?

— Ну, для непосвященных, для немасонов, короче говоря… так вот, ты вчера говорил, что твой друг вывозил музейные вещи под видом изделий современных ювелиров, так ведь?

— Ну да, но это было в начале девяностых… там вся комиссия была — две пожилые тетки из Министерства культуры, за сто баксов любое разрешение подписывали, а иногда и просто за коньяк… Сейчас они уже на пенсии, наверное… но система, скорей всего, осталась. Можно попробовать.

— Ну да, оформить как современную имитацию русской геральдики, или там… коллекцию значков… но ты понимаешь, конечно, что это должно остаться строго между нами, в обоюдных интересах… жену не надо ставить в известность, согласен?

— Насчет жены не сомневайся, да и вообще… я же не идиот. Извини, Билли, но какова их реальная стоимость? Я должен знать, во что ввязываюсь.

— Трудно сказать… скорее всего, это начало девятнадцатого века… кстати, опять французы! Великим Мастером Одесской Ложи был некий граф Ланжерон, масон Шотландского Устава и мэр города…

— Там есть пляж Ланжерон. И всё-таки? Какова реальная стоимость этих штук?

— Ты же понимаешь, что любой предмет того времени теоретически считается музейным экспонатом, даже треснутый стакан или какой-нибудь ночной колпак… ты видел, что выставляют в провинциальных музеях? Сахарницу с отбитой ручкой и стул, на котором сидел Джордж Вашингтон, будучи проездом в их городишке… якобы сидел. Им же нужны единицы хранения. Я не знаю, сколько это может стоить, Джек, для масонов подобные реликвии бесценны… и потом, ты же сам говоришь, что художнику предлагали за них копейки! Но это в магазине. Искусствоведы могут решить иначе.

— Понятно. А если к тебе прицепятся на таможне, что будешь делать?

— Ну… тогда придется всё оставить. Но эта бумага, сертификат… он ведь будет настоящим, подлинным документом?

— Конечно. Фотографии, печати, все дела…

— Мы оформим его на тебя, Джек. Хотя ты абсолютно ничем не рискуешь, ты же не специалист… и хозяин мог не знать, осталось от отца, и всё. Тебе понравилось — ты проконсультировался у искусствоведов, затем купил и всё оформил как положено. Просто экспертная комиссия ошиблась в датировке… А кто может заподозрить, что эти предметы представляют некую историческую ценность? Таможенники?

— Ну да, наверное.

— Значит, они направят их на повторную экспертизу, более тщательную… в Москву, например.

— Скорей всего, в Киев.

— Всё равно нам их уже не видать. Я просто не хочу, чтобы в этом деле фигурировало моё имя, понимаешь? А с точки зрения законности всё чисто, тебе даже обязаны выплатить компенсацию и объявить благодарность…