Щербатый талер - [38]

— Здесь? — ахнул Сева.

— Тише, — теперь уже Паук его успокоил. — Она здесь «работает». Также ищет клад, — видно, отец рассказывал кое-что.

У Оксаны за дверью даже задрожали коленки. И все же она, как загипнотизированная всеведением этого Паука, не могла двинуться с места.

— Но ты откуда знаешь? — спросил Сева как раз то, что наиболее сейчас хотелось узнать Оксане.

— Все просто. В отличие от вас с лысым у меня есть немного ума и наблюдательности… Недавно выступал в школе, где учится эта малышка. В учительской, в развернутом классном журнале, случайно увидел фамилии Олешкевич, она меня заинтересовало — был такой известный историк. Расспросил их завуча: что за Катя, с кем дружит, что за отец у нее… Попросил телефончик, вечером позвонил, «взял на пушку»: так и так, архивный музей хочет купить у вас талер. Есть, говорит, талер, только я подарил сейчас дочери. А дочь подарила своей подруге. А тут и вы с вашими данными о «Червеньской малой»… Вот и все проблемы.

— Талер у нее! — решительно сказал Сева. — Надо сейчас же забрать!

— Спокойно, скорее всего, нет у нее никакого талера. А если и есть, детей обижать нельзя. Ее отец уехал вчера в экспедицию, она живет сейчас у подруги — у Олешкевича, значит. Там будет и талер. Вам придется общаться непосредственно с хозяином. Сегодня же с лысым мотайте к этому Олешкевичу на квартиру, делайте что хотите, но чтобы талер завтра-послезавтра был у меня.

— А если он заартачится, этот Олешкевич? Нумизматы все ненормальные, я знаю, — сказал Сева. — Трясутся за каждую стертую копеечку.

— Пообещайте хорошие деньги. Мне вас даже этому учить надо? Пригрозите — вы же рэкет, а у него бизнес. В крайнем случае, если начнет упираться, обменяйте его талер на наш. Они почти идентичны.

— Паук, ты в своем уме? Отдать ему единственный талер? А если у него фальшивка?

— Делайте то, что вам приказано. Тут главное не талеры, умному человеку достаточно только подержать их в руке… Короче, так и быть: достаньте мне монету, и я скажу, в чем дело.

— Хорошо, — Сева помолчал, тогда словно вспомнил что-то: — Но если ты крутишь…

— Да вы без меня — чурбаны! — сердито сказал Паук. — Запомните: если задумали делать что-то сами — все пропало!

— Хорошо, хорошо, я же ничего… Это лысый все, — льстиво заговорил Сева. — Говорит, Паук дурит нас, не показывает бересту. Мы даже в городской краеведческий музей съездили — правда, он на ремонте, — и в школу в Поплавах лазили…

— Идиоты, зачем?

— Копию бересты искали. Внук деда, у которого мы остановились, ночью пролез в окошко, вытащил папку из шкафа… А в папке, — Сева сплюнул, — биографии знаменитых людей района, вырезки из газет!

— У меня не хватает слов…

Поняв, что разговор кончается, Оксана, стараясь ступать тихо, бросилась к столу. Присела на свое место, тогда вспомнила: «У меня там книга, в ней десять этих копий». Быстренько начала листать толстую книгу, лежавшую на краю стола. Есть! Действительно, целая стопка копий… Схватила одну, спрятала в тетрадь. И вовремя. Закрылась дверь, приковылял заведующий.

— Не дают работать, — пожаловался он Оксане, — это студент-заочник, собирает материал для автореферата. Ну, а у вас что? Все выписали?

— Нет еще.

— Я рад, что моя статья так вас заинтересовал, — сказал заведующий. Однако в голосе его большой радости не ощущалось.

Оксана посидела немного. Когда, по ее расчетам, Сева уже вышел из музея, поднялась:

— Большое вам спасибо.

— Приходите еще. Уверен, что при таком усердии вы получите пятерку с плюсом, — иронично сказал Паук, проводя Оксану глазами.

Глава 38. Утрата монеты

Самое обидное, что нельзя было позвонить, чтобы предупредить Катю или Игоря Валентиновича: не было абонентной карточки.

Когда через час Оксана троллейбусом добралась из Верхнего города в Сухаревку, она увидела, как от подъезда Катиного дома отъезжает знакомая темно-синяя «Ауди». Опоздала! Видимо, Катя отдала талер, который прятала за книгами на полке…

Открыл Оксане сам Игорь Валентинович. Он был встревожен.

— Оксана, у тебя талер?

Значит, Катя ничего не сказала! Не побоялась даже рэкетиров! Теперь у Оксаны появилась надежда, что удастся убедить и Игоря Валентиновича.

— Талер у Кати… Но, Игорь Валентинович, я все знаю, к вам только что приезжали эти… Не отдавайте им, пожалуйста, талер!

Игорь Валентинович взял ее за плечо, заглянул в глаза, сказал решительно, строго:

— Оксана. Я уважаю твоего отца и к тебе отношусь, как к дочери. Поэтому должен сделать тебе серьезную замечание. Перестань сама вмешиваться во взрослые дела и впутывать Катю. Ты все поняла?

Девочка молча кивнула. Только сейчас до нее дошло, что она в чужой семье, какими бы близкими подругами они с Катей не были.

В переднюю выбежала Катя, веселая, уже без платка на горле. Увидев печальную Оксану, взглянув на строгий отцовское лицо, она все поняла и тоже повесила нос.

— Вот что, девочки, — сказал Игорь Валентинович. — Буду говорить с вами, как со взрослыми. Я хорошо знаю этих людей. Если им что-то понадобится, они достанут это из-под земли, любыми средствами… И поэтому я не просто прошу, а приказываю: выбросьте из головы даже мысли об этих сокровищах! Пока вы играли сами по себе, я не вмешивался. Но раз вашими играми заинтересовались эти люди — все, игра окончена. Раз им так приспичило раздобыть эту монету, значит, тут запахло серьезным. А вам найдется занятие и кроме талера. Играйте вон в компьютер, сходите на двор, съездите в цирк, в Ботанический сад… А можете собираться в деревню. Завтра я вас, конечно, туда отвезу. А теперь — отдашь мне талер, Катя? — обратился он к дочери.